Тони выпрямился и открыл глаза. Странным образом то, что он рассказывал Амброузу, придавало ему сил.
— Эта его вера была настолько глубокой и прочной, что Терри напрочь отказывался верить, будто Вэнс виновен в преступлениях, в которых его обвиняли. Одно из обвинений против него опиралось на данные трасологической экспертизы. В тайном убежище Вэнса были найдены прикрученные к верстаку тиски с отчетливо выраженным дефектом одной из губок. Обвинение в течение четырнадцати лет хранило руку жертвы, на костях которой остался характерный след от сдавливания именно такими тисками. Вывод следствия, подкрепленный, кстати, и другими вещественными доказательствами, очевиден: Вэнс и есть убийца. И тут появляется Терри Гейтс и под присягой показывает, что эти тиски он подобрал на свалке, привел в порядок и продал Вэнсу меньше пяти лет назад! Таким образом получалось, что убийцей был неизвестный, который владел тисками задолго до Вэнса. После такого заявления обвинение развалилось — не могло не развалиться. Улик, которыми мы располагали, оказалось недостаточно: теперь мы уже не могли доказать, что Вэнс является серийным убийцей.
— То есть Терри фактически дал ложные показания в его пользу?
— Трудно интерпретировать этот поступок как-то иначе, — сказал Тони.
— Он, должно быть, очень любил свою сестру.
— Вероятно, даже слишком любил. А когда она умерла, Вэнс в какой-то мере занял ее место. Терри, во всяком случае, считал, что подведет Филлис, если допустит, чтобы с Вэнсом что-нибудь случилось.
Амброуз мрачно хмыкнул:
— Я этого не понимаю. Парень убил чуть не два десятка человек, но Терри дает ложные показания в суде и спасает его от тюрьмы только потому, что когда-то он хорошо обошелся с его сестрой… Знаете, доктор, люди иногда такое отмочат, что в голове не укладывается.
— У меня тоже, Альвин. — Тони одним глотком осушил чашку остывшего эспрессо и слегка вздрогнул, почувствовав действие кофеина. — Вероятно, Гейтс до сих пор считает себя обязанным Вэнсу.
— Похоже на то.
— Тебе нужно получить постановление на обыск в доме Гейтса. Переверните там все. Если он был глазами, ушами и руками Вэнса, пока тот сидел в тюрьме, в доме должны найтись улики. Вэнс умен и осторожен, но Терри — нет. Он не мог не оставить следов. Даже если Вэнс велел ему уничтожить все, Терри наверняка что-то упустил, какую-нибудь мелочь… В общем, его дом — единственное на данный момент место, где можно найти ключик к бесследному исчезновению убийцы.
— Что ж, звучит разумно. Спасибо, — поблагодарил Амброуз и вдруг спросил: — А ты действительно думаешь, что самого Гейтса мы больше не увидим?
Все профессиональные инстинкты Тони в один голос твердили, что Терри Гейтс больше никогда не перешагнет порог собственного дома, а своим инстинктам он привык доверять.
— Терри мертв, Альвин. Или будет мертв в ближайшие часы. Он слишком много знает.
— Но зачем Вэнсу его убивать, если Гейтс верой и правдой служил ему столько лет? — Амброуз нисколько не сомневался в словах Тони; в нем говорил лишь врожденный здравый смысл. Он просто хотел знать, вот и все.
— Терри оставался на стороне Вэнса, потому что убедил себя, мол, его кумир — невинная жертва, которую по ошибке осудили и отправили в тюрьму. Сейчас ситуация изменилась — что бы ни планировал Вэнс, его планы наверняка ужасны. И, что бы он ни совершил, Терри с самого начала будет знать, чьих это рук дело. Я даже думаю, если он столкнется с неопровержимыми доказательствами того, что его герой на самом деле — безжалостный убийца и злодей, ему хватит решимости и мужества, чтобы попытаться исправить свою ошибку. Вэнс не может этого не понимать. — Выдвинув верхний ящик стола, Тони принялся рыться в скопившемся там мусоре в надежде найти что-нибудь пожевать. — Он убьет Терри, просто чтобы не рисковать. Я знаю, со стороны может показаться иначе, но Вэнс на самом деле очень не любит идти на риск. Он предпочитает точный расчет.
— Тебя хотя бы охраняют?
Тони снова бросил взгляд за окно.
— Да, напротив моего дома дежурит группа из отдела защиты свидетелей. Я, впрочем, сегодня все равно никуда не собирался. Если я куда-то и поеду, то только в Брэдфилдскую больницу. С точки зрения безопасности это заведение будет, пожалуй, посерьезнее, чем Оквортская тюрьма. Оттуда, во всяком случае, еще никто не убегал. — В глубине ящика Тони отыскал пакетик леденцов, какие раздают стюардессы в самолетах. В последний раз он пересекал Атлантику года два назад, но ему казалось, что за это время леденцы вряд ли испортились. Вскрыв пакетик одной рукой, он забросил леденец в рот. Снаружи конфета засахарилась и сделалась мягкой, но внутри оставалась твердой и хрустела на зубах. Тони с удовольствием раскусил ее, рот его заполнился кисло-сладким вкусом с ароматом мяты, и он сразу почувствовал себя спокойнее.
— Ты там что, жрешь, что ли? — грубовато спросил Амброуз.
— Держи меня в курсе, ладно? — попросил Тони.
— Ладно, попробую. Будь осторожнее. — И он дал отбой.
Тони убрал телефон и некоторое время тупо смотрел на список файлов на экране. Как он мог позабыть про Терри?! Это был серьезный просчет, который почти поколебал его веру в собственные силы. Что еще он упустил из вида? Неужели тревога за Кэрол до такой степени повлияла на его способности? Если да, то пользы от него будет немного. Да что там, он будет только мешать!
Закрыв глаза, Тони с силой потер переносицу. Мысленно он представил висящий в пустоте белый куб, потом поместил себя внутрь его. Некоторое время он дышал ровно и глубоко, пытаясь изгнать из головы все тревоги и мелкие заботы. Когда единственным, что он видел перед своим мысленным взором, стало белое пространство куба, Тони медленно открыл глаза и опустил руки на стол по обе стороны от клавиатуры.
— Значит, ты убиваешь женщин, которые торгуют собой, — проговорил он, обращаясь к пустой комнате. — Ну что ж…
И, надев очки, он начал медленно погружаться в лабиринт больного мозга убийцы.
Просматривая поступившие за ночь рапорты, Кэрол наткнулась на отчет Сэма о беседе с Наташей Джонс — администраторшей стрип-клуба «Танцы с лисицами». Сведения, которые она сообщила, были достаточно ценными: показания человека, который видел, как Леанна Консайдин уехала из клуба в чужом автомобиле, могли стать одной из важнейших улик, которые помогут отправить убийцу за решетку. В конце рапорта Сэм рекомендовал изъять записи дорожных камер видеонаблюдения, расположенных на Беркли-роуд в обоих направлениях от клуба (Беркли-роуд, строение 673), и тщательно отсмотреть фрагменты, относящиеся к временному промежутку примерно с одиннадцати вечера и до часа ночи, чтобы попытаться идентифицировать автомобиль, в котором Леанна Консайдин уехала из клуба в ночь со вторника на среду. Что ж, все было логично, все правильно; рапорт выглядел просто образцово-показательным, и все же Кэрол нутром чуяла, что здесь дело нечисто. Во-первых, в клуб Сэм отправился с Кевином, но в отчете он ни разу не упомянул своего сержанта. Кроме того, некоторые формулировки, к которым он прибег, выглядели слишком расплывчатыми, а Кэрол знала Сэма достаточно хорошо, чтобы понимать: если парень хитрит, значит, ему есть что скрывать.