Проехав пять или шесть километров по этой невзрачной шоссейке, они, не встретив в эту глухую ночную пору ни одной машины, свернули на развилке на проселок, который, огибая рощу и повторяя изгиб местной речушки, должен был привести их к нужной им усадьбе.
Когда выкатили из-за поворота, используя подсиненные «ближние» фары, они заметили какой-то огонек в той стороне, где должен находиться со всеми хозпостройками сам хутор.
— Кому не спится в ночь глухую?.. — пробормотал себе под нос Римас. Потом уже нормальным голосом спросил: — Ну что, где-то здесь тормознемся? Если ближе подъехать, ихняя собачка может переполох устроить…
Стас прикинул, что до цели осталось метров двести, не больше.
— Слева вроде кустарник? Да, Слон, давай где-нибудь тут приткнемся! А теперь доставай свои заныканные стволы.
— Копайте резче! — сказал Стас, обращаясь к двум местным «понасам», каждый из которых вырыл уже яму глубиной по колено. — Шнель, шнель… интенсивней! Вы ж для себя стараетесь, а не для чужого дяди.
Со стороны дома, который в течение получаса досматривал Слон, раздался короткий свист, означающий — я «свой». Стас ответил точно таким же свистом, и уже в следующую секунду увидел темный силуэт, появившийся из-за угла сарая, возле которого, собственно, и происходило дело.
Мажонас был в камуфляже, кроссовках сорок восьмого размера и маске. Стас был прикинут точь-в-точь так же, с той лишь разницей, что размеры одежды и обуви у него были несколько скромнее.
— Ну че? — сказал Слон, забрасывая автомат на плечо. — Продолжают придуриваться?
Стас чиркнул зажигалкой, прикурил, потом, поправив на плече ремень «калаша», засучил рукав и сверился с наручными часами.
«Так, так, — подумал он. — Однако уже четыре ночи… пора вышибать из этих двух субчиков какую-нибудь полезную для нас информацию».
— Копайте, копайте, — сказал он, обращаясь к двум молодчикам, которых они на пару со Слоном прихватили на их же фазенде. — Если не скажете то, что нам нужно, мы вас здесь и зароем.
Один из этой пары, по виду совершеннейший браток лет примерно двадцати семи, попытался выбраться из неглубокой ямы, но Слон пинком ноги заставил его спрыгнуть обратно.
— Ну, что интересного ты нашел в доме? — поинтересовался Стас у напарника.
— Один ствол в кобуре…
— Ну, это я уже видел.
— И еще два охотничьих ружья.
— Документы какие-нибудь нашел?
Слон передал ему лопатник и барсетку.
— Один из них полицейский, — сказал Слон. — Из Службы криминальной полиции, шакяйское отделение. В барсетке лежит его служебная ксива…
— Который из них? — спросил Стас, включая фонарь.
— Тот, что слева, кажись…
Полицейским, если верить документам, оказался субчик, которого Стас поначалу ошибочно принял за братка (второй, впрочем, с виду тоже не выглядел потомственным интеллигентом).
Стас посветил фонариком сначала на служебное удостоверение сотрудника полиции, затем перевел луч на бритый затылок, который в такт довольно-таки вялой работе лопатой то опускался, то поднимался, когда тот выбрасывал очередную порцию земли из ямы.
— Перекури чуток, малый, — сказал Стас. — Ну-ка обернись! Гм… Понас, значит, работает в полиции? Чей это хутор, твой или твоего приятеля? Я тебя спрашиваю, Кучинскас!
— Хутор арендован, — мрачно выдавил из себя тот. — Да, я служу в полиции! И вы ответите за этот беспредел…
— Закрой пасть! — рявкнул Слон. — А когда будешь открывать, говори только по делу!
Стас задумчиво покивал головой. Хутор этот действительно был арендован и записан на отца этого Кучинскаса. В отношении некоторых из местных полицейских, а также их коллег из числа местных же погранцов сейчас проводится негласное служебное расследование, о котором, понятное дело, эта публика, привыкшая брать на лапу что от контрабандистов, что от тех, кто таскает через границу партии нелегалов, пока даже не подозревает (зато об этом узнал Трофимовас, который и поделился добытыми сведениями со своим «спонсором» Стасом Нестеровым). Кто-то из местных стучит на этого Кучинскаса и К°, и из этого «стука» стало известно, что через данный хутор летом, не позднее августа — более свежей информации, правда, нет, — прошла, как через транзитный пункт, партия кавказцев, предположительно — чеченцев…
— А че это у вас собаки на хуторе нет? — поинтересовался Слон у местных. — Глухомань у вас тут… как же без сторожевого пса обходитесь?
— Да, действительно, — сказал Стас. — Непорядок, однако…
Местные ответили практически одновременно.
— Сдохла собака, — сказал полицейский.
— Сорвалась с цепи и сбежала, — сказал его приятель.
Стас, швырнув окурок в ближнюю к нему яму, хмуро заметил:
— Даже по мелочам врете, господа. — Он сделал напарнику красноречивый жест, и тот выдернул из-под мышки свой совершенно нелегальный, но от того еще более любимый «стечкин». — Полагаю, пора кончать. А то если слишком глубокие ямы выроют, нам же придется их потом закапывать.
— Согласен, — сказал Слон, взводя «АПС». — Сначала одного предлагаю шлепнуть. Он закопает кореша, чтоб нам было меньше возни. А потом уже и ему дырок насверлим…
— Вылазьте! — скомандовал Стас. — Становитесь на край могилок! Нет, не так! На колени, мать вашу!..
Когда эти двое вылезли из ям, от них шибануло волной трудового пота и еще всеми теми ферментами, которые выделяет человеческий организм в минуты страха и смертельной опасности.
Один встал на колени сам, а Кучинскасу Слон сзади подбил ноги, заставив того занять нужную позицию.
— Эй… эй! — сказал полицейский. — Ну так что вам надо? Давайте как-то договариваться… но по-другому. Спрашивайте…
А его приятель тем временем, хотя и послушно занял коленопреклоненную позу, все время вертел башкой по сторонам, как будто прислушивался к каким-то внешним звукам.
— Ты чего это, дружок, косяки бросаешь по сторонам? — пнув его чуток под зад, поинтересовался Слон. — Или в гости ждете кого-то?
— Не, не ждем, — натужно выдавил из себя местный. — Сами же говорите — «глухомань»…
— Спрашиваю в последний раз, — вновь заговорил Нестеров. — Расскажите-ка нам, как вы ведете свой бизнес с кавказцами? Например, с теми же чеченами? С кем из них контачите? Где прячете людей? Когда в последний раз проходил «караван»? Прячете ли вы или ваши чеченские друзья заложников? Была ли среди них девушка лет двадцати четырех или двадцати пяти, похищенная у наших соседей, в Кёниге? Ну… не молчите!
Заговорили они вновь одновременно, поэтому Стас вынужден был прервать их и первым предоставить слово приятелю полицейского.
— Чечены в последний раз осуществляли тут проводку почти два месяца назад, — торопливо сказал он. — С ними был один из наших, бывший пограничник…