— Слушай, какого черта?.. — с трудом находя от возмущения слова, Игорь Кириллович выбрался из машины. — Какого черта ты тут распоряжаешься, как у себя дома?!
— Так я ж тебе все уже объяснил, — с широкой злорадной улыбкой ответил Кент.
Он хорошо смотрелся на фоне оцепления, плотным кольцом охватившего фуры и тот ангар, в котором они должны были разгружаться.
— Это по какому случаю охрана? — все никак не мог до конца осознать реальность Игорь Кириллович. — Откуда?
— Не все ж тебе с ментами якшаться, — снова ухмыльнулся Кент. — Нас тоже иногда удостаивают… Слушай, все спросить хочу: как ты только можешь к ним ходить, к легавым-то? — Он даже укоризненно покачал головой.
Впрочем, Кент говорил с ним, а сам вниманием был там, у ангара, где его люди что-то очень активно делали, и действовали явно не наобум Лазаря.
— Сейчас, — бросил он и торопливо пошел к ангару.
— Мне страшно, — сказала вдруг прильнувшая к открытому окошку Лена.
— Потерпи, — сказал он и неожиданно для себя успокаивающе-нежно погладил ее по щеке. — Я же говорю: со мной ничего не бойся. Сейчас наведем порядок.
Уже почти готовый позвонить Гуськову домой и попросить помощи, он снова взял трубку мобильника, но, подумав, решил все же с этим не спешить. В конце концов эта братия, похоже, действительно пока не покушалась на его товар. Ежась от по-ночному прохладного воздуха, он внимательно наблюдал за людьми возле ангара.
Тускло горел фонарь над входом в ангар, как-то приглушенно светили горящие вполнакала прожектора на ограде…Что-то тут было все-таки не так. Он еще раз пригляделся к оцеплению. Бойцы были, как и положено, в масках, но какие-то они все оказались… разномастные, что ли — кто в камуфляже, кто в обычной кожаной куртке, на одном высокие ботинки, на другом кроссовки; и примерно такое же ощущение было от оружия: у кого семьдесят второй «калаш», у кого короткоствольный АКС, у кого карабин… Словом, какая-то партизанская армия, а не спецназ… Да, похоже, все-таки никакая это не милиция, это просто-напросто братва! Он снова нашел глазами Кента, поманил его к себе.
— А бумага у тебя какая-нибудь есть? — спросил, просто чтобы что-нибудь делать: знал, что иной раз самый идиотский вопрос может в корне изменить ситуацию.
— Бумага? — несколько удивился Кент. — А на кой она мне? Ты, похоже, до сих пор никак не въедешь в расклад. Я думаю, когда до конца въедешь — ты еще спасибо нам скажешь, что мы тебя от больших неприятностей избавили. Ну и спасибо своим легавым скажи, что разрешили нам фуры выгнать. А то было б у тебя неприятностей, если бы нашли наркоту, по самое не балуйся. Ты бы никогда уже не отмылся, старичок! А так, глядишь, и пронесет…
— А ты, значит, решил меня спасти? Вот оно что! Ну, блин, благодарствую!
— Тебя? Спасти? — искренне озадачился Кент. — Ну если честно, ты мне вовсе по барабану, у меня свой интерес. И вообще, давай-ка мы с тобой лучше завтра обо всем переговорим, а? А то ты еще, чего доброго, начнешь спрашивать, откуда в твоих говновозах наркотики взялись… а это сейчас совсем ни к чему… А так я к тебе с утра подъеду и обо всем перетолкуем, лады? Охранников мы твоих не трогали, заперли только, товар весь целый, так что, по-моему, вполне можно разойтись без базара. А если что — я завтра за все и отвечу, а? — Говоря все это, он напряженно следил одним глазом за тем, что делается возле ангаров. И только когда увидел отделившихся от общей массы парней с большими желтыми крафт-пакетами, успокоился. — Ну вот, и все проблемы на сегодня… Видишь, как ты ни брыкался, не хотел с нами в компанию войти, а все равно не избежал… Если сейчас скажешь, что все-таки надумал, — прямо с этой вот партии тебе процент и пойдет. А?
— Да пошел бы ты! Я ведь и тебе, и Никону все уже сказал, неужели не ясно? А если ты на словах не понял, могу жестами растолковать.
— Но-но, ты не очень-то, — серьезно отреагировал на угрозу Игоря Кирилловича Кент. — Я бы с удовольствием, да только, как видишь, мне сейчас не до тебя.
Сила была, конечно, за ним, братва уже вовсю прислушивалась к их разговору, который от начала до конца шел на повышенных тонах; бригада Кента, конечно, не могла не видеть их напряженных поз, не могла не уловить угрожающих тонов, становившихся все гуще от реплики к реплике.
Видно было, что Кентовы хлопцы уже как бы тяготятся этой непонятной задержкой, что все необходимое они уже сделали и теперь мечтают об одном — отвалить. Некоторые томились кучкой возле ворот, другие по одному исчезали в калитке — видно, шли к своим машинам, занимали заранее места…
— Да кончай ты кукситься-то, — сказал ему Кент. — Я вон с тобой как разоткровенничался — и то ничего. Больно много ты теперь знаешь, Игорь Кириллович, а это, сам понимаешь, нам никак не с руки… Или ты все же опять стыкаться со мной хочешь? Брось, давай до завтра, а? Ты устал, я устал, девочка твоя заждалась… А завтра на спокойную голову, может, до чего и договоримся… Лады?
— Лады, — кивнул ему наконец Игорь Кириллович, снова остро пожалев при этом, что взял с собой Лену. По крайней мере без нее мог бы хоть матом от души выругаться… И потом… потом, не дай бог, у этих идиотов, у Кентовых бандюков, хватит ума и ее записать в ненужные свидетели и приговорить, хотя она ни сном ни духом…
И Кент словно прочел его мысли.
— Ну а уж о том, что про всю эту заваруху тебе тоже лучше помалкивать, — об этом я тебе даже не напоминаю. — Он снова улыбнулся своей нехорошей улыбкой, выдающей в нем убийцу. — И ты ничего не видел, и промокашка твоя, и складские… Ну этим-то мои ребята уже все разъяснили… Так и скажешь, если кто спросит: ничего, мол, не видел, ничего не знаю. Ты — нам, мы — тебе, глядишь, может, и уживемся, а?
Кент многозначительно посмотрел на него и скрылся за воротами. И тут же завелся один мотор, второй, третий, послышался шум отъезжающих машин; минута-другая, и враз вокруг стало тихо, по-ночному безжизненно.
Игорь Кириллович на всякий случай подошел к воротам и выглянул в калитку. За воротами было пусто — как будто вообще ничего не происходило здесь еще минуту назад. Жестом он подозвал к себе бледного как смерть заведующего складом.
— Товар, что с этой партией должен был прийти, весь в наличии?
Тот быстро закивал головой, словно там, внутри, у него было какое-то для этого специальное устройство.
— Точно пока не скажу, но кажется, все на месте, ничего не взяли, Игорь Кириллович. Только пакеты какие-то, но это, мне кажется, явно не наше…
— Если хотите жить — никому об этих пакетах ни слова, поняли?
— П-понял… Они тоже говорили… Что это было, Игорь Кириллович? Что за ужас такой? Ведь они же не милиция, верно? Или я таки ошибся?
— Нет, вы не ошиблись. Они бандиты, которые каким-то образом использовали наши машины для провоза контрабанды. Но с этим надо разбираться всерьез, так, с кондачка, тут ничего не сделаешь. Поэтому еще раз: вы ничего не знаете, а тем более ничего сами не предпринимаете… Ну там в смысле выяснения подробностей… Никакой, упаси вас боже, самодеятельности. Поняли? — приказал он, возвращаясь к машине.