На этот раз Романцеву понадобилось даже менее минуты, чтобы полностью экипироваться в защитные доспехи, включающие в себя энергоисточник, встроенный микрокомпьютер и комплект «умного» оружия. Феликс проинформировал своего давнего напарника, что вся «защита» и энергоблок, а также компактный, но мощный процессор, являются продуктом производства ряда американских фирм. А вот радиофицированный шлем с размещенным с внутренней стороны забрала мини-дисплеем, а также датчики биополя и сам спецствол с микрочипом и лазерным целеуказателем – это уже сугубо российские разработки.
Романцев вынужден был признать, что провокации, периодически учиняемые Феликсом, имеют свой практический смысл. На этот раз ему уже не казалось, что боекомплект «Гроза-2» слишком тяжел для него и что сам он, в случае реальной стычки с вражеским «стелс», может стать обузой для всей их команды…
Он отпер дверь «арсенала», где хранились «настоящие» доспехи. Примерился к «своему» комплекту… Изображая из себя «гангфайтера», резко рванул из кобуры ствол и произвел условный выстрел в условную же мишень. Получилось, однако, неплохо… Покончив с этим сущим ребячеством, он снял доспехи и аккуратно разложил детали экипировки на полки «своего» стеллажа.
Прежде чем запереть «арсенал», Романцев в очередной раз задался вопросом, на который Ураев напрочь отказывался ответить: если их сейчас четверо на объекте, то для кого предназначен еще один, пятый боекомплект?
Войдя в жилой блок, он сразу стащил с себя комбинезон. Использованную одежду, включая нижнее белье, он сложил в большой пластиковый пакет – в гардеробе хранилось еще несколько комплектов одежды, запаянных в пластиковые мешки, – после чего, в чем мать родила, направился в ванную комнату.
Что-то его смутило, пока он шлепал через свои апартаменты к дверям, за которыми находился раздельный санузел и ванная комната. Но что именно, он сообразил лишь после того, как вломился в незапертую дверь.
Легкий аромат женских духов, вот что это было.
Романцев перешагнул через порог, но, так и не закрыв за собой дверь, застыл в немом изумлении.
Сначала он увидел обнаженную женщину.
Эта молодая женщина, непонятно каким образом оказавшаяся здесь, стояла у большого, в человеческий рост зеркала. Она стояла спиной к вошедшему только что мужчине, поэтому Романцев видел ее со спины. Он видел перед собой довольно высокую женщину, наделенную прекрасной фигурой, с тонкой талией, упругими ягодицами, крутыми бедрами, стекающими к стройным длинным ногам. У нее была гладкая, как у молоденькой девушки, кожа, которая, казалось, светилась изнутри. Ее телосложение было таково, что своими идеальными пропорциями она напоминала античную статую, вырезанную из теплых оттенков мрамора мастером, чьи секреты ремесла были утеряны еще в древние времена…
Но он видел обнаженную женщину не только со спины, а и всю целиком – она отражалась в зеркале, в которое теперь он тоже смотрел. Он видел крепкую, конической формы грудь, плоский живот, крутую линию бедер, лобок, лишенный растительности, все это было доступно его застывшему на миг взору.
Да, вначале он увидел обнаженную женщину, и лишь по прошествии нескольких долгих секунд понял, наконец, кого именно он перед собой видит.
Прежде чем сказать что-то в свое оправдание, а еще лучше, сразу убраться вон. Алексей успел встретиться с ней глазами – женщина, чуть повернув голову, теперь смотрела уже на него.
Прежде чем Романцев успел смутиться и отвести взгляд, он услышал хорошо знакомый ему с некоторых пор голосок, которым, кстати, с ним общается и компьютеризованный тренажерный комплекс.
– Если вам нетрудно, подайте, пожалуйста, банный халат…
Романцев, очнувшись наконец от столбняка, выполнил ее просьбу: снял бордовый халат с вешалки и передал его, вытянув руку, хозяйке. И лишь затем сообразил, что он сам стоит перед ней нагой, аки Адам, которого еще не успели изгнать за аморалку из Эдема.
– Если вы намеревались принять душ, Алексей, то кабинка свободна…
Из двух вариантов – выйти вон или пройти в кабинку – он почему-то выбрал последний. Ругая себя последними словами, спрятался за полупрозрачную перегородку, затем выпустил на всю катушку душ: тугие струи воды весело забарабанили по его нагому черепу…
Через матовое стекло был виден размытый силуэт, облаченный в бордового цвета халат. Но он старался все же туда не смотреть… Ну и стыдуха, Алексей Андреич! Забыл, что ли, что в жилом блоке 4-го уровня имеются два «койко-места»? И два рабочих терминала в служебном помещении! Вот же кретин… Вломился без спросу в ванную, да еще разглядывал голую женщину своими бесстыжими зенками!
М-да… Но надо признать, что картинка была чертовски эротичной.
– Никак не могу привыкнуть, – услышал он поданную женщиной реплику, – Вот, изменила прическу, и сразу стала похожа на… На манекен, да? По правде, я впервые вижу себя без волос…
Романцев, немного придя в себя под тугими прохладными струями воды, тоже решил подать голос:
– Это еще что… Я сегодня видел собственную голову, существующую отдельно от туловища! Как вам это нравится?!
Он вслушался, не донесется ли ее голос сквозь шелест водных струй, затем, после паузы, произнес:
– Вы уж меня извините, Лариса Сергеевна, я как-то не ожидал вас здесь увидеть… Кстати, короткая прическа вам идет.
Повернув голову, он убедился, что его реплика осталась неуслышанной: Лариса Сергеевна вышла.
Завершив водные процедуры, он облачился в свой банный халат и вышел из туалетной комнаты. В апартаментах царил полусумрак. Две аккуратно застеленные кровати стояли почти впритык. Что же получается? Неужели они будут спать в одной комнате?..
Лариса Сергеевна явно дожидалась его возвращения, Романцев кое-что уже знал из ее биографии, хотя и не был до конца уверен, что всему этому можно доверять… Этой женщине тридцать восемь, но выглядит она, особенно сейчас, с ее короткой, под мальчишку стрижкой, в лучшем случае на тридцать.
– Лариса, я вот что тебе хотел сказать…
Они теперь стояли так близко друг к другу, что их губы разделяли считанные сантиметры.
– Не надо лишних слов, Алексей. Просто дай мне свою руку… и следуй за мной.
…Они сидели на берегу океана, на пустынном золотопесчаном пляже, под голубым небесным шатром, спина к спине. Они были обнажены: им некого было стесняться, ибо они теперь открыты друг другу, а кроме них двоих в этом девственном уголке мироздания нет ни единой живой души.
Признаться, Романцев не слишком хорошо представлял себе, где именно они сейчас находятся. Он видел голубую лагуну, пальмы, чистый зернистый песок пляжа, на который лениво накатывали теплые океанские волны. А до этого, кажется, они успели побывать на альпийском лугу с на удивление мягкой, шелковистой травой и окаймляющими их ложе дивными цветами…