Увидев в тени большого тополя бочку с квасом, Пафнутьев, не раздумывая, стал в очередь. Ему нужно было осмотреться, а очередь подходила для этого, как нельзя лучше. И опять он не ошибся – обладатель желтых туфель стоял у табачного киоска. Теперь Пафнутьев мог рассмотреть его подробнее. Пиджак светло-серый, в легкую клетку. Рубашка голубая, воротничок действительно четкий, поскольку новый. Короткая стрижка… «В наше время это говорит о том, что парень не чуждается спорта, а поскольку фигура его не отличается атлетическими излишествами, то спортом он увлекается скорее всего бойцовским. Осторожнее с ним надо. Подойти поговорить? Не получится. Он решений не принимает. Откровенничать не станет. Его задание простое, как пареная репа – проследить, знать мой сегодняшний день, чтобы оценить мои успехи, если таковые появятся. Охотиться на меня рано, я не представляю пока никакой опасности. Я управляем, я под контролем, я хмырь поганый… Ладно, пусть так. Но что делать? Не заметить? Это тоже ход, и неплохой. Не заметить, когда замечаешь, не понимать, когда все прекрасно понимаешь, ничего не предпринимать, когда все на изготовке…»
Пафнутьев, не торопясь, пил квас, поглядывая поверх кружки на парня – тот беззаботно скучал на скамейке, поигрывал только что купленной пачкой сигарет. А сигареты купил дорогие. Далеко не каждый вот так запросто подойдет к киоску и возьмет курево за двести рублей. Значит, не опер. Ни одна зарплата не позволит курить сигареты по десятке за штуку… Задержать? И что дальше? Смех, конфуз и позор.
Ну, ничего, разберемся.
И Пафнутьев с преувеличенной решительностью снова направился к телефонной будке, не без содрогания вошел в ее раскаленное нутро, пошарил в карманах, сделал вид, что набрал номер, склонился словно бы в каком-то важном и срочном разговоре, но тут же в сердцах бросил трубку на рычаги и спешно зашагал в сторону от проспекта. Когда-то эта несложная игра ему крепко помогла. Звонок из будки должен был убедить кретина в желтых туфлях, что произошло нечто чрезвычайное и сейчас важно не упустить объект. Пафнутьев сознательно не делал ничего отвлекающего – не оглядывался по сторонам, не наклонялся, чтобы завязать шнурок, не смотрел сквозь витрины киосков, он вел себя с легкомысленной простотой, как это и положено человеку самоуверенному и туповатому.
Свернув в переулок, Пафнутьев прошел вдоль длинного дома, потом в глубину двора и через несколько минут оказался в безлюдном месте. Когда-то здесь располагалась автобаза, но несколько лет назад ее разогнали, перевели куда-то на окраину города, а неспешные городские архитекторы никак не могли сообразить, что делать с освободившейся площадью. С тех пор и стояли эти покосившиеся железные ворота, осталась и рассохшаяся деревянна будка, в которой когда-то коротал бесконечные и бессмысленные часы вахтер. Убедившись, что парень след не потерял, Пафнутьев вошел в будку. Сквозь ее немытое стекло заглянуть внутрь было невозможно, зато изнутри все прекрасно просматривалось, а дверь распахивалась от одного удара ноги. Ждать пришлось недолго.
Сначала Пафнутьев увидел, как на солнечную щель между половинками ворот легла тень – кто-то осторожно заглядывал во двор автобазы. Убедившись, что все спокойно, парень протиснулся в ворота, стараясь не запачкать пиджак. Он отряхнул следы ржавчины, оставшиеся на рукаве, и лишь потом осмотрелся. «Пижон», – подумал Пафнутьев. Через просторный пустырь тянулась протоптанная местными жителями тропинка. Все говорило о том, что именно по ней и удалился следователь. Еще раз оглянувшись, парень торопливо направился вглубь пустыря. Но не успел сделать и нескольких шагов, как сзади раздался грохот распахиваемой двери. Тяжелый Пафнутьев одним прыжком настиг его, свалил на залитую мазутом землю и, не давая подняться, всем телом вдавил в грязь.
– Лежать, подонок! Лежать, а то придушу! – Однако, следователь не знал, с кем имеет дело, и это его подвело. Парень лежал покорно и с недоуменным лицом смотрел на красное от натуги лицо Пафнутьева. Но стоило тому чуть разжать хватку, чуть приподняться, как он тут же спружинил, откатился в сторону и вскочил на ноги. Через секунду в его руке блеснул нож.
– Спокойно, дядя, – проговорил он, – Спокойно. Не надо горячиться. Не советую…
– Брось нож! – приказал Пафнутьев, даже не надеясь, что тот послушает, но ему важно было вступить в разговор.
– Уйди с дороги, дядя, – сказал парень. – Дядя! Ты меня слышишь? Уйди с дороги, – он, видимо, хотел снова нырнуть между половинками ворот, не зная, какая неожиданность подстерегает его в глубине заброшенного гаража. Возможно, там у Пафнутьева назначена встреча и его ждут сообщники… А за воротами уже знакомое пространство.
Отскочив к воротам, Пафнутьев поднял с земли обрубок трубы. Это уже было оружие. Держа нож перед собой, парень начал осторожно заходить сбоку, стараясь повернуться так, чтобы щель в воротах осталась у него за спиной. Он добился своего, но просвет был слишком узок, чтобы можно было с ходу проскочить в него. Сейчас последует отвлекающий прием, подумал Пафнутьев. Ему важно выиграть время, две-три секунды, а за воротами его уже не поймать. И в самом деле, парень вдруг, попятившись, с искаженным от ужаса лицом уставился Пафнутьеву за спину. Следователь с трудом подавил инстинктивное желание повернуться, и когда парень выбросил вперед руку с ножом, успел ударить по ней трубой.
Нож выпал, но в тот самый момент Пафнутьев ощутил сильный удар под дых. Это у него получилось, подумал он, заваливаясь набок. Согнувшись в поясе, парень в прыжке нанес удар головой в солнечное сплетение и, проскочив вперед, поднял нож. Единственное, что давало Пафнутьеву надежду на спасение – это кусок трубы. Падая, он не выпустил ее и, пытаясь отдышаться, лишь успевал поворачиваться, грозя подсечкой опрокинуть противника наземь.
– Хитер ты, дядя, – проговорил парень, заходя то с одной стороны, то с другой. – Но староват… Для таких дел уже не годишься… Придется тебя кончать… Извини, дядя, но ты сам захотел…
– Слушай, – Пафнутьев смог наконец продыхнуть, – а ведь это в твое задание не входит… Остановись. А то, глядишь, свои же и накажут…
Парень на мгновение отступил, озадаченно прикидывая, как поступить, и Пафнутьев, изловчившись, что есть силы ударил его трубой по коленке. Тот сел, взвыв от боли, а едва оперся рукой о землю, Пафнутьев нанес удар по ладони. И, не теряя времени, зашел сзади, захватив парня трубой под горло. Тот захрипел, попытался освободиться, но Пафнутьев сжимал все сильнее.
– Так… Продолжим наши игры, дорогой, – почувствовав, что противник теряет сознание, он немного отпустил трубу. – Как? Говорить будешь?
– Сука… Отпусти, задыхаюсь…
– Кто послал? Ну? – и труба снова впилась в горло. – Отвечай, а то ведь знаешь… Тебя здесь нескоро найдут… Да и найдут ли… Когда завоняешься, а в такую жару ты наверняка завоняешься… Тогда и найдут… Говорить будешь? Кто послал?
– Дай продыхнуть…
– Кто послал?
– Колов.
– Зачем?
– Следить… Только следить.
– Кому докладывать?