– Его вроде как и нет, – не обратив внимания на скабрезную шутку, возразила Алина, – а люди-то его на местах – по-прежнему. Ничего ведь в сущности не изменилось.
– Так-то оно так, но, как я знаю по своему опыту, при подобной рокировке все равно вероятны какие-то новые варианты. Как вы считаете?
– Может быть, вы и правы. Может быть, – до предела задрала планку Алина. – Хорошо, Геннадий Павлович. Я ничего, естественно, пока не обещаю. Но подумаю, что можно сделать. А вдруг и действительно что-то выгорит.
– Ну, при ваших-то возможностях.
– Хорошо. Я подумаю. Очень уж мне хочется оказать содействие вашей супруге. Она у вас – умница. И, наверно, это заслужила.
– Может быть, Алина Васильевна, – не выдержав, спохватился Дремов, – и я могу быть вам чем-то полезен?
– Есть одна небольшая просьба. Совсем небольшая.
– Я весь внимание.
– Дело в том, что у одного моего очень хорошего знакомого есть родственник – офицер запаса. Ну, не знаю, что он там конкретно по поводу него задумал. Какой-то поздравительный адрес к юбилею. Что-то в этом роде. И нужна его фотография. Не хочется, естественно, у самого юбиляра просить. Какой уж тут сюрприз будет в таком случае. Понимаете?
– Да-да, конечно, – с готовностью выдохнул Дремов. – Одна небольшая загвоздочка, Алина Васильевна, извините, ради бога… Надо бы только потом это фото в пенсионное дело возвратить. Сами понимаете – архивные правила…
– Да нет, ну что вы, Геннадий Павлович?.. Вы не совсем правильно меня поняли. Мне ведь оригинал и не нужен.
– Тогда вообще – никаких проблем. Сейчас же все и устроим, – с облегчением констатировал Дремов и немедленно нажал клавишу вызова на селекторе.
Через десяток секунд, испросив разрешения, в кабинет впорхнула вышколенная дежурная и без слов замерла у порога.
– Передай Анисимову, чтобы срочно отсканировал мне фотографию из личного дела… Как его фамилия, Алина Васильевна?
– Мостовой Андрей Геннадьевич.
– Мостового Андрея Геннадьевича. И пусть еще сбросит на диск. Понятно?
– Так точно.
– Давай быстренько. Я жду. Пять минут времени. Ну, вот видите, варианты же всегда найдутся. Если действительно хорошо подумать, – сказал Дремов, и они с гостьей обменялись любезными улыбочками.
– И вот, знаете, что еще, – неожиданно для самой себя, рискнув, пошла дальше Алина, – а не могли бы вы его к себе вызвать?
– А зачем?
– Ну, на какие-нибудь там сборы, например?
– М-м, – недоуменно посмотрел на нее Дремов, но вторично спрашивать «зачем» не стал. – Обязательно на сборы?
– Да ну что вы? Совсем не обязательно. Можно и по другому поводу.
– Для сверки данных личного дела подойдет?
– Вполне. Он, этот мой знакомый, очень давно его не видел.
– Да-да. Я понимаю. Не уточняйте. Значит, так и сделаем. Сегодня же отошлем ему предписание по месту прописки.
– А если он не приедет?
– Ну, тут, Алина Васильевна, извините, – огорченно развел руками Дремов. – Тут, к сожалению, ничем помочь не смогу. Сейчас у нас же демократия, мать ее ети. Извините, ради бога. Кто во что горазд, так сказать. Поэтому обещать, конечно, не могу.
– Хорошо. Будем надеяться, что приедет. А его номера телефона у вас случайно нет? Позвонить вы ему не можете?
– Это мы сейчас уточним. Минуточку, – произнес военком и, вызвав по селектору отдел офицеров запаса, вопросил: – Анисимов, ну-ка посмотри мне там, есть ли у Мостового в личном деле номер телефона? Что? Нет? А сотовый? И сотового нет?.. Почему нет, черт тебя дери?! Я же давал указание, чтобы был в каждом личном деле! Ладно. Давай быстрее с фото закругляйся – и ко мне. Извините, Алина Васильевна, но телефончика, к моему большому сожалению, нет.
– Ну, это не страшно, Геннадий Павлович. Вы мне и так немало помогли.
Вернувшись в машину, сгорая от нетерпения, Алина тут же вытащила из сумочки фотографию. Присмотрелась: «Губастенький. А ничего мужчинка – и на мордочку. Если еще принять во внимание, что он успел такого натворить. Вот же Самвел от счастья обалдеет!»
– Держи, – сказала Алина, подойдя к столу, и небрежно уронила фото перед Арутюняном.
– Кто это? – сдвинув брови, спросил Самвел. – Подожди, подожди. Так это и есть этот наш Мостовой? Да?!
– Да. Это он и есть.
– Ай, молодец, девочка! Ай да молодец! – довольно осклабился Арутюнян. – Как же ты ее достала, а? У Сазонова, что ли, выкрала?
– Вот еще! Что, по-другому нельзя? – поджала губки Алина. – Из военкомата. Из личного дела.
– Ну, ты и лиса! Вай, какая лиса! – восхищенно покачал головою Самвел, но еще раз внимательно поглядев на Алину, заткнулся и побагровел: – А что ты так презрительно на меня смотришь?
– Почему «презрительно»?
– Ну, я же вижу, что презрительно! Чего поджалась? Думаешь, наверно, я совсем дурак, что не сообразил? А ты такая умная, да? Не много ли берешь на себя? И без тебя решили бы! Что ты лезешь, дура?! Я тебе что вообще говорил делать?
– Узнать насчет Сазонова.
– Вот и узнавай, что сказал. Пошла.
«И действительно, дура, – едва сдерживая слезы, корила себя Алина, дрожащими руками копаясь в сумочке в поисках сигарет. – Законченная дура! Захотела, идиотка, проявить инициативу. Доброе дело для него сделать… Будешь теперь знать, как перед этим жирным скотом лебезить и прогибаться. Будешь теперь знать! А так тебе и надо! И – поделом!»
– Знаком? – спросил Славкин, положив на стол короткоствольный компактный автомат с откидывающимся рамным металлическим прикладом.
– В руках не держал, – ответил Мостовой, не отрывая глаз от незнакомого оружия. – Только заочно – на картинках.
– Тогда держи… АС «Вал»… Калибр – девяточка. По существу – вариант «Винтореза». Под тот же патрон – «СП-5», «СП-6» – для живой силы и бронебойный – соответственно. Глушитель со стволом интегрирован. Видишь утолщение? На 400 метров любой кевлар как банку консервную вскрывает. Да и практически любой другой броник 1–3-го классов защиты. Темп стрельбы приличный – 900 выстрелов в минуту… Считай, бесшумный, но есть одно «но» – затвор при стрельбе погано клацает. Ну и длинные очереди очень нежелательны. Да это, надеюсь, и так понятно. Даже для «АК», как ты знаешь, в них смысла – ни черта. Все равно максимум первые две пули – в цель. Дальше – вразброс веером. Да, есть еще у него один недостаток – в разборке капризный, как последняя сволочь. Но это ладно. Тебе его все равно не разбирать.
– Довольно легкий. По сравнению с «АК».
– Снаряженный – на шестьсот грамм с лишним. Меньше трёхи. И еще что удобно – магазин короче. Не так в землю упираешься. Можно поплотней прижаться. Но, с другой стороны, только двадцать патронов.