– Ладно, давайте, – разрешил полковник, махнув рукой, – даю вам пять минут на переговоры. Потом начнем стрелять.
К его удивлению, майор решительно направился в сторону дома, словно не боясь, что в него выстрелят. Кулаков не верил своим глазам. Как он рискует! Почему он ничего не боится? Майор остановился в двадцати метрах от дома.
– Феликс, – негромко сказал он, – давай поговорим.
– Уходи, Денис Семенович, – попросил кто-то из дома, – не заставляй брать грех на душу. Сам знаешь – тебя братва уважает. Уходи ты отсюда.
– Погоди, – прервал его майор, – ты же умный человек, Феликс. Сам понимаешь, что отсюда тебе не уйти. Нет у тебя шансов, Феликс, ни одного шанса нет. Если я сейчас вернусь обратно, мы начнем стрелять и будем стрелять, пока тебя не убьем.
– Значит, такая у меня судьба. Уходи, Денис Семенович.
– Кончай кривляться, Феликс, – также негромко посоветовал майор, – героем хочешь умереть? Герой из тебя не получится. Не дадут. Пристрелят здесь, а потом закопают где-нибудь на пустыре. Зачем тебе это нужно? Ты же еще молодой человек.
– Много на мне всякого, Денис Семенович. Сам знаешь, нервный я человек. Ничего у нас с тобой не выйдет... Не договоримся мы... Врагов у меня много...
– Я тебе обещаю, что ты у нас будешь, – сказал майор.
«Они еще беседуют, – зло подумал Кулаков, – я бы эту сволочь...» – Он посмотрел на сидевшего неподалеку на корточках сотрудника ФСБ. Лейтенант Тимур Бордученко был другом погибшего Аримова. В прошлом году бандиты напали на его сестру, возвращавшуюся с базара, и отняли кошелек. Сестра была в положении, и у нее случился выкидыш. Сейчас Бордученко смотрел в сторону дома, где засели бандиты ненавидящими глазами.
– Тимур, – позвал его Кулаков. Бордученко повернул голову. – Если они договорятся, будь осторожен, – сказал полковник, – я бандитам не верю. Как только дернется, можешь стрелять. Я тебе разрешаю.
Бордученко кивнул головой, снова поворачиваясь в сторону дома. Стоявший там майор продолжал уговаривать бандитов.
– Я тебе в последний раз предлагаю сдаться, Феликс. Иначе через минуту будет поздно, – сказал майор, подняв голову и глядя на сломанные оконные рамы.
– А «вышку» мне не дадут? – крикнул, словно раздумывая, Феликс.
– Сам знаешь, что сейчас «вышки» нету, – ответил майор, – выходи, Глухарь, кончай бузить.
Он повернулся, словно его уже не интересовало, что будут дальше делать бандиты, подставляя им свою широкую спину. И сделал первый шаг обратно.
– Денис Семенович, – позвал его бандит. Майор обернулся.
– Мы сдаемся, – услышал он, и из окна полетел автомат.
Кулаков неслышно выругался. На землю полетел еще один автомат, пистолет, второй пистолет, нож. Я бандитов был целый арсенал.
– Не стреляйте, – крикнул Глухарь, – мы сдаемся!
Медленно открылась дверь. Сначала из нее вышел испуганный молодой человек с раскосыми глазами. Наверное, татарин, подумал Кулаков. Понаехали тут всякие, вот бандитов и развелось. Вслед за молодым человеком вышли еще двое. Глухарь поддерживал раненого товарища. Он поднял голову, негромко произнес:
– Все, господа-товарищи. Ваша взяла, пляшите.
Он пошел к машинам, волоча на себе товарища. К нему подскочили сотрудники милиции, ФСБ. Взяли раненого. На его руках щелкнули наручники.
– Вот и все, – удовлетворенно сказал Кулаков, – теперь мы его заберем.
– Он должен остаться в милиции, – возразил Денис Семенович, – вы не можете увезти его с собой.
– Еще как могу, – громко возразил полковник, – эта сволочь убила моего сотрудника. Расследование ведет прокуратура. Он наш «клиент», майор. А вы можете взять себе оставшихся двоих и эту неврастеничку.
– Я ему обещал, что он останется у нас, – возразил майор.
– И напрасно, – хмуро отрезал Кулаков, – я забираю его с собой. И точка. Не нужно спорить, майор. Он убил офицера ФСБ. Он должен сидеть в нашей тюрьме.
– Мы так не договаривались, – твердо возразил Денис Семенович.
– Мы с тобой вообще не договаривались, майор, – зло ответил Кулаков, – это у тебя дурная привычка с подонками договариваться. А на службе есть приказ. И устав. Как старший по званию я приказываю вам, майор, прекратить этот бесполезный разговор. Мы его увозим.
– Нет, – твердо возразил Денис Семенович, – все бандиты знают, что я всегда держу свое слово. Иначе в нашей работе нельзя. Меня перестанут уважать.
– Ты бы лучше о работе думал, – сверкнул глазами Кулаков, – чем о всякой мрази подзаборной. Уважения хочешь от этой сволочи! Какого уважения? Они мать твою завтра ограбят на улице, жену затрахают до смерти, тебя, дурака, в подъезде порежут. Какого уважения ты хочешь?
– Вам нельзя работать в органах, товарищ полковник, – вдруг сказал Денис Семенович, – вы опасный человек.
– Что? – разозлился полковник. – Да я тебя... – он хотел выхватить пистолет, но заметил, что на него все смотрят. И сдерживая гнев, прошептал: – Из-за этого ублюдка ты мне нервы портишь, споришь тут со мной.
Он даже не подозревал, что слово, которое он произнес, не задумываясь, было для Глухаря самым страшным оскорблением. Выросший в детдоме без матери и отца, он свято верил, что они погибли на неких испытаниях в Сибири, а он попал в детский дом еще в годовалом возрасте и ничего не помнил об этом. Такую легенду о его происхождении рассказывали ему воспитатели. И это было единственное светлое пятно в его биографии.
Именно поэтому слово «ублюдок», сказанное по его адресу, взбесило бандита. Он неожиданно наклонил голову и со всего размаха бросился на полковника. В последнюю секунду полковник успел отклониться, но удар все равно был сильным. Он рассек ему губу. Кулаков отлетел к дереву, больно ударившись.
– Ах ты!.. – крикнул грязное ругательство Глухарь, и в этот момент раздалась короткая автоматная очередь. Все замерли. Феликс обернулся, посмотрел на стрелявшего и рухнул на землю. Когда к нему подбежали, он был уже мертв. Кулаков дрожащей рукой дотронулся до разбитой губы, перевел взгляд на стрелявшего Бордученко. Тот стоял с каменным выражением лица. Денис Семенович наклонился к убитому, затем посеревший от гнева поднялся и посмотрел на стрелявшего.
– Вы его застрелили, – сказал майор.
– Он напал на полковника, – равнодушно ответил Бордученко.
– Кто ты такой? – вдруг крикнул Денис Семенович. – Кто вы все такие, что приехали сюда и распоряжаетесь чужими жизнями?!. Кто вас сюда послал?
– Не кипятись, майор, – крикнул Кулаков, доставая носовой платок. Ему было неприятно, что все так получилось, но в душе он считал действия Бордученко абсолютно правильными.