Командир быстро прикинул возможные варианты. Возможно, конечно, обойти этих людей и войти в кишлак с другой стороны. Но это потеря времени – слишком большой круг. Да и местность знакома не так чтобы очень уж хорошо. Только в теории, по снимкам, сделанным с «беспилотников». И даже если обойти… Это не решение проблемы. Эти два десятка вооруженных боевиков окажутся у них в тылу. И малейшая ошибка там, внутри, среди очерченных глиняными дувалами улочек, приведет к тому, что отряд рейнджеров просто окажется в окружении. И тогда будет сложно прогнозировать дальнейшее развитие событий. Противник имеет почти пятикратное преимущество, да и действует у себя дома, в родных, с детства знакомых стенах.
И вариантов, собственно, не было. Как им объяснили на базе, перед вылетом, задание необходимо выполнить любой ценой. Значит, в кишлак придется прорываться с боем.
Приняв решение, командир начал жестами расставлять своих людей по позициям.
Первыми отработали снайперы, выбирая наиболее опасные в предстоящем бою цели – гранатометчиков и тех моджахедов, у кого в руках видели снайперские винтовки.
Выстрелы снайперов стали сигналом к открытию огня для остальных бойцов отряда. На моджахедов обрушился самый настоящий огненный шквал. Оказавшись под огнем, вне укрытий, на открытой местности, не приспособленной к обороне, боевики растерялись и побежали в кишлак, надеясь найти укрытие за стенами домов.
– Вперед! – Командир рейнджеров махнул рукой, и бойцы перебежками, прикрывая друг друга, медленно и осторожно двинулись к кишлаку.
– Саиб! – К Абдулу Кариму подскочил разведчик. – Саиб!
– Что случилось? – Полевой командир в бинокль наблюдал за тем, как разворачиваются американцы, готовясь к атаке.
Лишившись своей мини-артиллерии, моджахеды разом утратили приобретенное было ими преимущество. Оставалось надеяться только на крупнокалиберные пулеметы и подготовленные оборонительные позиции. Американцы не пойдут в лобовую, заваливая огневые точки противника трупами своих людей. Это – не в их стиле. И применить тяжелое вооружение не могут – вся их операция направлена на спасение пленника полевого командира. Абдул Карим еще раз возблагодарил Аллаха за то, что тот подсказал ему сохранить жизнь смертельно надоевшему неверному.
– Саиб! – Разведчик задыхался. – Твоих пленников похитили!
– Кто?!
Новость была не просто плохой – очень плохой. Пленники – ну, по крайней мере, один из них – связывали американцам руки. Теперь же, когда пленников у полевого командира больше нет, они могут использовать и вертолеты, и тяжелую технику, против которых легковооруженные моджахеды окажутся практически беззащитными.
– Я не знаю! – растерянно ответил разведчик.
– Американцы?
– Нет. – Разведчик тут же поправился: – Я не могу сказать точно. Видел этих людей только издали. Одеты, как наши…
– Куда они пошли?! – Одежда еще ни о чем не говорила. Абдул Карим прекрасно помнил те времена, когда советский еще спецназ выходил на операции в национальной афганской одежде. Сейчас тот же прием с переодеванием успешно использовали американские рейнджеры, действующие на территории Афганистана.
– Туда! – Разведчик рукой указал на другой конец кишлака. – В горы.
Абдул Карим попытался просчитать, как будут действовать американцы теперь. Атаковать не будут все равно – эти не безбашенные шурави, которые могли идти в полный рост на пулеметы. Эти будут еще часа полтора-два ползать по скалам, стараясь занять наиболее удобные и выгодные с тактической точки зрения позиции. Потом, видимо, вступят в переговоры, начнут чего-нибудь обещать в обмен на пленников… И вот к тому моменту пленники – как предмет торга – опять должны быть в руках полевого командира.
– Сколько их было? – задал Абдул Карим еще один вопрос разведчику.
– Пять человек, саиб, – ответил тот.
– Хорошо, – кивнул Абдул Карим. И крикнул: – Двадцать человек – со мной! Остальным держать оборону!
Возглавляемая полевым командиром группа бросилась в глубину кишлака. У противоположной окраины, в той стороне, куда ушли неизвестные похитители, навстречу ему стали попадаться панически бегущие моджахеды.
– Стойте, дети шелудивых ослов! – заорал Абдул Карим и, не задумываясь, выстрелил в голову первому из бегущих, который оказался к нему ближе, чем остальные. – Стойте! От кого вы бежите?!
Моджахеды начали останавливаться. Конечно, они боялись тех неизвестных, что напали на них… Однако Абдула Карима они боялись больше.
Перегруппировав свои силы, полевой командир начал атаку на отряд рейнджеров.
– Ни хрена не понимаю… – Одной фразой Скопцов выразил общее замешательство.
Только что они делили на всех остатки боеприпасов, готовились принять последний в их жизни бой… И вдруг противник, оказавшийся под огнем каких-то неизвестных доброхотов, в панике бежит.
– Что там такое? – Артем как раз заканчивал бинтовать рану Багрова. Более детальный и близкий осмотр подтвердил самые худшие предположения – рана была очень тяжелой. Кость перебита, и даже если удастся выйти самим и вытащить Федора Аверьяновича, без высококвалифицированной медицинской помощи ничего хорошего бывшего подполковника не ждет.
– «Духи» бегут, – сообщил Василий. – Кто-то ударил им в жопу.
– Кто?!
– А черт его знает! Пока что не вижу.
Артем размышлял недолго.
– Так, вы, двое! – Он развернулся к пленникам. – Взяли раненого!
Бобошеров послушно метнулся к Багрову. Блэр остался на месте. Только чуть приподнял подбородок и отвернулся.
– Я смотрю, меня кто-то не понял… – свистящим от бешенства шепотом произнес Рождественский. Он сделал шаг к американцу, рука легла на рукоять ножа. – Мне повторить еще раз?..
– Послушайте, командир! – Американец говорил на вполне приличном русском языке. – Вам не уйти с раненым. И вы это понимаете не хуже меня!
Артем сделал еще один шаг. Лезвие ножа наполовину вышло из ножен.
– Я предлагаю вам сдаться коалиционным силам! – торопливо продолжил Блэр. Гордость гордостью, а страх… Страх остается страхом. И этих немного ненормальных людей, которые смогли впятером прийти в гнездо, логово боевиков, резидент просто боялся. – В этом случае я смогу вам гарантировать…
– Заткнись! – коротко и резко приказал Артем. – Сейчас ты и этот ублюдок возьмете раненого. А твое предложение мы еще обсудим. Но немного позже… – И тут же рявкнул: – Ну! Вперед! И не дай бог ему будет хоть немного больно по вашей вине!
И Блэр не осмелился спорить. Вместе с Бобошеровым, на которого американец старался не смотреть, они подняли Багрова с земли, забросили руки отставника себе на плечи.