Аделаида должна была признаться, что Коннор совершил истинный подвиг, не только купив поместье, но и приведя его в порядок за такое короткое время.
Некоторые комнаты были уже обставлены, и большая часть меблировки явно была новой... И выглядела дорого.
Поднимаясь на второй этаж, Аделаида провела кончиками пальцев по перилам и стенным панелям. Дерево было шелковистым на ощупь, роскошного коричневого цвета.
Маленькой Аделаида много фантазировала по поводу Эшбери-Холла. Это был зачарованный замок или логово опасного чудовища... в зависимости от настроения. Но рассматривая его теперь, в сверкании хрусталя светильников и полировки дерева, она воспринимала его не как сказочный дворец, а как роскошный дом.
Аделаида остановилась на пороге бильярдной, великолепно обставленной, с тремя столами. Господи!.. Она никогда не мечтала о таком изобилии, никогда не представляла себе, что будет жить в доме таких огромных размеров.
Но теперь, прости ее небеса, от одной мысли, что она станет его владелицей, у нее начинала кружиться голова. Не требовалось особого воображения, чтобы мысленно нарисовать картину, как читает она в этой библиотеке у жарко пылающего камина. Джордж в это время играет рядом на ковре, а воздух звенит веселым смехом Изабеллы. Гораздо больше усилий требовалось, чтобы представить себе Вольфганга в его комнатах с рюмкой бренди в руке... Нет, лучше с чашкой чая и довольной улыбкой на лице. Она постаралась пофантазировать, и это вышло прекрасно.
— Вы улыбаетесь.
При звуке голоса Коннора Аделаида подскочила на месте и круто обернулась. Он стоял меньше чем в шести футах от нее.
— Умеете вы незаметно подкрасться. Я думала, вы ждете меня внизу.
— Я ждал, а потом перестал ждать. Не пытайтесь сменить тему. Вы действительно улыбались.
— Возможно.
— Потому что вам нравится этот дом.
Он ей нравился. Еще как. Ей вдруг пришло в голову, что Изабелла абсолютно не права. Она вовсе не была мученицей.
Она была авантюристкой... любительницей приключений.
— Вы были на волосок от смеха. — Коннор сделал шаг вперед. — Признайтесь: вам этого хотелось?
Аделаида прикусила губу, чтобы не вырвался смешок.
— Возможно.
Он приблизился еще на шаг.
— Скажите одно слово, и он ваш. Скажите «да», и я дам вам все, чего хотите. Все, что нужно вашей семье. Постоянный дом. Красивые платья вам и Изабелле, достойное образование вашему племяннику. — Он приблизился еще больше. — Вы сможете увидеть, как ваш брат окажется на свободе.
«Все, что вы хотите. Все, что нужно вашей семье...»
Для нее это было одно и то же. И Коннор прекрасно это знал. В этот момент Аделаида поняла, зачем он привез ее в Эшбери-Холл. Не похвастаться и не произвести на нее впечатление.
— Это приманка, — произнесла она и слегка попятилась.
— Прошу прощения?
— Этот дом. Вы сделали из него наживку. Это символ того, что я смогу иметь.
— Если захотите, — проговорил он после короткой паузы. — Все, что от вас требуется, — это протянуть руку и взять.
— И как только я это сделаю, вы спикируете на меня, точно ястреб.
От улыбки в уголках его глаз проявились мелкие морщинки.
— Ястребам не нужны наживки. По-моему, вы путаете метафоры.
Тем не менее он был именно ястребом. А Аделаида в своем штопаном платье и стоптанных туфлях ощущала себя взъерошенной маленькой птичкой, которой он назвал ее той ночью на маскараде.
Простая малиновка в гнезде хищника. Очень даже подходящий образ... и совершенно неприемлемый. Она не станет добычей, схваченной его когтями. Разумеется, если приманка... наживка не будет очень привлекательной...
— У вас такое выразительное лицо, — пробормотал Коннор. — О чем вы думаете, любовь моя?
Кровь быстрее побежала у нее по жилам при таком ласковом обращении. Аделаида вздернула подбородок.
— Я стараюсь сообразить, сколько вы готовы пожертвовать, чтобы отомстить.
— Чего вы хотите? Назовите свою цену.
Аделаида покусала губку, обдумывая ответ. В нынешних обстоятельствах фраза «назовите свою цену» звучала неприятно и унизительно. Но она не чувствовала себя особенно униженной. Какого бы жениха она ни выбрала, ее резоны для женитьбы оставались неизменными. Однако лишь с Коннором она могла обсуждать эти резоны вслух. Ей не приходилось притворяться, изображая симпатию. Ей не нужно было прикусывать язык, дабы не сорваться в спор или глотать сомнения в надежде на лучшее.
Так что, как бы неприятно ни звучал нынешний разговор, честность аргументов давала ей некоторое облегчение и даже некоторую власть. Если она позволит заманить себя в ловушку, купить, как кусок говядины на рынке, она, черт побери, выскажет кое-что относительно цены... этой приманки. Черт, она опять путает метафоры.
— Я хочу согласовать условия брака заранее, — объявила она.
Коннор склонил голову в знак согласия, но не сказал ни слова.
— Ладно, — проговорила она после краткого молчания. — Делайте ваше предложение.
— Как я сказал, назовите вашу цену.
Аделаида прикусила губу и переступила с ноги на ногу.
— Я не могу.
— Почему нет?
Она вскинула руки вверх.
— Я не знаю, что у вас есть.
— Как я вижу, у вас деловая хватка, как у вашего братца, — протянул он, прежде чем сжалиться над ней. — Хорошо. Десять тысяч фунтов в год. Как вам это?
— У вас имеется десять тысяч фунтов в год?
Боже, это было в два раза больше годового дохода сэра Роберта.
— У вас будет десять тысяч в год.
Аделаида слегка улыбнулась, представив таким свой собственный доход. Сэр Роберт никогда не делал такого жеста. Впрочем, у него была лишь половина такого годового дохода. Однако десять тысяч фунтов, будучи весьма солидной суммой, казались гораздо меньше нужной, чтобы содержать несколько владений, подобных тому, где они сейчас находились. Ему понадобилось бы...
Внезапно подчеркнутое Коннором слово «ваш» доход приобрело особое значение. Но оно тут же показалось ей таким нереальным... невозможным... что она даже не могла осознать подобную возможность.
— Когда вы сказали, что у меня будет десять тысяч фунтов, — медленно начала она, — вы имели в виду... что-то вроде совместного доступа?
— Я имел в виду деньги вам «на содержание»... или, как говорится, на булавки.
— Святые небеса!..
Десять тысяч фунтов!.. Это было... Это уж точно было не на булавки.
Сердце ее забилось часто-часто, когда она представила себе, что сможет сделать с таким состоянием. Изабелле пойдут лучшие красивейшие наряды. Джорджу не придется... никогда не придется хотеть чего-то и не получить этого. Их дом можно будет привести в порядок и заново обставить. Вольфганг избавится от своих долгов. Она сможет купить себе пианино и даже путешествовать... А основную массу денег отложит на хранение, но так, чтобы можно было иногда себя побаловать.