— Ты это серьезно? Ну, насчет банка.
— А ты-то сам как думаешь?
— Поймают, срок получим, — вздохнул здоровяк. Славик затянулся, выпустил дым через нос, пожал плечами:
— Значит, нужно обставить все так, чтобы не поймали.
— Легко сказать.
— И сделать тоже легко. Только головой сначала надо поработать как следует. Артем тяжело обдумывал предложение приятеля. На веснушчатом лице отчетливо читались сомнения.
— Слишком опасно, — наконец заметил он.
— А что в жизни не опасно? Есть тоже опасно — можно подавиться и умереть. Однако же ты ешь по три раза на дню и не боишься. — Славик цыкнул зубом. — Если все хорошенько обдумать, риск будет минимальным.
— Ну, есть — это совсем другое. А банк грабить… знаешь, все-таки как-то…
— Так я же не настаиваю. — Славик спрыгнул с подоконника, погасил окурок в раковине, аккуратно затолкал его в слив. — Пойдем, что ли? Я и правда устал.
Оперативники приехали без четверти пять. Армейский капитан смотрел, как они идут от оцепления к площади, и слегка шалел от их уверенных походок. Либо эти ребята были гениями переговоров, либо им просто плевать на заложников. Уговорить группу отчаянных парней с оружием отложить контрольный срок на несколько часов — это искусство. Тут «с кондачка» ничего не сделаешь. Необходимо наладить с бандитами контакт. Важно, чтобы они начали доверять человеку, ведущему переговоры. Лично он, капитан, был убежден: среди таких вот… террористов смертников не бывает. Никто из них не хочет умирать. На смерть готовы идти фанатики, но никак не эти подонки. Им тоже трудно решиться на жесткие меры, поскольку подобные шаги лишь ухудшают положение. Надо только не раздражать их, дать время обдумать сложившуюся ситуацию, свыкнуться с мыслью, что тюрьма все-таки лучше смерти. Либо надо штурмовать. Сразу, мгновенно, пока они этого не ждут. Мгновенный удар. Три-пять секунд — и все будет кончено. Оперативники подошли, остановились, оглядывая площадь. Тут же подоспел эмвэдэшный полковник, козырнул вяло.
— Что тут у вас? — спросил Первый оперативник, вглядываясь в темные витрины ресторанчика.
— По нашим данным, внутри здания трое или четверо бандитов с огнестрельным оружием, — с готовностью доложил полковник. — Заложников от полутора до двух сотен человек. Требования бандитов…
— Требования нам уже известны, — перебил Второй оперативник. — Снайперов выставили?
— Так точно, — теперь пришла очередь капитана. — Двое снайперов. Держат под контролем оба выхода. Три группы захвата на позициях. Четвертая блокирует переулок позади ресторана. Так что деваться этим подонкам некуда.
— Уточните местоположение каждой группы, — попросил Первый оперативник. Капитан объяснил рекогносцировку.
— Сейчас мои парни пытаются установить под крышей ресторана видеокамеру, — закончил он. — Если все пройдет удачно, мы будем иметь самую полную информацию о составе преступной группы и местах сосредоточения заложников.
— Грамотно, — похвалил Первый оперативник. — Отличная работа, капитан. Тот только кивнул. Он был профессионалом и не нуждался в похвалах.
— С группами захвата повременим пока, — рассеянно заметил Второй оперативник. — Может быть, еще и штурмовать не придется.
— Даст Бог, — согласился капитан. — Даст Бог.
— Как по-вашему, они действительно станут расстреливать заложников? — спросил эмвэдэшный полковник.
— Определенно сказать нельзя, — уклончиво ответил Первый оперативник. — Эти люди — не террористы, и, судя по всему, захват заложников в их планы не входил. Акция совершенно спонтанная, до ресторана они добрались исключительно благодаря обстоятельствам. По всем законам, ни морально, ни психологически они не готовы к хладнокровному убийству безоружных лиц, но… По той легкости, с которой они застрелили двоих гражданских и ранили еще двоих сотрудников МВД, невозможно предсказать, как будут развиваться события.
— А вот мы сейчас и посмотрим, как они будут развиваться, — пробормотал капитан, глядя на часы. — Без одной минуты пять. И тотчас, словно в ответ на его замечание, ожила рация:
— «Гром-один» — «Ольхе». Активность со стороны главного входа. Преступник выводит заложника. И капитан, и оба оперативника, и эмвэдэшный майор обернулись к ресторану.
— Я пошел? — спросил Первый оперативник Второго. Тот кивнул:
— Давай, — и добавил, обращаясь к капитану: — Скомандуйте своим снайперам, чтобы подстраховали моего человека. Первый оперативник стянул плащ, пиджак, снял наплечную кобуру и отдал ее напарнику, затем поднял обе руки вверх и спокойно зашагал ко входу в «Макдоналдс».
— «Ольха» — «Грому-один», — капитан поднес рацию к губам. — К ресторану направляется наш сотрудник. Прикройте его.
— «Гром-один». Вас понял. Отбой.
— Близко бы ему не подходить, — вздохнул капитан. — Остановиться метрах в десяти от дверей. Пусть кто-нибудь из этих гадов сам к нему выйдет. Снайперы, конечно, подстрахуют, но те ведь могут и через дверь шмальнуть. Там стекло, холл глубокий, да и темнеет уже — прицелиться трудно. А если у этих подонков оружие серьезное — положат.
— Да что вы, в самом деле, заладили: «положат», «положат». Накаркаете еще, — возмутился эмвэдэшный полковник.
— Ничего, Миша — парень тертый, — подал голос Второй оперативник, не обращая внимания на перебранку. — Опытный. И не в таких переделках бывать доводилось. По обстановке посмотрит, где лучше встать.
— Посмотрит, не посмотрит, какая разница, — ответил капитан, внимательно следя за мелькающей между черными стволами деревьев белой рубашкой. — Все равно решать не ему.
— Кстати, — оперативник покосился на полковника. — Прикажите своим людям поднять дела этих… «банкиров». Нас интересует все. Как вели себя, как были одеты, словом, вы понимаете.
— Хорошо, сейчас распоряжусь, — кивнул полковник, подзывая жестом одного из подчиненных. Тем временем Первый оперативник миновал длинную черную изгородь кустов и ступил на проезжую часть.
— «Ольха», я — «Гром-один». Вижу нашего человека отчетливо. Бандиты выпускают заложника. То ли женщина, то ли подросток. Не разобрать.
— «Гром-один», вы видите кого-нибудь из бандитов?
— «Ольха», бандитов не вижу. Они за дверью, вне зоны поражения. Как понял?
— Понял тебя, «Ольха». Понял. Отбой. — В рации затрещали помехи, затем вплыли чьи-то голоса. Капитан повернулся к эмвэдэшному полковнику: — Прикажите своим людям немедленно очистить эфир.
Оперативник увидел штурмовиков. Трое прятались за низким парапетом, метрах в четырех от лестницы, ведущей к дверям ресторана. Еще трое на крыше, чуть правее дверей. Эти возились с кабелем. Подключали видеокамеру. Оперативник оценил позиции. Если поступит команда к началу штурма — первые две группы «войдут» в ресторан за три-пять секунд, подавив огнем всех, кто возвышается над столиками. А это могут быть только бандиты. Третья группа, стоящая на Тверской, у «Наташи», сможет на бегу простреливать половину зала. Учитывая планировку ресторана — площадка вспомогательного выхода возвышается над залом сантиметров на сорок, — пули пройдут над головами заложников, но сметут всех, кто будет стоять в полный рост. «Штурм, — подумал он. — Надо отдавать приказ. Риск для заложников минимален. Чего тянуть?» Оперативник остановился у короткой лестницы и посмотрел на заложника. Парень в униформе «макдоналдсовского» служащего. На груди фирменная бирка с именем. «Витя». Года двадцать два. Бледный, как сама смерть. Губы кривит истеричная улыбка. Колотит его, словно на улице минус сорок. Оно и понятно. Шок. Смотрит с мольбой, в глазах ужас.