– Какое вы имели право перекрыть канализацию в Думе? – тут же подступил к нему крупный кудряво-рыжий помощник Зю Гана.

– Пошел на хер! – отмахнулся Брух, провожая глазами Робина и Винсента, которые почти на руках несли рыдающую и взбрыкивающую Александру в машину.

– Что? Вы… – кудряво-рыжий даже задохнулся от наглости Бруха. – Вы ответите за хамство! Я депутат Думы!

– Тем более пошел на хер, убийца!

– Кто убийца? Я?! Вы слышали? – обратился рыжий к окружающим. – Вы свидетели! Он нанес оскорбление депутату Думы! Я сейчас вызову прокурора!

– Это я сейчас вызову прокурора, – стягивая с себя резиновый скафандр, Брух приказал своему секретарю-телохранителю: – Набери генерального, 292-88-69. – Потом, взяв трубку «Моторолы», сказал в нее: – Юрий Ильич, это Брух. Только что из канализационного коллектора Государственной Думы извлечен труп мужчины, мужа моей сотрудницы. Я не криминалист, но, по-моему, депутаты Думы уже стали спускать своих политических противников просто в канализацию! Что? Я не знаю, кто убийца, но Думу я вынужден на недельку закрыть. Да, может, я и не имею на это права, но выхода нет, Юрий Ильич, нужно ее от дерьма очистить. Нет, я не в политическом смысле, я в прямом. Да, труп там пока один, но канализация буквально забита гондонами! Какими гондонами? Использованными, конечно. Так что теперь хотя бы ясно, чем они там занимаются…

В это время черный «кадиллак» Маршала Сос Кор Цннья вихрем промчался мимо заградительных барьеров и с визгом тормозов остановился рядом с Брухом. Маршал вышел из кабины и, плохо сдерживая бешенство, сказал:

– Та-ак! Опять ты? То коллектор кремлевской связи перебил, то канализацию в Думе! Сядешь на червонец, бля! Сам посажу!

– Спасибо, – сказал Брух. – Хоть там отдохну от вашего дерьма.

Маршал, озадаченный его дерзостью, показал на труп:

– Это кто?

– Костя Каневский, муж моей сотрудницы и парикмахер в Думе. Кто-то в Думе сбросил его в канализацию, а он, видите, здоровый парень – коллектор закупорил…

– А ты тут при чем? – снова взъярился маршал. – Ты кто? Говночист или строитель? Зачем ты полез в это дерьмо?

– А у ваших ассенизаторов никакой техники нет. Если б не я, тут бы сейчас по колено говна было. Но у меня к вам действительно дело есть, Сос Корыч. Это хорошо, что вы приехали. – Брух фамильярно взял маршала под руку, отвел в сторону метров на пятнадцать и сказал только ему одному, показывая вниз, под мостовую Охотного ряда: – Что у вас тут?

– Где? – не понял маршал.

– Тут, внизу, на глубине тридцати метров?

– Ничего. А в чем дело?

– Вы уверены? Никаких секретных объектов?

– Да нет! А в чем дело?

Брух сунул руку в карман и извлек из него маленький черный пистолет. – Ты что?! С ума сошел? – отшатнулся Сос Кор Цннь.

– Да не бойтесь… – усмехнулся Брух. – Это не мой.

– А чей?

– Смотрите.

Маршал взял пистолет, посмотрел на рукоятку, инкрустированную перламутром. На перламутре было четко выгравировано:

Иосиф Сталин

Маршал изумленно посмотрел на Бруха:

– Ты где взял? В Кремле?

– Тсс! – сказал Брух и пальцем показал вниз.

Тем временем «линкольн» Бруха, вырвавшись из автомобильной пробки, мчался по осевой полосе вверх по Тверской. В машине, на заднем сиденье билась в истерике Александра, кричала Винсенту и Робину по-русски и по-английски:

– Они все убийцы! Все! Зачем вы сюда приехали?! Они и вас убьют! Тут все убийцы! Думаете денег тут заработать? They'll fuck you up, они вас употребят, выебут, вытрут об вас ноги и дальше пойдут!

Шофер с каменным лицом вел машину, а Винсент и Робин, сидя по обе стороны Александры, пытались успокоить ее.

– Come on, Sacha! – беспомощно твердил Винсент. – Baby, cool down, please! He будь плакать…

В его голосе были странные для него самого ноты бессилия и сочувствия.

А Робин пытался взять Александру за руки, но она вырывалась, рвала с себя куртку, ботинки, свитер и кричала:

– Я не могу! Я не хочу их одежду! Это все кровь! Они все убийцы! Все! Бегите отсюда! Бегите из этой страны! Она проклята!

– Да ебните вы ее чем-нибудь! – не выдержал все-таки шофер, въехав во двор и останавливаясь у подъезда, в котором жили Винсент и Робин. – Или водки ей дайте!

А когда Робин и Винсент все-таки исхитрились завести Александру в лифт и поднялись в свою квартиру, они с изумлением обнаружили в ней Юрия Болотникова.

– You? – растерянно захлопал глазами Винсент. – How you got here? (Ты? Как ты сюда попал?)

– Это не имеет значения, – спокойно сказал ему Болотников, сидя перед телевизором с бокалом бренди в руках. – Мы с вами через час вылетаем в Лос-Анджелес. Собирайтесь.

– Зачем? – спросил Винсент. – За вашими ебаными избирательными гуру. Как вы обещали нашему президенту.

Винсент растерянно оглянулся на Робина, который в это время усадил Александру на кухне и налил ей стакан водки.

Она сидела над этой водкой такая беззащитная, такая открытая… Впервые за все время пребывания Винсента в России ему вдруг совершенно расхотелось уезжать отсюда.

26

Стальная клеть опустила Бруха и маршала Сос Кор Цннья в шахту под Манежной площадью. На них были каски, резиновые сапоги и брезентовые куртки. Освещая себе путь шахтерскими лампочками – «коно-гонками», они пошли вдоль тусклых рельсов по наклонному, мокрому и грязному туннелю. Навстречу им попался рабочий с автоматом «ППШ» в руках.

– А ну назад, твою мать! – жестко приказал ему Брух. – Положить все на место! Бегом, бля!

Рабочий смущенно бросился бегом обратно.

– Это новый туннель, – на ходу рассказывал Брух. – Мы его бьем для канализационного коллектора Манежного комплекса. На такой глубине под Москвой еще никто не работал. То есть это мы раньше так думали. А теперь… Смотрите!

Он остановился у жесткого выступа породы – огромного камня со словно вмурованной в него человеческой челюстью. Брух посветил на него фонариком и сказал:

– Наверное, это первый житель Москвы. Я хотел выдрать этот камень и подарить мэру города, но меня отговорили, сказали, что он обидится. А вот здесь… – Брух двинулся дальше, к отвалу свежей породы, на которой лежали брошенные рабочими респираторы. – Здесь мои рабочие наткнулись на бетонную стену. Проверили по картам городских коммуникаций – ничего тут нет. Спросили у ФСБ, ФАПСИ – может, это их стена? Тоже нет. Стали бурить – метр, второй – сплошной бетон. Шесть метров! Но когда пробились… Смотрите!

С этими словами он откинул брезентовый полог, перекрывающий туннель, и они оказались перед лестницей-времянкой, спускающейся в огромный подземный бункер. Маршал в изумлении остановился: это, без сомнения, был запасной бункер ставки Сталина – здесь все было так, как в кремлевском кабинете Сталина и в фильмах о нем. Такая же, как в сороковых годах, мебель. Стены отделаны карельской березой. Жесткий ковер на полу. Портрет вождя над его же письменным столом. Стул с плоской подушкой, которую Сталин подкладывал под себя, чтобы выглядеть выше ростом. Зеленая малахитовая пепельница. Папиросы «Герцеговина Флор». Пустой графин для воды. Жесткий диван-топчан. Маленький маршальский китель Сталина на деревянной вешалке. Небольшой столик секретаря с пишущей машинкой «Ундервуд» и стопками бумаги и копирки. Рядом на тумбочке – три противогаза и три фонарика – «жучка». Два книжных шкафа со стеклянными дверцами, запертыми навесными замками, а за стеклом – полное собрание сочинений Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина и Большая Советская Энциклопедия. В углу бункера – пирамида автоматов «ППШ» с ящиком запасных круглых дисков. А под бетонным потолком – лампочки в металлической оплетке.