— Ты что?!
— А что? Все равно когда-то придется начинать. Лучше возьмемся за него сразу, пока он ничего не разнюхал.
— Это не факт. Помнишь славных ребятишек в Ростове? Возможно, Кравцов их и подослал, чтобы не на своей территории нас попугать…
— Решено, — сказал Денис, — едем к Кравцову.
— И ты знаешь куда?
— В центр, у него там спорткомплекс, ты забыла?
— А мы где, по-твоему? — насмешливо спросила она. — Тут весь город — один сплошной центр.
Денис посмотрел вокруг и понял, что она снова права.
— Черт, — сказал Денис, — какого хрена я вообще тебя с собой взял?! Женщина должна быть босая, беременная и на кухне.
— Ты меня с собой взял, потому что ты — мой видеооператор.
Пока искали спортивный комплекс, Денис размышлял о вчерашних звонках в прямой эфир, в которых неизвестные люди читали куски одного и того же стихотворения. Что это было? Заранее спланированная акция? Кем? Кто за этим стоял? Что он хотел сказать этими сатирическими строчками?
«Месье репортер, уберите перо-с, —
Воскликнул политик, пузат, —
В ответ на поставленный вами вопрос
Мне нечего больше сказать»,
Но рта не закрыл. Уж закат наступил,
Притихли петух и коза,
А он приумножил ораторский пыл:
«Мне нечего больше сказать».
Ну и так далее. Кто-то, кому нечего больше сказать, никак не может закрыть рот. Почему кто-то? Ясно же было сказано, пузатый политик. А кто тут пузатый политик? Конечно, Кравцов. И вроде бы мэр Петренко — тоже мужчина внушительной комплекции. Но на телестудии в тот вечер его не было, хотя Петренко сегодня тоже показывали по телевизору. Нет, тут, конечно, речь идет о Кравцове. Стишки, конечно, так себе, их вполне мог сочинить какой-то местный рифмоплет. Кто может его знать? Возможно, театральный режиссер?
— Что ты думаешь о вчерашних стишках? — спросил Денис, тормозя машину возле оздоровительного центра «Ахиллес». Спросил скорее для проформы, но Алла ответила уверенно и не задумываясь:
— Это О’Генри.
— С чего ты взяла?
— Ни с чего. Просто знаю и все.
— Не может быть!
— Может.
— Но О’Генри не писал стихов!
Они уже поднимались по ступенькам к центральному входу, и Алла только посмотрела на него с сожалением.
— Так ты уверена? — занудствовал Денис.
— Говорят тебе, да.
— Почему же раньше не сказала?
— А ты спрашивал? Я думала, ты тоже знаешь.
Если даже и О’Генри, это ничего не меняет, за исключением того, что местного рифмоплета искать не нужно. Просто кто-то воспользовался готовым текстом.
Прежде чем открыть дверь, Денис задал еще один вопрос:
— Может быть, ты знаешь, и кто их зачитывал?
— Только догадываюсь. Думаю, это проделки твоего друга Райниса. Нанял кого-то, и все дела. Вообще, мне кажется, это не принципиально.
Денис ничего не ответил, такая мысль ему тоже приходила в голову. С доказательствами вот только было туго.
— Ты только посмотри! — ахнула вдруг Алла.
Оказывается, они так заговорились, что не обратили внимание на огромный рекламный плакат, висящий на фасаде здания прямо у них над головой. На плакате был изображен тренажер — беговая дорожка. На тренажере — Кравцов собственной персоной, в шортах и футболке, со своей неизменной улыбкой и животом. Надпись сверху гласила:
«Анатолий Кравцов:
Я ТАКОЙ ЖЕ, КАК ВЫ, но Я НАУЧУ ВАС ЖИТЬ!»
Надпись снизу была несколько иной:
«НАША ЛУЧШАЯ БЕГОВАЯ ДОРОЖКА М 9.55!
Перед вами тренажер высочайшего класса, один из представителей знаменитой линии беговых дорожек Precor.
ОН ДЛЯ ТЕХ, КТО ХОЧЕТ ОБЛАДАТЬ ЛУЧШИМ ИЗ ЛУЧШИХ!»
Так чья это реклама, парохода или человека? — подумал Денис. В смысле, тренажера или человека?
«Журналисты» переступили порог оздоровительного комплекса, и тут же навстречу им вылетел Кравцов собственной персоной:
— Ждал, ждал!
— С чего это вы нас ждали? — дежурно заулыбалась Алла.
— Ну как же! Думаю, я — главный претендент на участие в вашем конкурсе от Придонска, разве нет?
— Вы очень самоуверенны, Анатолий Сергеевич.
— Что есть — то есть, — засмеялся Кравцов. — Этого у меня не отнять. Позвольте продемонстрировать вам свои владения. — Он предложил Алле руку, а Денису просто кивнул: шагай, мол, рядом, мужик.
Денис вспомнил, что он — всего лишь видеооператор, пристроился вслед за ними и стал пристально изучать все вокруг, начиная с самого Кравцова.
Денис, неплохо разбиравшийся в мужской моде, отметил следующее. На Кравцове были вельветовые брюки неопределенной марки, но явно очень хорошего качества, шелковая рубашка Messori (Денис сам такие любил), сверху — кожаный жилет с кашемировой подкладкой Brunello Cucinelli, на руке — стальной хронометр Eterna. Все это свидетельствовало о весьма неплохом вкусе (что удивительно) и о толстом кошелке (кто б сомневался!). А на ногах… точнее, на голых ногах — шлепанцы. Э, сообразил Денис, да он только что переоделся. Наверно, в бане сидел или в солярии. Тут воротничок рубашки распахнулся, и Денис заметил свежий засос. Точно, с девочками развлекался.
— Пока вы в городе, предлагаю вам быть моими гостями, — говорил Кравцов. — Бассейн, солярий, тренажерный зал, все что найдете, — к вашим услугам. Раз уж вы живете у моего конкурента, должна быть какая-то социальная справедливость. Я бы хотел, чтобы вы воспользовались чем пожелаете. Сам-то я ненавижу здоровый образ жизни, все эти фитнесы-шмитнесы не по мне. Люблю хорошо поесть, выпить, ну и других удовольствий не чужд! — Кравцов подмигнул.
Да уж, подумал Денис, наслышаны мы о твоих развлечениях.
Почти два часа прошли совершенно бесполезно. Кравцов с законной гордостью показывал свой комплекс («фитнесы-шмитнесы»), Алла задавала бессмысленные, с точки зрения расследования, вопросы, Денис работал видеооператором. В какой-то момент он подумал, что от предубеждения никуда не деться. Вот сказали ему Лариса Жолдак и ресторатор Клюев, что Кравцов — законченный мерзавец, и теперь он волей-неволей смотрит на толстяка с такой позиции. А ведь тот ведет себя вполне благообразно, конечно, он хочет хорошо выглядеть перед столичными журналистами, ну так и что с того — нормальное человеческое желание.
В конце концов, все умаялись с непривычки (журналистский труд оказался не сахар), и Кравцов предложил посидеть в баре. И сразу же извинился, предупредив, что бар — безалкогольный. Здоровый образ жизни, холера его возьми! Впрочем, если есть желание, можно организовать и что-нибудь покрепче ананасового сока.