— Давайте, — эхом отозвался Гордеев.
— А чего решать-то? — Лида непонимающе хлопала глазами. — В чем проблема? Мы с Юрой уедем в Москву завтра, и все будет, как раньше.
— Нет, Лид, так не годится, — Юрий заметно нервничал. — Нужно обо всем поговорить. Серега ночами не спал, по всему Андреевску носился, чтобы тебя освободить, весь город на ноги поднял, а ты хочешь сделать ручкой и исчезнуть. Это нехорошо.
— А я его просила, что ли, ночами не спать и носиться? — разозлилась она. — Мог бы сидеть себе спокойно, не дергаться. И без него бы справились.
— Не справились бы, — веско заметил Гордеев. — А даже если бы и справились, то все равно нужно испытывать хоть какое-то чувство благодарности за то, что человек переживал.
— И что ты мне предлагаешь? Броситься ему на грудь и заорать: я ваша навеки?! — негодовала Лида.
Кравцов молчал все это время, как будто тема разговора никоим образом его не касалась. Затем поднялся с дивана, подошел к окну и, не глядя на остальных, произнес:
— Прекрати истерику. Ты же нормальный человек. Признаю, я сделал глупость, когда похитил тебя и привез сюда. Я думал, смогу тебе втолковать, что люблю, что та история, послужившая поводом для расставания, просто чепуха какая-то. Был не прав тогда, но тоже согласись, я тебя не видел неделями, приезжаю, а на моем диване, в моих тапочках, пьет чай из моей кружки какой-то пацан. Я что подумать был должен?
— Ты мог подумать все что угодно. Но почему-то решил, что я тебе изменяю. Я разве повод давала? Это тебя все андреевские проститутки знают, а я в Москве училась и по мужикам не шлялась, — Лида почти кричала.
Гордееву вдруг стало ясно, что это обычная семейная сцена, рядовой скандал между мужем и женой. А как известно, милые бранятся — только тешатся, и значит, ссора завершится горячим примирением, а ему, Юрию, здесь делать больше нечего.
Принесли ужин, взаимные обвинения на время поутихли: ронять свое достоинство перед прислугой в этом доме было не принято. Домработница накрыла на стол и удалилась. Выяснение отношений сделало новый виток.
— Ты, между прочим, всю жизнь требовал отчетности в каждом моем шаге. Куда пошла, с кем была, что делала! А я тебя когда-нибудь контролировала?
— Вот дура! — не выдержал Кравцов. — Да я волновался за тебя просто. У меня и в мыслях не было тебя проверять. Ты моя жена, я чувствую за тебя ответственность. Когда я тебе запрещал что-нибудь? Ты всегда делала только то, что считала нужным, и я не возражал, потому что доверял тебе.
— Ребята, — робко вставил Юрий. — Я, пожалуй, пойду.
— Останься! — хором крикнули Кравцов и Лида.
Гордеев послушно сел в кресло.
— Если бы ты мне доверял, то не устроил бы такую истерику в тот раз!
— Я же извинился. Я признаю, что виноват, но неужели ты считаешь тот случай достаточной причиной для расставания?
— Считаю. Я тебе уже однажды сказала, что если люди друг другу не верят, им не нужно быть вместе.
— Но я тебе верю! — в отчаянии крикнул Кравцов.
— А я тебе уже нет, — холодно ответила Лида.
— Я все-таки пойду, — сделал вторую попытку уйти Гордеев. Сергей растерянно молчал, а Лида впилась в его лицо таким сердитым взглядом, что Юрий снова поспешно опустился в кресло.
— Я встретила человека, с которым мне хорошо, — продолжала она. Гордеев боялся поднять свои глаза на Сергея. — Я не знаю, что будет дальше, да и не хочу думать, пока я счастлива, и никакими силами ты меня не удержишь.
— Я не собираюсь тебя удерживать силой. Счастлива с ним, — Кравцов кивнул в сторону Юрия, — значит, будь счастлива. Он, похоже, человек неплохой, переживал за тебя. Но скажи тогда, к чему были эти разговоры и обещания, которые длились год с лишним: не торопись, Сережа. Мне нужно подумать, Сережа. Для чего?
Лида смущенно молчала, Гордеев с интересом уставился на нее. На столе остывала ароматная пицца со специями, пармезаном, грибами и ветчиной. Каждый раз, когда взгляд останавливался на ней, Юрий судорожно сглатывал слюну. С утра у него во рту не было ни крошки. Гордеев даже не знал, чего на данный момент жизни ему хочется больше: получить любимую женщину или нормально поесть.
— Нет, ну ты ответь, пожалуйста, — не успокаивался Кравцов. — Если ты все это время знала, что не вернешься ко мне, то для чего тогда оставляла какую-то надежду?
— Я не хотела делать тебе больно, — лепетала Лида.
— Вот как?! Ну, конечно, это все объясняет. Только ты еще хуже сделала. Я мог бы уже давно начать новую жизнь, девушку найти, в конце концов! Так нет же, я все жду, когда же наконец объявится Лида и даст мне ответ. А Лида уже, оказывается, и думать забыла про меня и про все, что нас связывало. У Лиды уже другая жизнь, другие интересы, другой мужчина. Только я, идиот, все жду чего-то. А чего, спрашивается, я жду? Не знаешь, Лид? А?
Лида напряженно молчала, обдумывая ответ.
— Слушай, может, тебе просто деньги нужны? — предположил вдруг Сергей. — И ты думала, что если окончательно пошлешь меня, то я перестану тебя содержать? Так ты не бойся, это мой долг — содержать свою жену, пускай даже бывшую. Как бы там ни получилось, ты все равно бедствовать не будешь.
— Да как ты смеешь так говорить?! — разошлась она. — Ты хочешь сказать, что мне от тебя только деньги нужны были? Может, еще предположишь, что я и замуж за тебя из-за них вышла? Да как у тебя язык вообще повернулся?!
Гордеев осторожно, чтобы не привлекать ничьего внимания, начал сползать с кресла, под каблук ботинка попался бокал, непредусмотрительно поставленный на пол, раздался предательский треск хрусталя. Лида, заметив попытку к бегству, замолчала на секунду, затем, гневно сверкая глазами, прокричала:
— Да сядь ты наконец в это чертово кресло и сиди!
— Не ори на него! — завопил Кравцов. — Он в моем доме! Что хочет, то и делает!
— Ах, вот как! Значит, в твоем?! — Лида схватила со стола блюдо с пиццей и в ярости зашвырнула им в стену. Блюдо разбилось, пицца, съехав по стене, с глухим звуком шмякнулась на ковер. На обоях осталось отвратительное жирное пятно, аккуратно нарезанные шампиньончики медленно сползали по стене на пол. Такого удара и без того ослабленное сердце Гордеева не выдержало. Он вскочил на ноги и проорал:
— Прекратите истерику, вы оба! Как маленькие дети, ей-богу. Неужели нельзя обо всем договориться без ломания мебели и рукоприкладства? Что вы ведете себя, как две соседки на коммунальной кухне? Смотреть противно!
Супруги пристыженно молчали, исподлобья поглядывая на разбушевавшегося Юрия. В этот момент они напоминали двух нашкодивших котят.
— Сядьте быстро! Оба!
Лида и Сергей послушались.
— Теперь отвечайте на вопросы. Лида, ты хочешь вернуться к мужу?
— Нет, — ответила она.