Они отправились на Тверской бульвар в ресторан «Пушкинъ». Денис там прежде не бывал, и, как он убедился, этот «Пушкинъ» писался именно через «ять». На первом этаже «Пушкина» располагалось кафе, но Иванчук и Турецкий уверенно прошагали к лифту, да-да, там имелся и лифт с кружевным литьем.
К дорогим гостям мигом подлетел метрдотель, лично усаживая и предлагая меню. Впрочем, и Турецкий и Иванчук сказали только:
— Как обычно.
— А молодой человек?
— Рекомендую минеральную воду, — сквозь зубы обронил Турецкий.
«То ли у него мало денег, то ли он действительно сильно разозлился на меня, то ли опасается, что мои умственные способности будут приторможены переполненным желудком. А вот шиш вам», — подумал Денис, разозлившись, в свою очередь, заглянул в меню, стилизованное под газету с заголовком «Гастрономический вестник». Есть хотелось смертельно. Даже не есть, а жрать, тупо набивать брюхо. Но раз есть выбор и приличная еда, почему бы не воспользоваться случаем. И он заказал то же, что и Иванчук: солянку и холодец.
Денис осмотрелся. Интерьер а-ля рюс. На стене висела «Сравнительная таблица скорости некоторых движений» — парохода, велосипеда, скаковой лошади, пушечного ядра и звука.
В результате вмешательства Турецкого выяснилось, что фээсбэшников вызвали непосредственно работники «Прямых инвестиций», едва вскрыли первый бочонок с грузом. Второй и третий они трогать сами не рискнули.
Оперативные мероприятия Иванчука дали некоторый результат. Например, что такое заказчик Дениса — фирма «Феникс» — и с чем ее едят. Это была фикция. Фирма с таким названием, зарегистрированная в Зеленограде, перестала существовать два года назад. Это была очевидная «пустышка». Трейлер, номера которого Денис, разумеется, зафиксировал, нашли довольно быстро. Но его водители ничего внятного рассказать не смогли. Их нанял в Туле некий кавказец, который, не исключено, сам был переходным звеном в цепи.
Отрицательный результат — тоже результат. Отсутствие заказчика заставило пристальнее приглядеться к получателю. Выяснилось, что фирма «Прямые инвестиции» принадлежит… Николаю Мишину.
Узнав об этом, Денис едва не подавился десертом.
— Тогда, — сказал он Иванчуку, — я знаю ответ на ваш вопрос.
— Вы знаете, кто заказчик этой перевозки?
— Нет, думаю, что догадался, чьи тела лежали в бочонках. Это исчезнувшие фармацевты и главный инженер-технолог ЗАО «Матрешка». Первые двое — супруги Илларионовы, а фамилия инженера Артюхов. Попробуйте проверить. Их, в принципе, муровские оперы уже ищут некоторое время, они поделятся информацией, если попросите хорошо.
Полковник Иванчук растерянно посмотрел на Турецкого, и тот важно кивнул: мол, доверяй, хоть и проверяй, этот парень зря болтать не станет.
12
Коля Мишин был способным мальчиком, особенно в области химии и физики. На родительских собраниях в тайнинской школе № 11 учителя всегда положительно о нем отзывались, только намекали родителям на не очень подходящую для маленького гения компанию. Эти обалдуи — Груздь и Доморацкий — могли не лучшим образом повлиять на Колю, которому, быть может, предопределено великое будущее. Груздя честили почем свет, а Доморацкого, впрочем, трогать особо не рисковали, говаривали, что не то дед, не то двоюродный дядя был у него видный гэбэшник, настолько видный, что самолично некогда пытал других в прошлом видных гэбэшников. Но Никита Доморацкий, по крайней мере, в те времена еще был своим в доску парнем.
А что касается Колиных родителей, то они, врачи и вольнодумцы, сами всегда говорили о свободе человека выбирать себе свой путь, своих друзей, поэтому указывать Коле, с кем ему дружить, а с кем нет, они считали себя не вправе.
Время шло, Коля взрослел. А его родителям говорили о нем всегда одно и то же. И после восьмого класса они перестали ходить на родительские собрания вообще.
— Неужели тебе дали свободу? — усмехнулся Груздь. Его родители давно уже игнорировали просьбы учителей зайти в школу.
— Так надо же это дело отметить! Мы все втроем прошли процесс инициации, заключающийся в освобождении от строгого родительского надзора. Напьемся? — предложил Доморацкий.
Конечно, они уже и курили, и выпивали перед школьными дискотеками, но вот так просто собраться в будний день и отметить свой приход во взрослую жизнь — это пока было новинкой.
— А чего пить-то будем? — был резонный вопрос Мишина.
— Ну, может быть, ты нам что-нибудь сварганишь, химик?
— Легко. Только где взять ингредиенты?
— А что нужно-то?
— Лучше всего обыкновенный спирт.
— Это я тебе достану, — махнул рукой Никита Доморацкий. — У моей бабки где-то целая бутылка заначена. Она им протирает всех, кто болеет.
Решено было встретиться в доморацком дворе, в шесть часов вечера.
Коля шел во двор, высоко подняв голову, то и дело придвигая очки к переносице указательным пальцем. Он и правда ощущал себя таким большим и крутым парнем! Если бы его спросил сейчас какой-нибудь приятель, куда это он намылился, Коля свысока и так небрежно кинул бы ему:
— Да вот, с друганами идем одно дельце обмывать.
Во дворе на скамейке уже сидел нахохлившийся Груздь, рядом с ним стоял белый целлофановый пакет.
— Здорово! — поприветствовал его Коля. — А что в пакете?
— Закусон. Хлеб и огурцы соленые. У маман стырил.
— Молодец! Надо бы еще воды где-нибудь надыбать. Или сока какого.
— Да ладно. И этого хватит, — Груздь кивнул на пакет.
— Опух, что ли? А спирт мы чем разбавлять будем?
— А! Вода нужна, чтобы спирт разбавлять?!
— Ты просто гений! Как это до тебя так быстро дошло!
— Да так сразу бы и сказал! Это мы и без тебя знаем, что спирт обычно водой разбавляют. Я думал, ты чегонибудь еще нахимичишь, какое-нибудь новое пойло.
— Ну-ну, — протянул Коля. — А где Никита?
— Иди, мути воду, — сказал Груздь, — а я его буду дожидаться.
— А чего сразу я?
— Ничего. Потому что самый умный! Потому что Ник тащит спирт, я — закуску. А ты что?
— А я делаю!
— Чего там делать-то? Спирт водой разбавить? Это мы и без тебя сделаем. Так что вот дуй за водой.
Пришлось возвращаться домой за водой. Когда он вернулся в доморацкий двор, прошло не меньше получаса, а на скамейке все так же одиноко сидел скукоженный Груздь.
— Ник что, до сих пор не выходил?
— У-у, — отрицательно покачал головой Витя Груздь. — Чувствую я, сорвалось все! Давай, Колюнь, открывай бутылочку. Сейчас мы с тобой будем пить простую водичку и закусывать ее солененькими огурчиками.
— Нет уж, подожди. Надо за ним зайти. Хотя бы узнаем, в чем дело.