В соседнем помещении бубнили голоса. Индиана энергично сбросил себя с кровати, ощущая с удовлетворением, что тело его свежо и полно сил, а душа… впрочем, о душе он не думал. Итак, он встал и вышел на голоса.
— Есть какая-нибудь информация от союзников? — спрашивал господин Бирет. Эфенди восседал в углу на большой подушке, поджав волосатые ножки. Одет был по-домашнему, в халат. Кроме него и секретаря-радистки Азизы в комнате находились еще две подчеркнуто восточные женщины.
— Англичане ничего не заметили, — ответила одна из незнакомых. — Французы видели транспорт, но проследить его не смогли.
— Ловим рыбу в воздухе, — раздраженно прокомментировал майор. — Как говорят наши русские коллеги — толчем воду в ступе.
— Шеф, — твердо сказала Азиза, — транспорт прилетел. Наши ребята его тоже пронаблюдали.
— Да, я понимаю… Лейла, что у вас?
— Русская резидентура спокойна, — вступила вторая из незнакомых женщин.
— Конкретнее, пожалуйста.
— У них серьезные внутренние проблемы, шеф. По непроверенным данным, товарищ Барковский отдал приказ приостановить строительство подземных этажей в новом здании консульства. Товарищ Измайлов вылетел в Европу, забрав с собой почти всех известных нам оперативников. Дело в том, что сбежал Бояров…
— Второй секретарь?
— Да, скрылся в неизвестном направлении. Москва неожиданно вызвала его — якобы для награждения, ну и… Сами понимаете, что может означать такой вызов.
Вели Мелих Бирет понимающе кивнул:
— Англичане завербовали Боярова, с собой он прихватил рабочие чертежи подземных уровней нового здания. Это хорошо… Что японцы?
— Японцы сами пытаются выяснить, чей был самолет. Зато резко активизировались немцы и итальянцы.
— Немцы и итальянцы… — пожевал майор губами. — Значит, кто-то из них?
— Однако по известным нам адресам террористы не появлялись, шеф, — вновь включилась в беседу супруга хозяина дома.
— Мы знаем далеко не все адреса, мэм. Что ж, придется поработать…
— Доброе утро, — улыбнулся доктор Джонс всем присутствующим.
Господин Бирет развернулся к нему:
— Доктор Джонс, познакомьтесь, это прислуга моей жены, — он указал на присутствующих дам. — Отличные сотрудники. А с Азизой вы, кажется, уже знакомы.
— У Америки все отличное, если только речь не идёт о продукции с конвейеров, — еще шире улыбнулся гость. — Что-нибудь случилось?
— Не волнуйтесь, доктор, обычное рабочее совещание. Засекли самолет, на котором в Стамбул прибыл отряд курдских боевиков. По чьему заказу и с какой целью осуществлена переброска, пока неясно. Да вас, собственно, это никак не касается…
— Я спокоен, как Мраморное море в штиль, — сказал Джонс.
Он выглянул в окно. Открывался изумительный вид на Босфор — паромы, лодки, тишь и гладь. Действительно — штиль. На той стороне была Азия: ничем не отличимая от этой стороны.
— Почему вы здесь обосновались, в европейской части? — продолжил Джонс. — Вон какие там виллы, красота. Имиджу вашему, по-моему, больше бы подошло.
— Там слишком много казарм. А Пера — вполне респектабельное место… Вы вовремя проснулись, мистер Джонс, сейчас будем обедать.
Обед состоялся на общей половине дома, в том же помещении, где вчера вечером был ужин. На тех же циновках. Прямо на полу, как и полагается в респектабельных домах. Мисс Кэмден и мистер Лопсанг присутствовали — они поднялись сразу, едва запахло едой. А еда была хороша: студенистая пача, сделанная из коровьих ног и всевозможных приправ, плов с бараниной, лаваш домашней выпечки, ледяной айран, бьющий в самый мозг. Так называемые «прислуга» и «жена» остались на своей половине дома, то есть никто не мешал трапезе разговорами о семейных проблемах турецкого бизнесмена. Ели за большим металлическим подносом круглой формы, стоящим на смехотворно низкой деревянной подставке. Ели с помощью рук и кусков хлебной лепешки…
— Что это? — спросил доктор Джонс, указывая на одно из блюд. — Похоже, птица?
— Индейка, сэр, — с нескрываемой гордостью ответил хозяин. — Обратите внимание, а вот это кукуруза. Вы, господа, забыли, какой сегодня день?
— Какой? — мгновенно поджался доктор Джонс.
Подвох? Очередная неприятность? Оказалось — нет, даже наоборот.
— Сегодня День благодарения, — с улыбкой напомнил майор. — Забыли?
— Точно! — воскликнула Лилиан.
— Да уж, — согласился Джонс. — Работая на вас, эфенди, про любой праздник забудешь. К вашей индейке и кукурузе, пожалуй, не хватает бататов и тыквенного пирога, чтобы почувствовать себя, как на родине.
— Зато вся семья в сборе! — захлопала в ладоши Лилиан. — Тысячу лет не праздновала День благодарения!
— Что за «благодарение» такое? — тревожно спросил Клопик, просыпав изо рта непроглоченный плов.
— Ничего страшного, парень, — Джонс положил руку ему на плечо. — Чисто американская блажь. Всенародная благодарность за щедрость земли, еще от первых европейских поселенцев перешла. Не уверен, конечно, что индейцы полностью разделяют наши чувства, «щедрая земля» когда-то принадлежала им. На обед готовят традиционные блюда, и обязательно собирается вся семья, где бы кто ни находился.
— А почему сегодня? — удивился Клопик.
Присутствующие разом заулыбались, умиленные детским вопросом.
— Потому что сегодня четверг, — терпеливо объяснил профессор. — Последний четверг ноября — День благодарения, так уж заведено, ничего против этого не сделаешь, парень.
Он откинулся на локти и подумал: вот и заканчивается ноябрь. Как быстро бежит время. Последний четверг ноября. Америка, Америка, далекая земля… конкретно штат Иллинойс… Страна у пяти озер… Он вскочил, чуть не опрокинув пачу.
— Что случилось? — майор стремительно сунул руку за пазуху.
Доктор Джонс сел обратно.
— Ерунда, — сказал он. — Просто вспомнил о документе, который вы нашли у Орлоффа.
— Вы имеете в виду вашего отца, доктор?
— Какая разница! Александер Орлофф или Генри Джонс, как вам угодно. Питерс или Бирет — тоже разница небольшая. Я говорю о средневековом апокрифе, который вы мне показывали в Непале. Почему-то в последнее время он слишком уж часто мне вспоминается.
— Мне тоже не дает покоя эта бумажка, — задумчиво покивал майор. — Похоже, что немцы придают ей большое значение. Нам удалось найти дом, который снимал резидент германской разведки в Катманду…
— В Непале у немцев есть резидентура?
— О, еще какая! Клопик не даст соврать: настоящая сеть, в отличие от нашего детского сада. Да вы, кажется, лично знакомы с резидентом по Непалу. Его фамилия Хорхер, припоминаете?
Лилиан чуть не поперхнулась: очевидно, ей было что припомнить.