Робин кашлянула.
— Твои лошади все такие? Выбивают всадника из седла? — Внутри росло чувственное притяжение к нему, поэтому непринужденный разговор давался нелегко.
— Нет, не все. — Снова тот же глубокий голос. И тот же шепот ветра, как и пятнадцать лет назад. — У меня есть несколько, на которых можно ездить верхом.
— А-а. Хорошо.
— Хочешь прокатиться на одной из них? — спросил он.
— Верхом? На лошади?
— Нет, на быке. — Джейкоб улыбнулся, и от его улыбки что-то сжалось в желудке Робин. — Ты же умеешь ездить верхом?
Робин не сразу нашлась с ответом.
— Да. Конечно, я умею ездить верхом. Только не на таких бешеных животных. В «Дикой природе» устраивали недельный конный тур по Бразилии.
— И ты была первопроходцем?
— Да.
— Ну, тут не Бразилия, но за теми холмами есть красивое местечко. Можно организовать пробный тур туда. Если ты, конечно, не против немного покататься.
— С тобой?
— Ну да, со мной.
У Робин подкосились ноги.
— То есть вдвоем?
— А ты считаешь, что нам может понадобиться сопровождение? — пошутил Джейкоб. Но когда их взгляды встретились, улыбка исчезла с его лица. Он замер. Воздух вокруг, казалось, закипел.
О господи, неужели Конни все-таки права? И он ее шанс? Судьба пришла отомстить, взять ее мертвой хваткой?
Сейчас еще не время для зачатия. Значит, судьба не хочет, чтобы Джейкоб стал отцом ее будущего ребенка? Может, она просто желает, чтобы между ними был потрясающий секс, и больше ничего?
— Конечно, — улыбнулась Робин. — Поедем, прокатимся.
Джейкоб привязал лошадей на небольшом, еще зеленом плато, с которого открывался великолепный вид на Форевер. Внизу шумел речной поток, исчезая в горной трещине и образуя водопад. Да уж, слишком большая нагрузка для выполнения своего решения. Основная задача — перестать думать о Робин — будет, похоже, усложнена. Находиться рядом с ней — это еще можно перенести. К тому же прошлой ночью, во сне, она была даже ближе, прямо в его объятиях. План дал небольшую трещину, но ничего. Они вместе ехали по горной дороге совсем рядом. Сейчас ему тяжелее: она неподвижно стоит, любуясь видом реки с высоты, и желание бьет в нем ключом. Больше всего Джейкобу хотелось уложить ее на постель из диких цветов, и пусть от ее поцелуев он потеряет голову, пусть он вообще уже больше никогда не сможет думать ни об одной другой девушке на всем земном шаре. В его мыслях царила она.
— Ты когда-нибудь стоял на самом краю? — спросила Робин и шагнула вперед.
Джейкоб инстинктивно рванулся к ней, готовясь удержать в случае чего. Но потом вспомнил, кем Робин работала все эти годы. Она наверняка взбиралась на множество гор и так часто стояла на краю обрыва, что и не перечислить. Наверное, волноваться не стоит — она вне опасности. В опасности будет он, если Робин снова окажется в его руках. Это станет для него самоубийством.
— По-моему, напрасный расход времени и энергии, — ответил Джейкоб, растягивая слова. Пальцы все равно стремились схватить ее. Пришлось заложить их за ремень джинсов.
— Ты так считаешь? — Робин задумчиво рассматривала обрыв, склонив голову набок. — Думаю, я могла бы предложить «Дикой природе» организовать туры сюда и неплохо заработать на этой идее.
— В самом деле?
— Конечно. Поездки верхом. Походы на горные вершины, альпинизм. Прогулки по воде на плоту. Кто знает, может, когда-нибудь Форевер станет раем для туристов. — Робин улыбнулась и отошла от обрыва.
И может быть, тогда ты вернешься сюда? — хотелось спросить Джейкобу. Черт, даже самому за себя стыдно. Он закрыл глаза и тряхнул головой, прогоняя подобные мысли прочь. Надо быть осторожным, иначе он снова может влюбиться в нее по уши, как последний дурак. И будет беспомощно и молча стоять, глядя, как она садится в «Бивер», втоптав его сердце в придорожную грязь.
— Ты когда-нибудь занималась альпинизмом? — спросил он.
Робин пожала плечами.
— Я брала несколько уроков в Швейцарии, но по-настоящему еще ни разу не покоряла вершины.
— Что ты имеешь в виду — по-настоящему?
— Ну, Эверест, Маттерхорн.
Ее слова еще раз подчеркнули, какая пропасть лежит между ними.
Робин шагнула на траву и уселась поудобнее. Среди северных маков и мха она смотрелась чужестранкой, заглянувшей сюда из какого-то другого мира, хотя была одета в синие джинсы и хлопковую рубашку. Робин родилась не для маленького городка — так было раньше, так остается и сейчас.
Джейкоб стоял на безопасном расстоянии. Сорвав несколько ягод клюквы, он бросил их в рот. Робин улыбнулась ему, отчего у него все свело внутри.
— И потом, парить на дельтаплане намного интереснее, — продолжала Робин.
Да, Робин умеет заставить чувствовать себя маленьким, ничтожным, ординарным.
— Так ты и на дельтаплане полетала? — спросил Джейкоб.
— Конечно. Нельзя же предлагать туры, не опробовав их на себе.
— А «тарзанка»? Ты тоже попробовала? — в шутку спросил Джейкоб.
— Да, один раз, — улыбнулась она. — Мне не понравилось.
— Интересно, почему?
Хотя сам он отлично понимал, почему. Ему бы не хотелось прыгать с моста и болтаться потом на веревке, как рыба на крючке. Дикость какая-то. Но для Робин не было ничего невозможного.
Она сорвала мак и вертела его между пальцев. В глазах плясали огоньки.
— Слишком сильно сжимает грудь.
Джейкоб выдавил из себя смешок, который больше напоминал стон.
— Спасибо за подробности.
Робин закрепила цветок в волосах.
— Прости, — ответила она с усмешкой.
— Ерунда.
Конечно, ерунда. Никаких проблем. Кроме, пожалуй, одной — каждым своим словом и взглядом она просто убивает его. Джейкоб поигрывал ягодой. Как бы ему хотелось измазать соком рот Робин и потом почувствовать кислый вкус спелой клюквы на ее губах…
Улыбка Робин таяла. Она смотрела в небо на двух парящих над рекой орлов.
— Ты так никогда и не уезжал отсюда? — Она снова посмотрела на него, и впервые ее глаза потемнели.
— А ты так ни разу и не приехала, — упрекнул Джейкоб в свою очередь.
— Форевер очень далеко от тех мест, где я работала. У меня не было времени. К тому же всех родных я встречала у Конни.
Джейкобу казалось, что ее взгляд проникает в самую его душу. Как будто и не лежали между ними прошедшие годы!..
— И вот я снова здесь.
— Но ты не останешься…
— Нет, не останусь.