— Да.
— Это хорошо, это нас сближает.
— Сближает? — удивился Денис.
— Я объясню. Здесь, в наших краях, людей часто делят по такому своеобразному национальному признаку: на казаков и… всех остальных. Все остальные, это, как правило, русские. Но у нас в Придонске бог миловал. Вот Кравцов только недавно вспомнил, что он — казак.
— А он казак?
— Почем я знаю, — пожал плечами Райнис. — Но то, что на выборах ему это даст дополнительные голоса, — сомнений нет.
Денис подумал и решил выборов пока не касаться.
— Я понимаю, — сказал он, — у русских много чего перемешалось, там и татары, и хазары, и еще бог знает кто поучаствовал, так что какой-нибудь Иванов на самом деле может быть неизвестно кем, если копнуть глубоко назад. Но неужели кровь ничего не значит, ведь прибалты-то, мне кажется, себя блюли. Разве нет?
— Какое там, — махнул рукой Райнис. — Я вот, например, латыш только наполовину, еще на четверть немец, еще на четверть — эстонец. Ни немецкого, ни эстонского языка, разумеется, не знаю. Да и латышский — так себе. Кстати, знаете анекдот про эстонского пограничника? Я обожаю анекдоты про эстонцев.
— Я знаю про эстонского спринтера.
— Расскажите.
— Так ведь уже и рассказал, — хихикнул Денис. — Анекдот про эстонского спринтера.
— Не понял… а… А! — Райнис засмеялся. — Это неплохо, очень неплохо. А я тогда — вот такой вот вам. Представьте, русско-эстонская граница. Эстонский пограничник подходит к русскому водителю, тот протягивает паспорт. Эстонец изучает его пять минут, потом смотрит в небо и спрашивает как бы сам себя: «Тч-ча-аай? Не-еет… Коф-фффе-ее? Не-еет… Какава… О! — И к русскому: — Какава цель вашего визит-тта?»
Денис подчеркнуто вульгарно расхохотался. Видеооператору не положено быть особенно интеллигентным. Он ведь вроде как личный шофер у прославленной журналистки.
— Кстати, Эдик, насчет напитков…
— Сейчас повторим, — кивнул Райнис.
— Да нет, я хотел спросить насчет человека, который сидел с вами рядом. Этот… директор завода безалкогольных напитков, да? — Денис сделал вид, что забыл фамилию.
— Галин. Евгений Маркович Галин.
— Он еще, кажется, глава местного союза предпринимателей. То есть большой перец, да?
— Какое там, — махнул рукой Райнис. — Заводик у него чахленький. Минеральную воду разливает. А сам напитки покрепче пользует.
— Все грешим понемногу, — заметил Денис.
— А я ничего и не говорю. Только он, как все алкаши, норовит на людях делать вид, что сух и трезв. Да еще этот союз его дурацкий… — Райнис поморщился.
— А что такое?
— Да буря в стакане воды. Галин воображает себя революционером и реформатором, но все это только мешает другим людям нормально работать. Да еще отпугивает инвестиции. У нас тут недавно немцы приезжали, исследовали предприятия города на предмет капиталовложений. Если бы все срослось, построили бы стадион, два новых кинотеатра… Но тут этот дурак им встретился. Они отчего-то решили, что он важная шишка, и принялись с ним советоваться. Галин им и рассказал, какой у нас тут беспредел, и как Кравцов на всех давит, как он всех купил, какие все коррумпированные. Немцы ужаснулись и быстренько смотались. Нечего сказать, хорош патриот родного города.
Ага, подумал Денис. Вот первые более-менее достоверные сведения. Кравцов обладает неформальной властью.
Тут принесли горячее — куски белуги под клюквенным соусом с картофельным пюре и припущенными дольками красного и зеленого перца.
Денис даже на мгновение дара речи лишился.
А Райнис с удовольствием засмеялся. Видно было, что он искренне рад угощать понравившегося человека.
Минут десять ели молча, потому что эмоций больше ни на что не хватало.
Наконец сделали перерыв. Денис вытер губы, разлили коньяк (ох как же много еще было в этой бутылке) и равнодушно поинтересовался:
— Так он после развода пьет, что ли?
— Кто? — удивился Райнис.
— Так Галин этот.
— Уже нашептали?
Денис решил не говорить, что заметил фляжку, ни к чему демонстрация такой наблюдательности, и только кивнул.
— Ну да, после развода. Может, на «ты» перейдем, Денис?
— С удовольствием, — обрадовался Денис, обдумывавший, как бы потактичней это предложить.
Выпили. В голове явственно зашумело.
— Где у тебя туалет?
— Пойдем, мне тоже нужно.
Туалет был в двух шагах и, видно, предназначался для собственного пользования: Райнис открыл его своим ключом. Внутри было два писсуара, две кабинки. Денис воспользовался одной из них. Постоял немного, дождался, пока Райнис сделает свои дела и выйдет из туалета. Спустил воду. Достал из кармана крохотный пузырек, оттуда — две капсулы. Проглотил. Теперь алкоголь был не страшен. Помыл руки и вернулся к столу.
Ужин продолжался еще около часа, в ходе которого подверглись обсуждению все животрепещущие темы от того, где лучше искать в Придонске хорошеньких барышень (конечно же в «Конце света»!), до шансов «Ростсельмаша» задержаться в премьер-лиге (очень сомнительно, как это ни грустно). Расстались совершенно по-дружески, Райнис все норовил всунуть Денису с собой еще одну бутылку «Хеннесси», а тот все сопротивлялся, но наконец сдался и сказал:
— Ладно, ты меня уломал, Эд. Только, если ты не против, я возьму не «Хеннесси», а «Московский», — Денис кивнул на бутылку, которая, так и не начатая, все еще стояла на столе. — Ты же, наверно, не станешь пить коньяк своего конкурента.
— Чудак-человек, — удивился Райнис. — Ну, дело твое. Пойдем к лифту, провожу.
А у лифта Эдвард приблизился вплотную и спросил негромко:
— Ну так что, между нами, не скажешь, какую придонскую фирму будете на этот самый конкурс толкать?
Ну ты и жук, подумал Денис. Так вот ради чего все радушие! А впрочем, что ж осуждать, бизнес есть бизнес.
— Эдик, — пошатываясь, он прижал к груди бутылку коньяка. — Мы и сами еще не знаем, а то я бы тебе сказал, вот честное благородное слово! Мы пока только собираем информацию… — Денис икнул и полез обниматься.
— Ладно-ладно, тебе пора. — Райнис кое-как засунул его в лифт. — Увидимся. Алле привет передавай.
Войдя в номер вихляющей походкой, Денис моментально «протрезвел». Там «смертельно уставшая» Алла делала стойку на голове. Классная мы парочка, подумал частный детектив.
— Ну что? — сказала Алла, не меняя позиции.
Вместо ответа Денис помахал бутылкой коньяка.
— Что на этикетке? «Кристалл»?
— Да.
— Думаешь, местного разлива?