— Перестань, Реми. Что-то ты слишком сильно себя упрекаешь.
— Может быть. Я всегда хотел доказать, что я лучше. Поэтому и гнал изо всех сил свою машину. В результате... убил лучшего друга. Что и кому я этим доказал?
— Прекрати себя терзать. Главное, что ты все понял.
— Наверное, настала пора быть честным с самим собой. Я никогда не был настоящим графом. Я убил любимого друга, Андре.
— Шел дождь, и трасса была скользкая, — тихо напомнила она ему.
— Да, да. Но и я был честолюбив и слеп. Думал, что в силах контролировать жизнь и смерть. Ты... изменила меня своим приездом в «Замок сирен». Все это время, проведенное с тобой, было особенным. Ты многому меня научила, и сейчас я счастливее всех на свете. — Реми поднес ее руку к своим губам. — Как думаешь, почему?
— Представить не могу. Уверена, ты и раньше бывал тут счастлив. С другими.
— Но это совсем другое. Я сам стал другим. Весь мой мир перевернулся с ног на голову. И это к лучшему. Общаясь с тобой, я понял, что быть человеком важнее, чем знаменитым и богатым, — печально улыбнулся Реми.
— Возможно... Но я совсем не вписываюсь в твою жизнь, — покачала головой девушка.
— Кто знает, может, это теперь не моя жизнь, — он пожал плечами. — Может, теперь я хочу каждый день ходить на любимую работу, возвращаться вечером усталый, ужинать, а потом играть с детишками в футбол на лужайке у дома. Как бы там ни было, я точно знаю одно: еще ни с кем мне не было так хорошо, как с тобой.
— Не надо, Реми, — прошептала Эми. — Не нужно усложнять жизнь. Все и так слишком непросто. Уж лучше бы ты был таким жестоким, как пишут о тебе газеты.
— Значит, тебя, и правда, привлекло во мне лишь умение соблазнять?
— Видишь ли, всего через какую-то неделю я буду дома и даже не вспомню о тебе, — с усилием произнесла она.
— А я уже надеялся, что мы с тобой... можем рассчитывать на большее. Ведь и в Париже людям нужна недорогая одежда.
Испугавшись его слов, Эми выпрямилась на стуле.
— Не надо! Ну, пожалуйста!
— Неужели тебе действительно не нужно от меня ничего, кроме пары этих пресловутых уроков? И это все, что ты хочешь?
Она отвернулась, так и не ответив. Шли секунды. Наконец Реми отпустил ее руку и подозвал официанта.
— Я хочу домой, — жалобно проговорила Эмили, присев за стойку в баре.
После ресторана Реми привел ее в казино, где у них была назначена встреча с его друзьями. Эми чувствовала себя в этой чужой роскоши неуютно и морщилась при каждом взрыве громкой музыки.
— Прости меня, — продолжала она. — Ты был честен со мной в ресторане. Хочу и я тебе кое-что рассказать. Тогда в Лондоне, после нашей первой встречи, я наткнулась на газеты. И я... знала, кто ты такой, когда позвонила тебе. Даже больше. Я понимала, что газеты лгут. Ведь я знала тебя и раньше и видела твою боль, твою искренность. В тебе до сих пор живет тот самый обиженный мальчуган. Ты не способен на жестокость к другим людям. И теперь... теперь я очень боюсь почувствовать к тебе настоящие чувства.
— Но почему же?
— Наши роли с тобой лишь временные. Я обещала тебе, что через месяц мы расстанемся. Учитывая возникшие чувства... это будет нелегко.
— Да черт с ними, с этими обязательствами, когда все так резко изменилось!
— Реми, клянусь, я не планировала в тебя влюбляться!
— Ах, Эми, Эми! Ты самое лучшее, что было у меня в жизни! — с этими словами он склонился над ней и поцеловал, не обращая внимания на сотни глаз, которые уставились на них.
Голова у девушки закружилась, когда она отстранилась от него.
Тяжело дыша, Реми прошептал:
— Давай-ка убираться отсюда.
— Это он! — выкрикнул кто-то из толпы, и в тот же миг на них нацелились две фотокамеры. — Реми де Фурнье!
Защелкали вспышки, Эми загородилась рукой.
— Оставьте нас, негодяи! — подался было вперед Реми, но официанты успели вовремя и вывели репортеров из зала. — Идем скорее, — Реми взял ее за руку. — Не хватало, чтобы твоя репутация была испорчена.
Оказавшись на улице, они попали под самый настоящий ливень. Дорога вся была мокрая. Вокруг гудели моторы дюжины мотоциклов. Папарацци, будь они неладны. Несколько человек спрыгнули на землю и окружили Реми и Эми, выкрикивая его имя.
— Не смотри в их сторону, — шепнул ей на ухо Реми, ведя к машине. Глаза его метали огонь и молнии.
Уже подходя к «альфа-ромео», Реми вынул из кармана ключи. Его руки ходили ходуном. Тем не менее он опытным маневром вывел машину на мокрую улицу. Затем позвонил охранникам виллы и предупредил, что его преследуют. Бешено работали «дворники».
За ними действительно со всех сторон ехали мотоциклы, преследуя словно преступников. Порой то один, то другой журналист оказывался слишком близко от машины.
Реми был напряжен до предела, руки на руле, взгляд прикован к дороге. Дождь припустил сильнее. Несмотря на скорость, журналисты не отставали. Реми погнал еще быстрее.
— Самоубийцы чертовы, — прошипел он себе под нос и нажал на педаль газа.
Машину швыряло из стороны в сторону. Реми пытался изо всех сил не задеть едущих рядом мотоциклистов. Один из них вдруг появился впереди них. Реми затормозил, ударив по педали. Эми вцепилась руками в ремень безопасности и завизжала. В глазах у нее потемнело.
* * *
Придя в себя, девушка прислушалась. Кажется, они стояли. «Дворники» застыли на месте, дождь продолжал колотить по стеклам, капоту и крыше. В салоне стоял неприятный запах жженой резины.
Холодные пальцы страха впились ей в горло.
— Эмили?
Только тут до нее дошло, что Реми щупает ей пульс. Снаружи щелкали вспышки и слышались крики.
— Что случилось? Авария? — прошептала она.
— Уж лучше бы мы взяли современную машину с надувными подушками, а не этот антиквариат. Ты в порядке?
— Да, — кивнула Эми. Никогда она не чувствовала себя более беспомощной, чем сейчас.
— Этот чертов дурак вылез вперед, и я был вынужден резко свернуть налево.
Странно, что он помнил все до мелочей, а вот у нее почему-то случился провал в памяти.
— Это не твоя вина, — все же пробормотала она.
Ноги ломило.
Реми помог ей выбраться из машины, и она заметила крупную вмятину сбоку. Вокруг раздавались оглушительные крики, мелькали ослепительные вспышки фотокамер. Реми предупредил всех, что на дороге разлит бензин и надо быть осторожными, но они игнорировали его.
Вскоре послышались вопли сирен.
Прибыла полиция.
Реми опустил девушку на носилки, появившиеся невесть откуда, и попытался закрыть от камер ее лицо.