– Любимая моя, не волнуйся. Я только пойду и посмотрю. А ты оставайся здесь, в тени. Когда соберешься с силами, поймай Калипсо и подержи Юниора. И очень скоро мы помчимся отсюда так, что нас никакие черти не догонят. Хорошо?
Его дочь отважно кивнула, хотя по ее щекам все еще струились слезы.
Боб повернулся, сбросил шляпу и скользнул вдоль стены к выходу из ущелья, за которым расстилался ярко освещенный склон. Возле самого выхода он замедлил шаг... еще медленнее... Быстрое движение привлечет внимание и повлечет за собой еще один выстрел, если, конечно, плохой парень все еще следит за местностью. Впрочем, Суэггер не думал, что он станет это делать. Суэггер считал, что стрелок поразил свою первую и вторую цели, а девочка могла вовсе не фигурировать в каких-нибудь расчетах, так что сейчас он уже наверняка торопится подальше в горы или туда; где спрятал свой транспорт, в общем, куда подальше. Хотя кто знает? Впрочем, все это можно будет выяснить позже. А сейчас он должен найти Джулию.
Он чрезвычайно медленно выбрался на свет, в последний момент обнаружив хорошую точку для наблюдения. Поднятая лошадиными копытами пыль еще не успела полностью осесть на землю, но солнце уже было ясным и чистым. Он хорошо видел беднягу Дэйда в сотне с небольшим метров от себя, на самом краю обрыва. Судя по совершенно неестественной позе, в которой лежал Дэйд, было ясно, что старик мертв, и о том, что никакой надежды нет, свидетельствовала не только чудовищная рана в груди. Поганая работа! Разрывная пуля, попавшая скорее всего в глаз, разнесла череп вдребезги; вокруг валялись клочья мозга, все было забрызгано кровью.
Боб вглядывался в местность, пытаясь увидеть жену, но ее нигде не было. Он увидел в тени ее лошадь, которая, уже успокоившись, мирно щипала траву. Боб поискал какие-нибудь укрытия на случай, если Джулия смогла воспользоваться одним из них, но поблизости не оказалось ни крупных валунов, ни кустарника, достаточно густого для того, чтобы в нем можно было укрыться. Оставался обрыв; он попытался вспомнить, что же под ним находится, и воображение услужливо нарисовало ему крутой склон, усеянный скалами и жалкими кусточками, тянущийся на несколько десятков метров к густой сосновой роще, через которую пробегает ручей. Так ли было на самом деле, или он вспомнил какое-то другое место?
Он подумал было крикнуть, но в последний момент сдержался.
Снайпер пока что не заметил его.
Вообще-то ему даже не нужно было принимать никакого решения. Он точно знал, как ему следует поступать.
Двигаясь медленно и плавно, он вернулся к Ники. Девочка уже сумела справиться со страшным испугом и стояла, держа за уздечки двух лошадей.
– Дорогая, ты имеешь какое-нибудь представление о том, откуда шла стрельба? Ты вообще слышала выстрелы?
– Я помню только последний. Когда я ехала и уже доехала до прохода. Он был сзади.
– Ладно, – сказал Боб.
Если выстрел был «сзади», это, по всей вероятности, означало, что стрельба велась с противоположной стороны каньона, с горного хребта, расстояние до которого в разных местах составляло от двухсот до тысячи метров. Это также объясняло положение тела Дэйда. Кроме того, это значило, что от того места, где они находились, стрелка отделял каньон и он не сможет подобраться к ним с той стороны, если, конечно, не бросился сюда, как только закончил стрельбу. Но он не мог побежать сюда. Он должен был уйти, отступить на безопасное расстояние, где у него наверняка было предусмотрено несколько путей отхода, и убраться прочь отсюда.
– Ладно, – сказал он, – сейчас мы скорее уедем отсюда прямо домой, а оттуда позвоним шерифу и вызовем его сюда с его мальчиками.
Дочка изумленно уставилась на него.
– Но мамочка... Она же осталась там.
– Я знаю, что она там, моя радость. Но я не могу прямо сейчас вытащить ее. Если я пойду туда, то он сможет застрелить меня, и что мы тогда будем делать?
Вообще-то он не думал, что так будет. Он уже успел выстроить логическую цепочку: кто бы ни стрелял, его целью был не Дэйд Феллоуз, а Боб Ли Суэггер. Кто-то разыскал его, изучил его привычки, подготовил покушение и залег в ожидании в безопасном месте далеко в стороне. Это был снайпер, Боб чувствовал почерк профессионала.
– Ей, наверное, плохо. Ей очень нужна помощь.
– Послушай меня, девочка. Когда в тебя стреляют, то если попадание опасное, то умираешь сразу, как бедный мистер Дэйд. А если ранение не такое тяжелое, то ты обязательно проживешь несколько часов. Я видел это во Вьетнаме. Человеческое тело очень сильное и может очень долго бороться за жизнь, а ведь ты же знаешь, какая сильная наша мама! Поэтому нет никакого реального смысла в том, чтобы прямо сейчас бросаться на помощь маме. Мы не можем так рисковать. Она или уже мертва, или обязательно выживет. Может быть только так или этак, и никак иначе.
– Мне... мне нужна мамочка, – пробормотала Ники. – Мамочке плохо.
– Мне тоже нужна мамочка, – ответил Боб. – Но, милая моя, пожалуйста, поверь мне. Мы не сможем помочь маме, если нас самих убьют. Он все еще может сидеть там.
– Я останусь здесь, – сказала Ники.
– Ты такая храбрая девочка. Но тебе нельзя здесь оставаться. Мы должны поскорее уехать отсюда, вызвать копов и бригаду врачей. Ты понимаешь, малышка? Так будет лучше всего для мамы, ясно?
Его дочь помотала головой: она не была убеждена, и ничто и никогда не убедит ее, но Боб своим сердцем морского пехотинца знал, что принял правильное решение – трудное, но правильное.
Рано или поздно это должно было случиться, и он был даже рад, что это случилось раньше. Его должны были попытаться убрать.
– Мистер Суэггер, – сказал лейтенант Бентин, главный полицейский следователь штата Айдахо, – не могли бы мы с вами отойти на пару секунд, сэр?
Боб знал, что без этого не обойтись. Когда он вернулся к откосу, со времени покушения прошло уже два с половиной часа. Его дочь с женщиной-детективом и медсестрой осталась дома; здесь две команды – следователей и помощников коронера – исследовали место преступления, а еще одна команда из управления шерифа прочесывала лес и кусты внизу в поисках Джулии Суэггер. И на другой стороне каньона копошились детективы, разыскивая огневую позицию. Их переправил туда полицейский вертолет, неподвижно торчавший неподалеку от края пропасти.
– Я ожидал, что вам нужно будет поговорить со мной, – ответил Боб. – Так что вперед. Не будем откладывать.
– Да, сэр. Знаете, когда погибает жена, то, согласно моему опыту, в девяноста восьми процентах случаев муж оказывается так или иначе причастен к этому, даже если он сам не является убийцей. Я видел много таких случаев.
– Несомненно, так бывает.
– Поэтому я должен попросить вас рассказать, где вы находились во время стрельбы.
– Я был у дальнего отсюда конца прохода, ехал верхом, намереваясь догнать жену и дочь. Мы обычно рано утром отправляемся прокатиться. Сегодня мы немного поругались, и я отпустил девочек одних. Потом я страшно разозлился на себя оттого, что позволяю своему эго чересчур много, и отправился вслед за ними. Я услышал четыре выстрела, погнал вперед, как встрепанный, и обнаружил мою девочку в проходе; она пряталась в тени. Выглянув наружу, я увидел несчастного Дэйда. Я решил, что лучше всего будет отвезти Ники домой, а оттуда сразу же вызвал вас. Все остальное вы знаете.