Ларош засмеялся и сказал что-то по-французски (Кардинал не понял). Делорм ответила ему на том же языке. Кардинал почувствовал, что Ларош кажется ей привлекательным, несмотря на то что он лет на двадцать старше нее. Может быть, дело в том, что он действительно красив — эти темные волосы с проседью… А может быть, дело в самоуверенности, которой веет от него, словно ароматом дорогого парфюма.
— Очень рад, что вы зашли, — проговорил Ларош. — Я как раз собирался звонить Кендаллу, чтобы обсудить с ним этот случай. Впервые кого-то из моих жильцов убили, и я бы не сказал, что мне это очень по душе. Я как раз думал, не предложить ли денежное вознаграждение тем, кто поможет следствию. Поймите, — он тронул Делорм за рукав, — я вовсе не намерен вмешиваться не в свое дело. Но я знаю, что такое вознаграждение иногда может сослужить хорошую службу. Если полиция согласится, я мог бы лично ассигновать на это двадцать тысяч.
Делорм посмотрела на Кардинала. Тот лишь пожал плечами: дело ведешь ты.
— Очень щедро с вашей стороны, — сказала она. — Но пока об этом рано думать. Почему вам кажется, что мы не сможем найти убийцу, если не предложим награду?
— Нисколько не сомневаюсь в ваших профессиональных способностях, детектив. Да и кто бы в них усомнился — после дела мэра Уэллса и дела Виндиго? Просто, видите ли, доктор Кейтс была молодой женщиной, подавала такие надежды…
— И она была одним из ваших жильцов.
— Нет-нет, разумеется, я предложил бы вознаграждение анонимно, а не как владелец дома. Но, повторяю, я не собираюсь вам мешать. Если вы считаете, что это не поможет расследованию…
Делорм посмотрела на Кардинала и снова перевела взгляд на Лароша:
— По-моему, еще рано. Это не такое преступление, где подозреваешь группу людей. Если бы речь шла о мафии или наркодилерах, тогда, конечно, можно было бы предложить вознаграждение. Кто-то один выдает всех, это самый быстрый способ раскрыть преступление. Но здесь мы имеем дело с одиночкой, и награда вряд ли поможет, разве что вы предложите ее убийце, чтобы он пришел в полицию и сдался.
Ларош улыбнулся:
— Такой вариант не приходил мне в голову. Уверен, чувство юмора очень помогает вам в работе.
Делорм пожала плечами.
— Вы спросили мое мнение, — коротко ответила она. — Я вам его высказала.
— Дайте мне знать, если передумаете, — сказал Ларош. — Мое предложение остается в силе.
— Тебе не кажется странным, что он предлагает вознаграждение? — спросил Кардинал, когда они вышли на улицу.
— В общем-то нет. Такой уж он человек. Среди франкоканадцев он очень заметная фигура, активно участвует в церковной жизни, занимается благотворительностью, и все такое прочее. Мне в нем нравится то, что он никогда не приписывает себе чужих заслуг.
— Ты просто думаешь, что он сексуален.
— Откуда тебе знать, что я думаю? — огрызнулась Делорм. Но, как заметил Кардинал, возражать не стала.
Вернувшись в отдел, Кардинал сразу же отправился в комнату для хранения вещественных доказательств, где выписал коробку с вещами Мэтлока—Шекли, изъятыми из охотничьей хижины в «Гагаре». Он отнес коробку к себе, поставил на стол и начал бесцельно вынимать предметы один за другим. Он толком не знал, что именно ищет. Просто теперь, когда выяснилось, что убитый — не тот, о ком они думали вначале, вещи, которые после него остались, могли восприниматься по-другому, и, быть может, они дали бы следствию новое направление.
Кардинал вытащил набор для бритья — компактную серебристую коробочку. На внутренней стороне крышки у нее имелось зеркальце. На маленькую металлическую ручку можно было прикручивать специальные насадки — или бритву, или зубную щетку. Все эти части были подогнаны друг к другу с какой-то приятной точностью, словно детали пистолета. Он не знал, дорогая ли это вещица: раньше он таких не встречал. На корпусе был выгравирован логотип производителя, а пониже — надпись: «Сделано во Франции». Разумеется, это не обязательно означало, что Шекли купил несессер именно там.
Мысль о цене заставила его поближе присмотреться к одежде убитого. Он вытянул из коробки блейзер фирмы «Брукс Бразерс», лоснящийся на локтях, с обтрепанными обшлагами. Две рубашки тоже были дорогие, но весьма поношенные, словно Шекли лет двадцать не покупал себе никаких новых вещей. Кардинал извлек носок с дыркой на пятке. Похоже, Канадская разведслужба платит своим сотрудникам совершенно нищенскую пенсию.
В который раз ему захотелось, чтобы они все-таки нашли эту проклятую машину. В ней могли оставаться какие-нибудь важные улики. Более того, Шекли могли убить именно в его машине. Зачем иначе убийца стал с ней возиться — спрятал, а может быть, и уничтожил? Красный «эскорт» с наклейкой «прокат» — почему он до сих пор нигде не всплыл?
Он вынул из коробки билет на самолет: рейс из Нью-Йорка в Торонто и обратно, компания «Америкэн эйрлайнз», пятьсот долларов. Шекли заказал билет за месяц до полета, почему же он так много за него выложил?
Кардинал всмотрелся в коды. Ну конечно: «Без ограничения времени». Шекли хотел, чтобы можно было, если понадобится, изменить дату возвращения. А значит, он, скорее всего, точно не знал, сколько здесь пробудет. Неизвестно, с какой целью он прилетал, но в результатах своей поездки он не был заранее уверен.
И почему он звонил в Монреаль? Может, какие-то его монреальские связи ведут в Алгонкин-Бей?
Кардинал потер лоб. У него было такое чувство, что на основании этих фактов можно сделать какое-то важное умозаключение и что человек, соображающий быстрее, давно бы это умозаключение сделал. Но сейчас это было ему не под силу.
— Ничего не понимаю, — пробормотал он.
— Опять сам с собой разговариваешь? — Делорм села рядом.
— Да. Но это не помогает.
— Что там с телефонными счетами? Ты говорил, что он звонил в Монреаль.
— Там не указаны телефоны. Единственный номер, который мне удалось установить, — это телефон детского сада «Бо-Солей».
— Шестидесятилетний житель Нью-Йорка звонит в монреальский детский сад?
— Я понимаю, это странно. Ребята Масгрейва уже копают.
Он стал рассказывать Делорм о кусочке пленки, который он нашел в квартире Шекли, и тут вошел Поль Арсено.
— Эй, Арсено! — позвал Кардинал. — Вы занялись пленкой?
— А что? Вы разве не проверяли почту? — Арсено вытащил из ящика для внутренней корреспонденции конверт из плотной бумаги и бросил его на стол. — И предупреждая ваш вопрос: нет, отпечатков пальцев на пленке нет.
Кардинал открыл клапан конверта и вынул два одинаковых снимка восемь на двенадцать. Один он передал Делорм. Черно-белая групповая фотография четырех молодых людей: одна женщина, трое мужчин. У двух мужчин бакенбарды и усы, у третьего — борода. Кардинал поднес фото поближе к свету. Все эти люди выглядели довольными, уверенными в себе, они широко улыбались в объектив, позируя на фоне двух окон, на которых не было занавесок. За окнами — деревья и шпиль собора, сверкающий на солнце.