– А менты в натуре обделались. Куда только их храбрость подевалась?
Неподалеку от «Шевроле» прошел Андрей Ларин. Ася покосилась на него, но ничего не сказала.
– Если бы это было хотя бы областное телевидение, я бы быстро дело уладил. Рычаги для этого есть, – вздохнул Пефтиев. – А вот федеральный канал – это тебе не хухры-мухры. Рома, ну почему нам так не везет?
– Я тут бессилен, Владлен Николаевич. У меня подвязок на таком уровне нет. Тут на директора выходить придется. А журналистка наглая, глаза так и сверкают. Сюжетик отхватила, будь здоров.
– И каким ветром их занесло? – продолжал ломать голову Пефтиев.
– Какая теперь разница, Владлен Николаевич? Снимали, наверное, что-то неподалеку, а на новостном канале горячая линия есть. Думаю, это сам ветеран и позвонил им, потому так уверенно себя и чувствовал – топором поигрывал.
«Шевроле» сдал задним ходом, спрятался за «КамАЗ», а затем, развернувшись, покатил к шоссе. Очень уж не хотелось Пефтиеву на этот раз попадать под прицел телевизионной камеры, хотя обычно он любил покрасоваться. Но сегодняшний контекст не устраивал главу дорожно-строительного холдинга. Незаметно улетучился и начальник дорожно-строительного управления, предоставив майору разгребать ситуацию самому.
Правоохранители задержались недолго. Ничего не объясняя, майор только выкрикивал наседавшей на него журналистке пришедшую ему на ум фразу:
– Без комментариев, без комментариев…
На этот раз правоохранители уехали без включенных мигалок. Оператор продолжал снимать без остановки.
– Может, вы нам теперь объясните? – Журналистка подошла к Новицкому.
Тот приосанился и охотно принялся рассказывать о том, какие безобразия творятся в здешних местах. Своей очереди высказаться терпеливо дожидался доцент. Бабенция от культуры, которую забыл прихватить с собой начальник дорожно-строительного управления, с ужасом вслушивалась в эмоциональную речь бывшего партизана. А когда Новицкий в очередной раз недобрым словом помянул отдел культуры, решила не искушать судьбу и, приподняв длинный подол зеленого сарафана, заспешила прочь. Оказавшись на безопасном расстоянии, она перевела дыхание и даже на всякий случай выключила мобильник.
Вскоре исчезла и строительная техника. Тележурналисты, сделав свое «черное» дело, погрузились в микроавтобус и уехали. И стоянка викингов раннего Средневековья, и партизанская могила оказались спасены.
Остаток дня глава дорожно-строительного холдинга Пефтиев провел с телефонной трубкой в руке. Он прекрасно понимал, что если сюжет появится в «Вестях», то расхлебывать его последствия придется долго, и еще неизвестно – расхлебаешь ли? Необходимо было задушить в зародыше попытку дискредитации холдинга. А ведь новостные программы работают оперативно. Снятое вполне могло выскочить уже в вечернем эфире. Вот и приходилось шустрить.
Владлен Николаевич обзвонил знакомых депутатов Госдумы. Друзья-приятели, заслышав просьбу, один за другим отказывались помочь. Никому не хотелось испачкаться, даже за большие деньги. Пришлось Пефтиеву использовать связи, к которым он прибегал лишь в крайнем случае: больно услуги дорогие.
Наконец-то через председателя одной из комиссий Госдумы удалось найти прямой выход на генерального директора новостных программ государственного канала.
– …Конечно, я вашу просьбу выполню, – дрожащим голосом говорил в трубку Пефтиев, – но нужно сделать так, чтобы этот сюжет не появился в эфире… да-да, я понимаю, это очень сложно… но вы уж позвоните гендиректору, пусть не ставит в эфир… хорошо-хорошо, жду вашего звонка с нетерпением.
Пефтиев положил трубку и глянул на Мандрыкина.
– Кажется, получилось. Обещал помочь. Такому человеку вряд ли откажут.
– А что взамен попросил? – поинтересовался заместитель по связям с общественностью.
– Лучше и не вспоминать.
Глава холдинга и его заместитель завороженно смотрели на молчавшую трубку мобильника. До ближайшего выпуска новостей на канале «РТР» оставалось чуть более двух часов.
– Может и не успеть, – произнес Пефтиев.
– Сплюньте три раза, Владлен Николаевич. Таким людям отказывать не принято.
Мобильник предательски молчал. Руки у Пефтиева подрагивали. Он еле сдерживал себя, чтобы не схватить трубку и не позвонить самому.
В томительном ожидании прошло минут пятнадцать. Наконец-то экран ожил, моргнул синеватым светом, и трубка, завибрировав, разразилась трелью.
– Это он, – тревожно выкрикнул Пефтиев и тут же подхватил телефон. – Да-да, я слушаю… Ну что, удалось? – Владлен Николаевич весь превратился в слух.
У Мандрыкина от волнения даже вспотели ладони. Он нервно вытирал их о брюки. Волнение усиливалось с каждой секундой, ведь с Пефтиевым происходило что-то неладное. Глаза его округлялись от удивления, сам он не произносил ни слова, а только слушал.
– Ну, что? – не выдержал и зашептал Мандрыкин.
Пефтиев замахал на него руками – мол, отстань, не мешай, все узнаешь в свое время. Еще с полминуты Владлен Николаевич слушал. Мандрыкин слов, долетавших из наушника, не разбирал. Но абонент явно выговаривал Пефтиеву, причем, судя по интонации, делал это с издевкой.
– Не может этого быть, – проговорил Владлен Николаевич в трубку, – я же сам видел… ладно, извините за беспокойство. – Глава дорожно-строительного холдинга выключил трубку и положил ее перед собой.
– Уговорил-таки снять с эфира? – выдохнул Мандрыкин.
Владлен Николаевич дышал неровно, глаза его выражали полное недоумение.
– Ромушка, Романчик, – тихо молвил он, – я ничего понять не могу. Таких людей потревожил, столько пообещать пришлось, а главное – придется и выполнить. Не было в здешних краях никакой съемочной группы «Вестей».
– Да я же сам их видел, – растерялся Роман.
– И я то же самое говорил. Но то, что здесь их не было, – это точно. Никакого сюжета с долбанутым ветераном и полицией к эфиру никто не предлагал.
– Самозванцы, выходит, – сориентировался Мандрыкин.
– Получается, что так. Не сам же ветеран их организовал.
– Конечно же, не он. Он сам в них поверил. Кто-то под нас глубоко копает, и пора с этим кончать.
Пефтиев вновь потянулся за телефонной трубкой.
– Кому звонить собрались, Владлен Николаевич? – насторожился заместитель по связям с общественностью.
Глава холдинга даже не удостоил его ответом – просто набрал номер по памяти и произнес в трубку:
– Юра, привет. Дело к тебе есть срочное… никакие возражения не принимаются… один косяк разрулить надо… так что жди, я сейчас подъеду… да поговорил я уже с Мандрыкиным, больше он волну гнать не будет, мозги я ему вставил.
Когда разговор окончился, Мандрыкин с недоумением смотрел на Пефтиева.