— Но, признайтесь, в глубине души вам жалко, что отменили многоженство? — невинно спросил Джонс.
— Гораздо больше мне жаль, что аннулировали иностранные концессии, — парировал господин Бирет, вновь становясь майором. — Однако продолжим разговор о делах. Итак, вы собираетесь выйти в город?
— Да! — с вызовом ответил доктор Джонс. — И я предполагал, что вы захотите мне воспрепятствовать…
— Ни в коем случае, — Билл Питерс не забыл улыбнуться. — Аненэрбе не знает, что вы в Стамбуле, поэтому прямой опасности нет. Но я все-таки прошу вас быть аккуратнее на улицах. Вы ведь, если не ошибаюсь, уже испытали на своей шкуре, что такое Третий рейх.
Некоторое время все молчали. Возможно, вспоминали — каждый о своих испытаниях. Возможно, наслаждались вкусом щербета, разлитого по хрустальным вазочкам. Беседу возобновил Клопик:
— Эй, а что такое Третий рейх? — спросил он, сыто отрыгнув.
— Не задавай глупых вопросов, — одернула его мисс Кэмден, воспитанная в викторианском духе.
— Отчего же глупый? — вступился за мальчика майор Питерс. — Между прочим, я и сам не знаю, что означает Третий рейх, почему нацисты так именуют свое государство. И буду очень благодарен, если присутствующие здесь специалисты мне это объяснят.
— Пожалуйста, — сказал доктор Джонс, допив свою порцию лакомства. — Ответ и прост, и одновременно сложен…
Завершить мысль ему не дали. Неслышной тенью вплыла супруга господина Бирета, она склонилась к мужу и что-то зашептала. Лицо у того посуровело.
— Друзья, — объявил он, — эта новость касается и вас. В аэропорту Ешилькей видели Отто Хорхера.
Майор Питерс все-таки отпустил их прогуляться по городу, несмотря на грозную новость. Но не сразу. Профессору Джонсу пришлось испытать несколько малоприятных минут, прежде чем он убедил разведчика в своем праве быть свободным человеком. Впрочем, те же минуты были для разведчика ничуть не более приятны. Он согласился, лишь когда Азиза предложила свои услуги в качестве сопровождающего лица: очевидно, такая охрана показалась ему достаточно надежной. Кроме того, нечего было возразить на решающий аргумент профессора: мол, Стамбул гигантский город, а штаб американской резидентуры прекрасно законспирирован усилиями шефа, замечательного профессионала майора Питерса. И еще состоялся такой обмен репликами:
— Вы же утверждали, майор, что Хорхер — главный шпион на Тибете. Что он делает в Турции?
— А я, по-вашему, что делаю в Турции?
— Вы, по-моему, занимаетесь импортно-экспортными операциями. А вот Хорхера, значит, повысили в должности. В отличие от вас.
— Думаю, мистер Джонс, наши сведения относительно истинной должности этого немца просто-напросто неточны…
Супруга господина Бирета оделась подобающим образом: поверх обязательных шальваров и рубахи — длинное, до пят, платье-энтари с тремя разрезами от талии до подола, двумя боковыми и одним передним. По случаю прохладной погоды женщина утеплилась богатым жакетом, надетым поверх платья. На голове у нее была женская феска, украшенная золотом. Она хорошо смотрелась, в отличие от Лилиан, которая не имела возможности сменить вечерний наряд на утренний, а утренний на дневной.
Дом преуспевающего турецкого бизнесмена так же хорошо смотрелся при свете дня. Вчерашним вечером была не видна отделка керамической плиткой — голубой и зеленой, национальных цветов турок.
Гости, ведомые хозяйкой дома, удалились в сторону центра. Навстречу тянулись многочисленные мечети с заостренными, похожими на карандаши, минаретами. Караван-сараи, фонтаны, сводчатые базары, бани. Остатки крепостных стен, сохранившиеся с византийских времен. Снова мечети… Профессор Джонс, увлекшись, рассказывал Азизе — ну и Лилиан с Клопиком заодно, — о достопримечательностях города и страны. О том, что плохой Стамбул раньше был хорошим Константинополем и что большинство местных мечетей — это переделанные христианские храмы; о том, что вон там, через бухту, на мысе Сарай находится султанский дворец Топканы, в музее которого собрана одна из богатейших в мире коллекций древностей; о том, что неподалеку, на азиатской территории Турции, когда-то стоял легендарный город Троя, одним из символов которого была свастика… Когда профессор Джонс заговорил о богатствах царя Креза, правителя древней Лидии, мисс Кэмден заявила, что ее тошнит от теории и она желает практики. Путешественники как раз проходили мимо банковского отделения «Чейз Манхэттен Бэнк», и Лилиан с ходу зарулила туда. Индиана подумал и остался на улице. Азиза подумала и осталась с Индианой. Клопик успел побывать и там, и там.
Отделение банка состояло из двух подозрительных комнат, арендованных на первом этаже отеля европейского типа. На другой стороне улицы молодой турок, встав коленями на молитвенный коврик, творил один из пяти намазов, не обращая внимания на прохожих.
— Вы шефу рассказывали что-то о Третьем рейхе, — начала светскую беседу супруга господина Бирета. — Мне давно интересно…
Однако доктор Джонс вновь не успел поделиться знаниями с людьми, потому что Лилиан уже вышла.
Все было в порядке. Она положила свои три тысячи долларов в надежный американский банк, и когда приедет погостить в Соединенные Штаты, снимет их со счета. Джонс проверил выданные ей документы — действительно, все было в порядке.
Затем обошли трехэтажное здание кругом, и выяснилось, что это, собственно, тот самый отель, в котором Джонс вчера вечером воспользовался услугами почтового отделения.
Теперь уже Джонс пошел внутрь, а все прочие остались снаружи.
Точнее, было не совсем так. Прежде чем отпустить Индиану разбираться с делами, мисс Кэмден отвела его в сторону от попутчиков и сказала, откровенно глядя ему в глаза:
— Этот лейтенант ВВС слишком молод для тебя.
— А может, слишком умен, — предположил Индиана.
— И это тоже. Короче, тебе нужна совсем другая женщина, твоего круга.
— Конечно, — согласился Индиана. — Поглупее и постарее. Я, кстати, давно присматриваюсь к тебе, и мне начинает казаться… — он замолчал, мучительно вспоминая, что говорят в таких случаях.
— Ты хочешь сказать, что я достаточно страшна, чтобы подойти такому ничтожеству, как ты?
— Еще немного, и я испугаюсь, что ты тоже слишком умна.
Они неотрывно смотрели друг другу в глаза.
— И вообще, мне надоело бродить по этому дурацкому Стамбулу, — капризно заявила женщина. — Я хочу лечь на часок в кровать и отдохнуть.
— Ты же вроде бы выспалась за ночь.
— Естественно, я наконец-то выспалась, иначе какой смысл ложиться отдыхать? И чтобы нам с тобой никто не мешал.
— Я быстро, — невпопад ответил ей мужчина.
Только после этого короткого эпизода он пошел на почту.
Лилиан и Клопик остались снаружи — беседовать с лейтенантом ВВС о Третьем рейхе и вспоминать недавнюю лекцию профессора Джонса о проблемах эклектичности в местной архитектуре.