Элла надела халат и пошла к Саиду в палату, которая находилась рядом с кабинетом главного врача. Это была, скорее, комната для осмотра поступавших больных, и вход в нее был только из приемной главного врача. Сам главный врач не знал, кто лежал в этой палате. Ему было достаточно, что за этого пациента попросил доктор Тимакин. А тот, в свою очередь, не доверял ключи от нее никому, кроме старшей медсестры. Саид лежал, отвернувшись лицом к стене. Услышав звук открываемой двери, он обернулся и, увидев входившую Эллу, улыбнулся. На его осунувшемся лице появилось приветливое выражение.
– Я вам пирожки принесла, – сообщила Элла, поднимая пакет, с которым она вошла в палату.
– Спасибо, меня здесь неплохо кормят, – радостно сказал Саид. Он действительно обрадовался появлению этой веселой и отважной женщины. Она ему очень нравилась. Нравилась как добрый товарищ, как друг, на которого можно положиться.
Присев на стул у его постели, она рассказала ему, что Борис Макарович пообещал выпустить Саида из больницы уже через несколько дней. Затем она стала говорить, какой вообще замечательный человек Тимакин, как он все хорошо устроил, какая внимательная и добрая старшая медсестра, какая погода сегодня на улице и как она научилась делать свои фирменные пирожки с картошкой... Он слушал ее не очень внимательно, все время улыбаясь. Рана на руке уже не болела. Рана на ноге затягивалась. Ему было приятно слушать эту женщину, так много и подробно рассказывающую о всяких пустяках.
Когда через пятнадцать минут она выдохлась, успев рассказать ему обо всем, он наконец спросил:
– За вами никто не следил?
– Нет, – сразу ответила она, не задумываясь. А затем, чуть подумав, все-таки призналась: – Вы знаете, я даже не обращала внимания. Но я приехала не на машине. На метро удобнее.
– Они еще дежурят во дворе?
– Кажется, нет. Я уже два дня не вижу корейской машины. Вы не беспокойтесь. Они, наверное, поняли, что вас уже нет в доме.
– Это не те люди, – возразил Саид, – они не могут уйти просто так. Они будут снова и снова проверять все квартиры, понимая, что я не мог испариться. Они не верят в чудеса, им нужны конкретные факты. Вы должны понять мое беспокойство. Я очень волнуюсь за вас.
Ей было приятно это слышать. Но следующую фразу она выслушала почти с обидой.
– Вам больше нельзя сюда приходить, – произнес он, – это может быть очень опасно.
– Я буду осторожна… – попыталась возразить она.
– Нельзя, – твердо сказала Саид, – поймите, что нельзя. Иначе вас могут втянуть в наши разборки, а я бы этого не хотел.
– Я уже втянулась, – пошутила Элла.
– Да, наверное, – согласился он, – но больше вам нельзя здесь появляться. Поймите, я знаю этих людей. Они просто так не оставят вас в покое. Они не успокоятся, пока не узнают, где я прятался все эти дни. А если узнают, то не пощадят никого. Поймите, что речь будет идти не только о вас. Они достанут всех. Вашего мужа. И вашего сына.
– Не надо, – непроизвольно вырвалось у Эллы.
– Вот видите, – сказал Саид, – я тоже думаю, что не надо. Поэтому вам лучше здесь больше не появляться.
– Может, я буду ходить через день, – попыталась выторговать хотя бы еще одну встречу Элла.
– Нет, – он неожиданно протянул здоровую руку и схватил ее ладонь. Его прикосновение было особенно приятным. Она почувствовала прохладные пальцы Саида на своей руке. Сердце стало смещаться куда-то в сторону руки, словно оттуда шли импульсы потокам ее крови.
– Почему вы мне не верите? – спросила она чуть не плача. – Вы считаете, что я могу вас подвести?
– Боюсь, как раз наоборот. Это я вас могу подвести.
Она замерла. Потом, немного подумав, кивнула головой. Он был прав, и она обязана была это признать. Саид поднес ее руку к губам и осторожно поцеловал. Она вздрогнула.
– Спасибо вам за все, – сказал он мягко, – я вас обязательно найду.
Это прозвучало как обещание. Она согласно кивнула головой. В этот момент наблюдавший за больницей человек звонил по своему мобильному телефону.
– Она приехала в больницу. Да, она сейчас находится здесь.
– Мы высылаем людей, – услышал он приказ, – оставайся на месте, никуда не уходи. Нужно проверить всех пациентов этой больницы. Наверное, он там.
– Хорошо, – согласился наблюдатель, – я жду вас рядом с больницей. Записывайте адрес.
Через десять минут Элла собралась уходить. На прощание она кивнула Саиду и даже поцеловала его в лоб. Правда, при этом сильно покраснела. Она вышла из больницы в таком состоянии, что уже не в силах была что-либо замечать вокруг. Домой ее провожали двое наблюдателей, но она была настолько погружена в свои мысли, что они могли особенно не прятаться, она бы их все равно не увидела. Остальные в это время проверяли списки пациентов больницы. Через три часа стало ясно, что пациента с фамилией Курбанов в больнице не было. Фамилия Ягубов там также не значилась. Растерявшиеся проверяющие доложили о результатах руководителю группы.
– Сколько всего в больнице людей? – рассерженно спросил тот.
– Сто семьдесят больных и около восьмидесяти врачей и медсестер, – доложили они.
– Завтра утром начнете проверять все палаты подряд, – распорядился он, – ему некуда было деться. Он находится в больнице.
В этот день в Тверь прибыли двое сотрудников ФСБ из группы полковника Машкова, чтобы проверить данные на бывшего сотрудника ПГЯ Игоря Викторовича Рашникова. На железнодорожном вокзале их встречали двое сотрудников областного управления контрразведки. И уже на вокзале они огорчили приехавших сообщением о том, что Рашников утонул два дня назад в реке и его тело до сих пор не было найдено.
Приехавшие сотрудники оказались дотошными. Они съездили в дом, где жил Рашников, встретились с его безутешной хозяйкой. Они побывали в спорткомплексе, где он работал много лет, побеседовали с его коллегами. Они даже опросили свидетелей, оказавшихся во время трагедии на реке, и навестили Шикина, который продолжал винить себя за неосмотрительность. Несчастный бывший военком искренне считал, что обязан был внимательнее отнестись к своему приятелю, жаловавшемуся на сердце. Он полагал, что причина несчастья могла быть только одна: у Рашникова случился инфаркт, он упал в холодную воду, сил выплыть не хватило, и течение унесло его тело. Такова была версия Шикина, который не только себя убедил в этом, но и настойчиво убеждал всех остальных, придумывая все новые детали, чтобы подкрепить свои выводы.
К вечеру прибывшие из Москвы сотрудники ФСБ доложили своему начальству о случившемся. Они не забыли добавить, что версия о смерти Рашникова от сердечной недостаточности, которая привела к трагической случайности, была принята не только областным управлением ФСБ, но и прокуратурой, проводившей расследование.