– Где я тебе здесь врача возьму? Соберись! Второго промаха нам с тобой не простят. Мы сами себе его не простим.
– Я виноват, что ли, что у меня рука не действует? – с обидой спросил Лоскутов. – Я в таком виде пользы не принесу. Я и так с травмой головы две недели…
– Ну, не преувеличивай! И не такая, видно, травма, раз своими ногами ходишь.
– Вам легко говорить!
Со стороны станции донеслось стрекотание моторов. Жмыхов с беспокойством обернулся и тут же повелительно протянул ладонь Лоскутову.
– Все! Хорош дискуссии разводить! Вставай! Пошли!
Лоскутов ухватился за протянутую руку, с натугой поднялся. Уже не обращая на него внимания, Жмыхов торопливо зашагал к станции. Неожиданное оживление в тихом уголке обеспокоило его.
При ближайшем рассмотрении, однако, выяснилось, что к их делам это не имело ни малейшего отношения. Просто возле здания станции собрались какие-то отвязные подростки на трескучих мотоциклах. Их было человек пять-шесть, но шума они производили не меньше, чем взвод мотопехоты, идущий в атаку. Андрей терпеть не мог этих ночных рыцарей и в другое время непременно разогнал бы веселую компанию, но сейчас ему не хотелось светиться, а к тому же шум и суета были сейчас на руку. Если Томилин вернется на станцию, он тоже в первый момент обратит внимание на шумных тусовщиков, и возможно, будет не так подозрителен.
Майор приказал Лоскутову садиться в машину, а сам еще раз проверил здание вокзала. Внутри было пусто, только в глубине билетной кассы – их было видно через окошечко – пили чай сотрудницы вокзала.
Жмыхов уже собирался уходить, чтобы присоединиться к своей команде, как вдруг в пустой зал быстро вошел запыхавшийся человек в джинсах и синей рубашке с коротким рукавом. Джинсы были выпачканы мазутом, рубашка порвана. Он настороженно осмотрел помещение и остановил угрюмый взгляд на Андрее. Несколько секунд они недоверчиво разглядывали друг друга, а потом Томилин отвернулся и быстрым шагом направился к окошечку кассы.
Да, это был он. Жмыхов узнал его, хотя видел до этого только фотографии Томилина из того, старого дела. Ошибки быть не могло. Парень не так уж сильно изменился. Только стали жестче черты лица да появился шрам на нижней губе. Ну и следы борьбы, которые остались на одежде. Все сходилось. И в том, что Томилин вернется, Жмыхов не ошибся. Попал в точку.
Он вспомнил про травматику и присмотрелся. Если пистолет и был сейчас при Томилине, то, скорее всего, под рубашкой, которая топорщилась пузырями, за поясом. Вряд ли этот ковбой успеет его выхватить раньше, чем Жмыхов его скрутит. Только нужно сначала вывести его на улицу. Ни к чему устраивать потасовку на глазах у женщин. Иногда они бывают очень внимательны к деталям.
– Простите, вы не девушку, случайно, ищете? – окликнул он Томилина, когда тот уже достиг окошечка кассы. – Такую, симпатичную, с лентой в волосах?
Томилин резко на каблуках повернулся, еще раз смерил с ног до головы фигуру Андрея. Было видно, что особого доверия она у него не вызывала, но Жмыхов держался совершенно спокойно и не проявлял признаков агрессии. Это до некоторой степени успокоило Томилина.
– Ну, допустим, ищу, – грубо сказал он. – А тебе что? Ты ее видел?
– Не только видел, но и общался. Она сейчас у нас в машине, кофе пьет, – дружелюбно сказал Жмыхов и кивнул в сторону выхода. – Жена мне на дежурство всегда кофе в термосе кладет. Уверена, что без кофе я пропаду… – он рассмеялся. – Да вы не беспокойтесь, произошла ошибка, но мы все уладим. Просто нужно проехать в наш УВД и выполнить кое-какие формальности.
– Какие формальности? Не морочьте мне голову. Где Полина? Я хочу ее видеть!
– Да ради бога! Я именно для этого здесь и нахожусь. Идемте. Сейчас вы ее увидите – в целости и сохранности…
Майор уверенно направился к выходу, сделав приглашающий жест. Томилин с видимым недоверием последовал за ним. Но Жмыхов нисколько не сомневался, что он плотно сидел на крючке. Самое важное было сейчас не сплоховать и четко провести задержание, взять без шума. Номера на машине липовые, их здесь никто не знает, и дальше все должно пойти как по маслу.
Вышли на улицу. Жизнерадостные мотоциклисты по-прежнему были тут. Газуя время от времени на месте, они весело проводили время, пили пиво и травили байки. На солидного, при галстуке, Андрея они посмотрели с видимым превосходством, проводили мутными взглядами, но тут же потеряли к нему всякий интерес и снова принялись сыпать матерными прибаутками.
Жмыхов подошел к машине, которая стояла в тени дерева, быстро наклонился к открытому окошечку и тихо сказал:
– Приготовьтесь, идиоты! Он здесь!
И тут же, распрямившись, радушно прокричал приотставшему Томилину:
– Ну что же вы застеснялись? Вас ждут! Прошу!
Томилин стоял в трех метрах от Жмыхова и мрачно разглядывал его и машину. Он явно не собирался очертя голову кидаться в западню. Благодарить за это следовало, конечно, недотепу Лоскутова. Но сделанного не воротишь, и Жмыхов уже настойчивее сказал:
– Ну что же вы? Садитесь наконец в машину! Нам еще в отдел ехать.
– Пусть Полина выйдет! – хрипло произнес Томилин.
Жмыхов понял, что простого варианта не получится, придется идти на крайние меры. Он вздохнул и сделал шаг в сторону Томилина.
– Понимаете, – начал он мягко, – она сейчас не может выйти. Как бы это сказать, у нее был нервный срыв, пришлось дать ей успокаивающее, и она сейчас э-э… спит. Можете убедиться сами.
– А скажите, – неожиданно спросил Томилин. – Такой урод с синяком в половину морды – он не ваш человек?
– О ком вы говорите, не понимаю, – удивился Жмыхов, делая еще один шаг.
Он уже понял, что обмануть Томилина не удастся и придется применять силу. Тянуть дальше не имело смысла. Сейчас или никогда. Противник был несомненно опасен, но церемониться Жмыхов больше не собирался. В голове его вертелась старая глупая поговорка насчет того, что раз пошла такая пьянка, то режь последний огурец. Нужно было кончать эту бессмысленную карусель. Лишь бы не подвели напарники. Лоскутов, конечно, уже был отыгранной картой, но на Гусева он возлагал немалые надежды.
Жмыхов сделал еще шаг. Он прикидывал, как лучше поступить – попытаться применить захват или пригрозить Томилину оружием. Последнее показалось ему надежнее. Не сводя глаз с каскадера, он медленно сунул руку под пиджак, пытаясь нащупать под мышкой рукоятку пистолета. За его спиной так же медленно щелкнула и отворилась дверца автомобиля – кажется, Гусев шел ему на подмогу.
Но Томилин неожиданно тоже двинулся навстречу. Расстояние между ними уже сократилось до расстояния удара, и теперь Жмыхову невольно пришлось отступить на шаг. Он сделал это, одновременно выхватывая пистолет. Но сказать ничего не успел. Потому что Томилин перехватил его руку, дернул вверх-вниз и резко вывернул. Майор вскрикнул от боли и выронил оружие.