Хорошо это или плохо, Чжу Пэнь не успел подумать, потому что хромоногий Ли неожиданно ловко подскочил к нему и звезданул своим костылем прямо в лоб Чжу Пэню. Инспектор вскрикнул от неожиданности и боли и… проснулся.
Сильно болела голова, то ли от удара железным костылем, то ли от выпитого накануне. Инспектор сделал над собой невероятное усилие, которое увенчалось успехом: руки медленно, нехотя, но повиновались сигналам, поступившим из мозга. Ощупав голову, Чжу Пэнь установил местонахождение источника боли. Болел лоб, причем боль была скорее внешней, чем внутренней. Чжу заинтересовался столь необычной для состояния похмелья локализацией боли. Дальнейшее исследование позволило определить болевую точку — примерно посередине лба. Для более детального изучения следовало подойти к зеркалу.
Путем нескольких сложных манипуляций Чжу Пэню удалось перевести свое тело из горизонтального положения в вертикальное.
Американца в комнате не было, видимо, он проснулся ночью и ушел к себе. Впрочем, факт отсутствия мистера Биляка не огорчил инспектора, ему предстояло решить куда более важную задачу — встать и сделать несколько шагов к ванной комнате.
Чжу Пэнь набрал в легкие побольше воздуха, богатырски выдохнул и резко встал с кровати. Пол предательски качнулся под ногами, как корабельная палуба во время шторма; инспектор ухватился рукой за спинку кресла и удержался на ногах.
Шесть шагов до ванной комнаты инспектору удалось преодолеть за десять минут. Подойдя к умывальнику, Чжу сразу же включил холодную воду и сунул под кран голову. Мощная струя ударила в затылок, несколько облегчив боль в лобной части. Правда, уже секунд через тридцать заболел затылок, и инспектор прекратил издевательство над собственным организмом. Теперь можно было посмотреться в зеркало.
На всякий случай Чжу Пэнь закрыл глаза, поднял голову так, чтобы она оказалась на уровне зеркала, и аккуратно приоткрыл один глаз. Посередине лба красовался огромный синяк. Если бы Чжу Пэнь был знаком с русской литературой, он бы сразу вспомнил бессмертные строчки «… а во лбу звезда горит». Но Чжу Пэнь о русской литературе знал только, что был там писатель Толстой, написавший много книг. Поэтому инспектор ограничился классической фразой из голливудских фильмов категории В, упомянув «шит», который случается гораздо чаще, чем люди того ожидают.
Происхождение синяка можно было объяснить двумя способами: реальным — он во сне ударился об кровать, и сверхъестественным — ему залепил в лоб своим костылем хромой Ли. Реальное объяснение нравилось инспектору куда больше, но оно было реальным по сути и нереальным по исполнению. Скажите на милость, разве может человек во сне (пусть даже находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения) расшибить себе лоб и даже не проснуться? Подумав, инспектор решил, что такое вполне возможно, потому что всякий знает, что алкоголь является естественным обезболивающим.
Решив таким образом проблему синяка, инспектор тщательно вычистил зубы, побрился, немного подумал и принял душ. После душа мир стал казаться попривлекательнее, но очень захотелось есть. Заказать завтрак в номер или спуститься в ресторан? Лучше все же спуститься, заодно и наведаться в соседний номер, узнать, как там мистер… Как его? Ах да, мистер Биляк.
На стук в дверь мистер Биляк не ответил. Даже если он и был в номере, то, скорее всего, спал беспробудным сном. Инспектор решил, что не стоит будить своего ночного собеседника-собутыльника, и спустился вниз по лестнице. Организм срочно требовал еды и чего-нибудь легкого на опохмел. Бар был еще закрыт, а вот ресторан уже работал, несколько столиков было занято вновь прибывшей группой туристов.
Инспектор Пэнь заказал себе яичницу, французские тосты с медом и большую чашку кофе. Хотел взять пива, но передумал.
Заказ принесли быстро, инспектор надкусил тост — тот оказался вкусным, сочным, в меру прожаренным. Чжу прожевал кусок и отхлебнул кофе. В голове сразу прояснилось, боль во лбу поутихла, но взбунтовался желудок. Поэтому яичницу инспектор даже не попробовал, ограничившись тостом и кофе.
Теперь следовало выработать план дальнейших действий. То, что пропавшая русская имела отношение к убийствам, сомнений у инспектора не вызывало. Более того, эта загадочная русская была каким-то образом связана с бриллиантом… Кстати, а фильм, что вчера крутили по кабельному, был или приснился инспектору? Этот мучительный вопрос можно было разрешить только одним способом, а именно: допросить свидетеля, американского гражданина Биляка. Стало быть, следовало немедленно отправиться к нему в номер, разбудить его, если он еще спит, и переговорить.
Проходя мимо стойки портье, инспектор привычно пробежал глазами по ячейкам с ключами. Ключ от номера двести четырнадцать был на месте. Стало быть, господин Биляк не спал, а куда-то ушел. Интересно, давно ли. Чжу Пэнь так резко сменил направление движения, что чуть не сбил с ног зазевавшегося мальчишку портье. На вопрос инспектора, давно ли мистер Биляк ушел из номера, портье дал исчерпывающий ответ. Правда, этот ответ никак не укладывался в стройную версию инспектора Чжу Пэня. Более того, этот ответ подкреплял распространенное мнение о том, что злоупотреблять алкоголем — вредно. Из слов мальчишки выходило, что никакого американца Биляка в двести четырнадцатом номере нет и не было, а сам номер уже зарезервирован, и в него буквально с минуты на минуту должны прибыть постояльцы. Да вот, собственно, и они. Портье с облегчением указал на пожилую пару, появившуюся в дверях и решительно направившуюся к стойке.
Чжу Пэнь понял, что его присутствие нежелательно, что дальнейшие расспросы ни к чему не приведут, а только вызовут подозрение у сотрудника отеля.
Он вернулся в свой номер, благо час расчета еще не наступил. Отсутствие четкого плана действий сильно тормозило раскрытие преступления. Инспектор достал из мини-бара бутылку пива (видимо, в номере побывал кто-то из обслуживающего персонала, так как иссякшие запасы пива были восстановлены в полном объеме), открыл ее, сделал большой глоток и задумался. Вчерашнее озарение не забылось. Более того, инспектору было как никогда ясно, что само провидение не позволило ему совершить вчера противоправное действие — проникнуть на частную территорию. Ключ к разгадке мог, конечно, храниться и там. Но не факт, что ему удалось бы найти этот ключ. А вот на остров Лантау съездить стоит. В конце концов, если там даже и не окажется русской, бриллианта или тех подозрительных типов, что не пускали его в дом на горе, то инспектор Пэнь сможет убедиться, что все это примерещилось ему во сне.
Инспектор позвонил на работу, узнал, что ничего существенного за последние сутки не произошло. Расплатившись за номер, он отправился на станцию, где купил билет на ближайший поезд. Через четверть часа он уже сидел лицом по направлению движения. Еще через двадцать минут Чжу Пэнь спустился в метро.
Солнце стояло в зените, когда инспектор и еще сотня туристов из разных стран погрузились на паром, отплывающий к Лантау.
Стояла прекрасная погода, на море наблюдалась лишь легкая рябь, отдаленно напоминающая волны. Солнце ярко освещало мелкие острова, кое-где поросшие вечнозеленым кустарником. Туристы радостно галдели, фотографировались на фоне особо живописных островов, благо паром шел медленно.