Загорелась лампа. Андрей поставил кружку с черным как смоль кофе на компьютерный стол, плюхнулся в кресло. Вдавил кнопку в корпус системного блока. Тут же тихо загудел кулер процессора. Засветилась темно-красным светом «мышь». А на жидкокристаллическом экране отобразилась жизнеутверждающая заставка: белый песчаный пляж, пальма с кокосами и бескрайний океан с барашками волн.
Ларин загрузил сайт и с головой ушел в чтение новостей. Ничего особенного. Все как обычно. От чего складывалось впечатление, что те, кто составлял новостную ленту, изо дня в день перепечатывали одни и те же материалы, лишь слегка видоизменяя их:
«Поздним вечером на окраине Санкт-Петербурга произошло крупное ДТП с участием пьяного водителя… В подмосковных Химках ревнивая супруга зарезала кухонным ножом мужа, после чего вскрыла себе вены… Цена за баррель нефти вновь выросла, и, по оценкам экспертов, данная тенденция сохранится в ближайшую неделю… Выставленная на благотворительный аукцион картина известного итальянского художника была продана за рекордную сумму… Платиновый голос России подал в суд на фотокорреспондента популярного издания, застукавшего звезду на гей-вечеринке… По последним социологическим опросам, на выборах в Государственную думу побеждает правящая партия… ШОК! Скандально известному блоггеру-«правдорубу» попала в руки сенсационная видеозапись – просмотрев ее, вы узнаете, как на самом деле становятся народными избранниками. КЛИКАЙТЕ!».
Курсор «мышки» замер на гиперссылке, ведущей к первоисточнику – а именно на персональную страничку этого самого блоггера. Обычно Андрей по всяким там ЖЖ и иже с ними не лазил. Но броский заголовок сделал свое дело. Ларин кликнул. К тому же теперь он и сам был близок к думской кухне.
На экране выскочило черное окошечко с крутящимся полупрозрачным кружочком, в котором набегали проценты. Шла загрузка. Наконец сменяющие друг друга двузначные цифры превратились в трехзначную – «100». И видео автоматически воспроизвелось.
Первые кадры повергли Андрея в замешательство. Он даже протер глаза в надежде на то, что все это ему привиделось. Но нет, не привиделось. На выложенной в Сеть видеозаписи Ларин узнал себя, снятого со спины, и влиятельного бизнесмена, с которым встречался пару дней назад. Мужчины сидели за столиком в кафе и обсуждали условия будущей сделки. Говорил в основном Андрей. Бизнесмен же внимательно слушал его и, соглашаясь, кивал, изредка уточняя спорные моменты. И хотя качество звука оставляло желать лучшего – понять, о чем идет речь, было несложно.
«Один депутат в Госдуме обойдется вам… если захотите провести больше, то я готов сделать скидку, но в пределах разумного… безусловно, как только вы переведете мне необходимую сумму, они тут же появятся в партийном списке… я вам даже могу сказать, какой процент голосов получит наша партия…» – Ларин торговал депутатскими мандатами с такой же легкостью и непринужденностью, как коммивояжер всякими безделушками.
И тут Андрей обратил внимание на одну немаловажную деталь. Съемки скрытой камерой велись с одного и того же места. И им, судя по всему, был соседний столик. Но ведь он точно помнил, что в тот день, кроме него и бизнесмена, в этом углу кафе никого не было. Тогда кто записал их разговор? Не привидение же и не призрак. А потому напрашивался лишь один логический вывод – камера была установлена заранее. А потом тот, кто ее установил, пришел и спокойно забрал отснятый материал, так и не засветив перед объектами своего лица. Просто и гениально.
Видеозапись оказалась недолгой и оборвалась на том моменте, когда договорившиеся о цене мужчины пожали друг другу руки. Мрачный Ларин пролистал скроулингом сотни возмущенных комментариев, резко подскочил с кресла и, не находя себе места, закружил по кабинету.
Хоть и было поздно, Андрей все же связался с Дугиным. Тот посоветовал не паниковать, хотя и сам не понимал, кому может понадобиться подставлять Ларина, а тем более Стариканова. Зато у Павла Игнатьевича была и хорошая новость. На завтра был назначен выкуп Маши.
– Ты только не вздумай сам в это дело влезать, – предупредил Дугин.
* * *
В районе рядом с мини-рынком на южной окраине Москвы было людно. Подъезжали за покупками и уезжали, «затарившись», горожане. С уличных лотков торговали всякой всячиной «по сто» и «по триста рублей».
Неподалеку от новостройки стоял и старый «Опель». Оксана нервно курила, сидя за рулем, дым выпускала в щель над приспущенным стеклом. Маша сидела сзади. Она все видела, все слышала, мозг работал отлично, но какая-то очередная гадость, вколотая ей накануне, практически обездвижила ее. Женщина с трудом могла пошевелиться. Пальцы не хотели сжиматься, руки страшно отяжелели. Язык еле ворочался во рту, вместо слов она могла произнести лишь что-то нечленораздельное.
Условия, выдвинутые Оксаной, были следующими. Приятель ее пленницы должен был подойти к машине, убедиться, что Маша там, и положить через открытое окно деньги. Конечно же, она рисковала, но неизвестный, подвигнувший ее на похищение, перезвонил накануне и заверил, что никто по поводу ее пленницы не заявлял ни в милицию, ни в ФСБ. А ему Оксана верила, он слов на ветер не бросал. К тому же то, как будут развиваться события после того, как ненавистный ей человек подойдет к машине, ее уже мало интересовало. У нее был свой дальнейший план.
Пейзаж выглядел мирным. Приближалось назначенное время.
Однако Оксана и не подозревала, что в дело вмешалась третья сила. На другой стороне площади под самым забором мини-рынка стоял невзрачный микроавтобус с надписью по борту «Мебель». И эта надпись в определенной мере соответствовала содержанию. Внутри кузова, лишенного окон, мебель имелась. Стеллаж с аппаратурой, пара офисных кресел, в одном из которых восседал Дугин, а в другом перед пультом сидел оператор. На экранах мониторов высвечивалось изображение, заведенное с камер наблюдения, установленных возле мини-рынка накануне.
Дугин немного нервничал. Агент, внешне слегка напоминавший Ларина, должен был, как и условливались с похитительницей, приехать сюда через несколько минут. Люди Дугина уже прохаживались среди прохожих, изображая простых горожан, им предстояло задержать Оксану после освобождения Маши и, не привлекая ничьего внимания, доставить на оперативную квартиру тайной организации. Ну, а там ее уже профессионально допросили бы, чтобы понять, что ей известно.
Дугин поморщился, заметив на экране, как какой-то сотрудник ГИБДД в надвинутой на самые глаза фуражке, поигрывая жезлом, приближается к «Опелю». Оператор пожал плечами. Мол, что сделаешь? Когда надо, полиции нет, а теперь вот объявился некстати.
Оксана попыталась взять себя в руки, когда уже стало понятно, что офицер ГИБДД направляется именно к ней, но делала вид, будто не замечает его приближения.
Полицейский постучал пальцами по поднятому стеклу.
– Какие-то проблемы? Я не там припарковалась? – ответила на приветствие Оксана.
– Документы попрошу.
Сотрудник ГИБДД пролистал документы, неразборчиво бормоча: «страховка», «справка», «сертификат техосмотра», затем вернул бумаги, после чего обошел машину и заглянул на заднее сиденье.