— Потом, когда опрокинул в себя сто граммов, сразу в мозгах просветлело? — высказал догадку Михайлов.
— Да вроде того, — не стал отпираться мужик. — Вот и решил рассказать все, как есть, нашему участковому…
— Сейчас, Саныч, минутку, — сказал майор. — Хочу узнать, какой конец был у этой истории, а потом я тебе все вкратце перескажу…
— А нет у нее конца, — пожав плечами, сказал Федор. — Спустя небольшое время, как я услышал хлопки, мимо меня проплыла лодка Завидеева, но самого его в посудине почему-то не было: один незнакомый мне парень заменил его на веслах… Я еще подумал про себя, что Петр переправился на другую сторону канала, а эти, значит, почему-то решили обратно вернуться…
— Мы сейчас по дороге к Завидееву заезжали, — подал реплику участковый. — На окнах — ставни, дверь на всех запорах, я покричал его с улицы, но он не отозвался.
Майор и Саныч сначала посмотрели друг на друга, потом уставились на деревенского мужика.
— А как выглядели те двое? — спросил Саныч. — Можете их описать?
— Так это… Молодые, лет двадцать пять или чуть поболее. Раньше, когда я выезжал с сельхозпродукцией на рынок в Калининград, я таких вот… похожих на них, на базаре видел. Их там «азерами» называли.
— Точно, это были азеры? — быстро спросил Михайлов. — Или у вас тут так всех кавказцев называют?
— Может, и кавказцы, — Федор пожал плечами. — Откуда мне знать… они ж мне свои паспорта не показывали.
Сотрудники МЧС, решившие было свернуть работы, теперь вновь принялись распаковывать свое оборудование. Участковый слетал на своем «уазике» в расположенную неподалеку деревню, и вскоре по отводному каналу к месту событий прибыла моторка с двумя старыми знакомыми, Федором и «трактористом». Эмчеэсовцы к этому времени подготовили к работе свою надувную лодку и спустили ее на водную поверхность канала.
Федор указал место, откуда он слышал звуки, похожие на «хлопки», необыкновенно точно: первый же заброс специальной сети оказался удачным — на дне канала был обнаружен труп мужчины с чушкой, прикрученной к ногам проволокой. Эта чушка заменяла хозяину посудины якорь. В затылке трупа имелась огнестрельная рана — это был местный житель, рыбак, охотник, большой знаток данной местности, примыкающей к литовской границе, нелюдимый и жадный до денег Петр Завидеев.
— Старая рыбацкая истина: если уж пошел клев, так только и успевай подсекать. — Майор Михайлов, сняв фуражку, провел тыльной стороной ладони по влажному от пота лбу. — Вот так, Саныч… Сто пудов, что Поплавскую привезли именно сюда… конкретно этот Богатырев ее привез… может, еще кто-то был у него в помощниках, из тех же кавказцев. И, судя по тому, как лихо эти ребятки обрубили кончики, они переправили девушку… да, теперь-то я в этом уверен… переправили ее к соседям, где и заныкали в одном из хуторов, которых до черта на той стороне…
Тракторист вдобавок к рассказу своего земели рассказал, что два или три раза видел, как к дому Завидеева приезжали какие-то люди на неновой «Ауди» темного цвета…
Саныч разложил на капоте джипа карту местности и подозвал к себе участкового:
— Можете показать, как тут проще всего к соседям, в Литву, перебраться? Так, чтобы их пограничники не обнаружили? Посуху, наверное, не очень удобно? А по воде?
Где-то с полминуты участковый вглядывался в карту, потом, почесав в затылке, сказал:
— А чего тут хитрого? Литовцы, конечно, укрепляют свою границу, но дырок еще до черта… Наши, когда ездят на моторках уток пострелять, частенько у соседей оказывались… особенно если спиртное с собой брали. Километрах в двенадцати отсюда на север расположена Вилейкяйская погранзастава литовцев, а сама граница километрах всего в четырех отсюда.
— Какой-нибудь маршрут можете показать? Для примера?
— Я по карте вообще-то не очень, — сказал участковый. — Но тут и без карты можно обойтись… — Он махнул рукой в западном направлении. — Идете на моторке в ту сторону, выходите в Куршский залив. Дальше с километр на север протокой, потом через заросшее камышами устье входите в речку, которую мы называем так же, как и литовцы, — Скирвите. Потом оттуда идете в притоку, которая называется Витине. Ну и все, вы уже в Литве, и если все делать с головой, никакие погранцы вас там не засекут. Можете высаживаться и топать дальше, куда хотите: там, в отличие от нас, у простых людей на улице спрашивать паспорт как-то не принято…
Коля развернул чемоданчик со спутниковым телефоном, набрал нужный номер и передал трубку Санычу.
Тот доложил о результатах расследования Михаилу Гуревичу, услышал кое-что новенькое от него, затем резюмировал сказанное с обеих сторон:
— Есть серьезные основания считать, что Юлию Аркадьевну вывезли в Литву. Если вы не против, я немедленно выезжаю в Вильнюс, поскольку основное направление поисков теперь сместилось в сторону Литвы…
Человек, имеющий на руках паспорт гражданина РФ, по которому он числился уроженцем Дагестана Русланом Харамиевым, в воскресенье, в первой половине дня, отправился к соседям, в Литву, где ему доводилось бывать уже неоднократно.
Но не на личной легковой машине, а рейсовым автобусом, и не из Калининграда, а из Советска, где, собственно, и проходит российско-литовская граница — посередке переброшенного через Неман моста Королевы Луизы.
Хотя с документами у него был полный порядок, на КПП, в зоне осмотра, где около получаса простоял рейсовый автобус назначением до Вильнюса, Харамиеву довелось пережить несколько неприятных мгновений.
Когда в автобус вернулся прапорщик, собиравший у пассажиров паспорта и относивший их на терминал, где документы каждого проверили и провели через компьютер, он раздал их всем, кроме Харамиева, которому приказано было выйти из автобуса.
— Ну что, чечен? — негромко сказал пограничник. — Что с тобой будем делать?
— А в чем дело, командир? — изобразив чувство обеспокоенности пополам с изумлением, спросил Харамиев. — Я не чечен, я аварец из Дагестана…
— А мне по хрену, — грубо сказал пограничник. — Не нравишься ты мне… вот и все.
Харамиев раскрыл ладонь, в которой находилась согнутая пополам зеленая двадцатка.
— Какие проблемы, начальник? Я сам чеченов терпеть не могу…
Баксы с ладони Руслана, словно волной, слизнуло.
— Ладно, держи свой загранпаспорт, — сказал прапорщик, доставая из кармашка паспорт Харамиева. — Теперь вижу, что ты не чечен.
На литовском терминале для Харамиева все обошлось.
Едва автобус выехал за пределы литовского приграничного городка, Харамиев, при котором была лишь небольших размеров дорожная сумка, попросил водителя приткнуться к обочине шоссе, в аккурат возле придорожной корчмы (той самой, где он несколько дней назад инструктировал Йонайтиса).