— Остановите их, товарищ генерал. По имеющейся у нас оперативной информации к делу непосредственно причастно Министерство обороны. Внутри башни находится генератор ультранизких частот, похищенный сегодня из броневика. С его помощью террористы намеревались убить Президента и остальных лиц из приведенного ими списка.
— Вы отдаете себе отчет в том, что говорите, майор? — Голос Ледянского словно налился свинцом. — У вас есть неопровержимые доказательства ваших... фантастических обвинений?
Беклемешев понял, что генерал едва не произнес слово «бредовых». И правильно, человеку со стороны все это напомнило бы именно бред параноика.
— Доказательства внутри башни.
— Значит, наши штурмовые группы захватят башню, мы обнаружим эти доказательства и рассмотрим их. Если вы правы, причастные к теракту понесут заслуженное наказание. Все. У меня нет времени на дальнейшие разговоры.
— Если вы начнете штурм — доказательства погибнут! — В трубке забились короткие гудки. Беклемешев чертыхнулся. Набрал другой номер. — Дежурный, майор Беклемешев. Мне срочно нужна машина. Возьми любую! Плевать! Хоть генеральскую! Да, под мою ответственность!
Он выбежал из кабинета и нос к носу столкнулся с Балковым. Тот выглядел озабоченным, но не более.
— Зиновий, одной машины нет в списке. Черная «Волга». Вот. Этот номер вообще не зарегистрирован в ГАИ.
— Твою мать! — выругался зло майор. — Сволочи! Какие же сволочи!!! Где Сытин?
— Он уехал.
— Какого дьявола? Почему его нет на рабочем месте, когда он нужен больше всего?!
Он побежал по коридору, но Балков окликнул его:
— Зиновий! Послушай меня!
— Некогда, Володя! Пошли, расскажешь на ходу!
— Это нельзя на ходу, Зиновий.
Беклемешев остановился, вернулся. Он вдруг понял, что случилось что-то страшное. Очень страшное.
— Володя, что случилось?
— Боря Сергеев погиб. Андрей поехал туда.
— Как? — шепотом спросил майор.
Ему вдруг показалось, что весь мир обрушился ему на спину, и от этой непосильной тяжести захотелось присесть. Хотя бы на пол. Плевать, что подумают другие. Однако Беклемешев только набрал побольше воздуха в грудь и медленно выдохнул.
— Там очень узкий отрезок дороги. И темный. А из городка как раз вывозят грунт со стрельбища. Их «Волгу» занесло, шофер впереди идущего грузовика затормозил, а сзади догнал второй самосвал. Шофер и Боря умерли на месте. Мы думаем, что это убийство.
— Почему?
— Боря позвонил минут за пять до катастрофы, сказал, что обнаружил какие-то трупы. Правда, не объяснил где. Сказал, приеду, все напишу в отчете...
— Они заметают следы, — медленно проговорил Беклемешев. — Эти гады заметают следы. Та-ак. Володя, собирайся, поедешь со мной.
— Куда?
— К башне. Нам надо успеть до начала штурма. В башне неопровержимые доказательства вины людей из Министерства обороны. Именно они организовали всю эту кашу. Если начнется штурм — доказательства будут уничтожены. Нам нужно поторопиться. Сейчас... — он посмотрел на часы, — без девятнадцати. Штурм назначен на десять. Еще можем успеть.
— Не спеши, Зиновий. Они все равно не остановят штурм.
— Почему? Если мы поторопимся, то успеем до начала. Еще можно...
— Они не остановят штурм! — повысил голос Балков. — Час назад, сразу после эвакуации из Горок, по всем каналам НЧ-связи прошел непосредственный приказ Президента. Террористы должны быть уничтожены любой ценой. Неужели ты не понимаешь, они боятся, что у этих парней что-то на них есть. Какие-то документы, доказательства, бумаги, еще что-нибудь. Как бы ты ни старался, что бы ни говорил, штурм все равно не отменят. Понял теперь?
Беклемешев прикрыл глаза. Усмехнулся зло.
— Значит, вот так мы играем теперь? Втемную? Ну ладно, твари. Ладно. Втемную так втемную. Сами напросились.
Он уже спокойно, не торопясь, спустился по лестнице. Синий «жигуленок» службы наружного наблюдения стоял у дверей. Беклемешев забрался на переднее сиденье, приказал шоферу:
— В «Останкино». К телебашне.
Воробьев поднял передатчик:
— Минаев, выключай генератор. Достаточно, — и улыбнулся. По расчетным данным, хватило бы и получаса облучения, но он на всякий случай выдержал час. Теперь все в порядке. Он умрет с чистой совестью. Его ребята сделали то, что должны были сделать как граждане, которым не безразлично будущее их страны. Он еще раз нажал кнопку вызова, скомандовал: — Личный состав, слушай мой приказ. К бою! Внимание на четыре сектора! Сержант, спускайтесь на смотровую площадку. Здесь нужен человек. Сынки, покажем этим гадам, что в нас, несмотря ни на что, живо солдатское мужество.
За стеклом возник тупой тяжелый гул. Воробьев не услышал бы его, если бы не пулевое отверстие в стекле. Но сейчас различил и узнал. Это рокотали лопасти вертолетов.
— Яцек! — резко выкрикнул капитан в микрофон: — Свет!
Темнота. Ни один прожектор не вспыхнул. Не превратилась ночь в электрический день. И тогда капитан понял: ОНИ уже здесь. Внизу. Значит, его ребята, те, кто был на первом этаже, умерли. Погибли, не успев подать сигнала. Да, против них бросили крепких парней.
На всякий случай он вызвал:
— Пастор! — Тишина. — Змей! Жека! — Нет ответа. — Март! — И снова молчание. — Всем внимательно смотреть за спину. Противник занял первый этаж. Вероятно, они попробуют прорваться через лифтовую шахту.
— Командир! — крикнул в динамике Кокс. — Вижу «вертушки». Четыре! Нет, шесть! Две — в полукилометре, остальные — в километре от нас!
— Снайперам взять воздушные цели! — скомандовал капитан.
В эту секунду вспыхнул невыносимо яркий свет. Он за мгновение испепелил мозг капитана, разорвался под черепом, словно граната. Выдавил глаза, и наступила полная, абсолютная темнота. Капитан почувствовал, как его голова, переполненная раскаленным свинцом боли, плавится, сморщивается, словно ядро гнилого ореха. Он закричал и, сдавив изо всех сил виски ладонями, покатился по полу.
Вертолеты резко взмыли вверх. В белом кипящем свете прожекторов башня сверкала, будто сделанная изо льда. Сразу стали видны люди внутри. Крохотные, как муравьи.
Очкарик приник к винтовке. Он не сомневался в том, что попадет, но для этого нужно было довериться оружию, слиться с ним. Оно само поможет, подскажет, как и что лучше сделать: когда затаить дыхание, в какой момент потянуть спусковой крючок.
Чуть правее и ниже поднималась «вертушка» с белозубым и «пахарем». Еще ниже, у них под брюхом, прошла тройка «Ми-28». Они, словно хищные птицы, устремились к долгожданной добыче.