— Я подумала, это платье тебе понравится. — Почему нет? Ведь его интересовало только ее тело — так же, как и остальных мужчин.
— Скажи, — промурлыкал Дэймон, — а под ним у тебя что-нибудь есть?
Улыбка застыла на губах Калли. Это было совсем не так, как в прошлый раз. В воздухе повисло ощущение опасности. Она запаниковала.
— А ты бы предпочел, чтобы у меня там ничего не было? — Она сделает это, и Анджела сможет спокойно выйти замуж за Нико. А сама Калли уж как-нибудь это переживет. После всего, что с ней в жизни было. Всего одна ночь. А потом она будет свободна.
— Мне нравится думать, что ты пришла ко мне голой под всем этим блеском и роскошью. Но это не важно. Уверен, ты найдешь способ меня удовлетворить.
У Калли горло сжалось от страха. Сколько еще она сможет притворяться, что ей все равно?
— Ты не пригласишь меня в дом?
— Конечно. Проходи.
Калли заставила себя войти. Она спасет Анджелу. Она так часто жалела, что много лет назад никто не остановил ее, когда она совершила самую страшную ошибку в своей жизни. Эта мысль придала ей силы. Она замешкалась на секунду, потом за ней закрылась дверь, и снова по спине у нее побежали мурашки. Она облизнула губы. Дэймон посмотрел на ее рот, потом сказал:
— Выпьешь?
— Нет. Нет, спасибо. — Она не хотела длить эту муку.
Он остановился перед ней, приподнял бровь.
— Ты такая нетерпеливая, Калли. Мне это нравится. Очень.
Он приподнял ей подбородок так, что теперь она смотрела ему в глаза. Его взгляд обжег ее до пальцев ног. Может, все не так уж и плохо. Если он заключит ее в объятия, будет целовать ее с той же страстью, с какой уже целовал однажды, ей, возможно, удастся забыть о том, что она ему продается.
Но он опустил руку и отступил.
— Ты хочешь, чтобы я облегчил тебе задачу, да, Калли?
«Да!» — чуть не закричала она.
— Но ты так холодно со мной обращалась... думаю, пора тебе сделать первый шаг.
— Что ты задумал? — спросила она, заранее боясь его ответа.
— Теперь ты моя любовница. Уверен, ты что-нибудь придумаешь. Соблазни меня.
«Соблазнить его!» Она понятия не имела, с чего начать. Когда они занимались любовью, все было просто, так естественно, что она даже не помнила, как решилась ему отдаться.
Собравшись с духом, Калли осторожно протянула руку, чтобы коснуться его лица. Но он сделал шаг назад, сел на диван и принял расслабленную позу.
— Ну, давай, — сказал он.
Он что, думает, она ему сейчас стриптиз показывать будет? Злость накрыла ее с головой от этой явной демонстрации власти.
Но со злостью пришла решимость. Как же он похож на Алкиса, такой же самодовольный. Она вынула шпильки, придававшие форму прическе, и волосы ее волнами заструились по груди и плечам.
— И бриллианты. Я не хочу, чтобы ты приходила ко мне в бриллиантах, подаренных другим мужчиной.
Она стала презирать его еще больше от этого его требования. Калли расстегнула браслет и швырнула его на журнальный столик, потом сережки, подняла руки, чтобы расстегнуть колье. Дэймон пожирал ее взглядом. Она бросила колье на стол, сняла сандалии на высоченном каблуке.
А он так и не сдвинулся с места. Только смотрел на нее с огнем в глазах.
Как же он любит манипулировать людьми! Но она уже решила, что сделает это. И Калли опустилась на колени на диване рядом с ним. Не дав себе времени подумать, она нагнулась и поцеловала его. Он не сделал ни единого движения, не ответил на ее поцелуй. Она попробовала еще раз, на этот раз крепче прижалась к нему губами, дразня его рот языком. Он не открыл рот ей навстречу.
Калли стала медленно целовать уголки его губ, подбородок, ухо, ощутив его вкус, который она так хорошо помнила. Ее вдруг захлестнуло возбуждение, она прижалась к его шее, вдохнула его запах, и у нее закружилась голова. Она придвинулась к нему еще ближе, быстро расстегнула несколько верхних пуговиц у него на рубашке, коснулась его горячей кожи. На нее нахлынули воспоминания о том чувственном удовольствии, которое она получила в прошлый раз, когда была с ним, ей стало жарко.
Она снова поцеловала его, безмолвно умоляя его откликнуться на ее ласки. Ее желание все возрастало от близости к Дэймону, от его запаха, вкуса, гладкости его кожи.
Что-то было настоящее в том, что происходило между ними, когда они были вместе. И это что-то было сильнее разума и гордости. Когда Калли это поняла, она потеряла контроль над собой.
Дрожащими пальцами Калли лихорадочно расстегнула оставшиеся пуговицы на рубашке, обнажив его торс, и покрыла его грудь жаркими поцелуями. Повинуясь инстинкту, она лизнула его затвердевший сосок, потом втянула его в рот. Он содрогнулся, пока она гладила и ласкала его. Ей это только показалось, или сердце у него, правда, забилось чаще?
Он был такой большой, такой сильный, такой мужественный, что пульс у нее участился. Она помнила, как прекрасно и нежно он использовал свою силу, чтобы дарить ей удовольствие. По венам ее бежал огонь, она привстала, стала целовать его подбородок, потом настойчиво впилась ему в губы, вплела пальцы ему в волосы, удерживая его в плену, а сама дразнила его, искушала и безмолвно молила его, чтобы он ответил ей. Она так этого хотела.
Калли чуть наклонилась, снова ощутив, как скользят ее груди по его коже, и торопливо стала расстегивать пояс у него на брюках.
Его губы задвигались под ее губами, но на поцелуй он ей так и не ответил, а только протянул:
— Наконец-то.
От его тона Калли резко остановилась.
— Я уж думал, ты забыла, что ты должна доставлять удовольствие мне, а не себе. Надо тебе будет поработать над своими навыками, а то ведь я могу и передумать и не брать тебя. А жениться вместо этого на твоей юной кузине.
Эти его слова были как ушат холодной воды. У Калли мурашки по коже забегали. Всего за пару коротких мгновений она забыла, почему она здесь, забыла его требование, свою унизительную роль, забыла то, что была разменной монетой в деловом соглашении.
Она полностью утратила контроль над собой, а он...
Стыд, обида и ярость смешались у нее в душе в один сплошной комок.
Как такое могло случиться? За годы ее несчастий только умение себя безоговорочно контролировать придавало ей силы.
Он оттолкнул ее руки и быстро расстегнул ремень, потом Калли услышала звук расстегивающейся молнии. А потом он снова нетерпеливо откинулся на спину дивана.