– Хорошо, я попытаюсь организовать задержание. Не отключайся, держи меня в курсе.
– Не могу, Александр Борисович, батарейка на исходе. Уже вовсю мигает.
Турецкий выругался.
– Ну ладно, позвонишь, когда он определится с направлением или остановится где-нибудь. А я выезжаю в тот район, чтобы быть рядом.
Мы проскочили Фили, потом проехали мост. Миновали Красную Пресню и вслед за «опелем» свернули на Садовое кольцо.
Сегодня, видимо, какой-то неудачный для меня день, потому что на мобильном телефоне тоже загорелась красная лампочка, извещающая о том, что батарейки почти разряжены. Поэтому я не рисковал набирать номер, а ждал, пока Вересов остановится.
Но он, по всей видимости, останавливаться не собирался. «Опель» гнал по Садовому кольцу. Около Маяковки он перестроился в крайний ряд, свернул направо, и мы на минуту потеряли его из вида. Но потом оказалось, что Вересов развернулся и поехал по Тверской-Ямской в сторону Белорусской. Мимо вокзала он проехал на всех парах. Ну что ж, можно звонить Турецкому.
– Алло! Он едет по Ленинградскому проспекту! Никуда не сворачивает.
В трубке молчали. Батарейка, видно, совсем села. Интересно, успел ли Турецкий услышать хоть что-то?
Итак, Вересов двигался по Ленинградскому проспекту. Уж не в Шереметьево ли он чешет?
Таксист исправно вертел баранку.
– Если мы в аэропорт, то деньги вперед, – пробурчал он.
Я залез в бумажник и отсчитал несколько купюр. К счастью, хоть с деньгами заминки не возникло.
Получив свой гонорар, таксист заметно повеселел. И прибавил скорость. Да так, что не прошло и нескольких секунд, как мы оказались в непосредственной близости от «опеля». Вот и ругайте после этого отечественные автомобили.
Все было бы хорошо, но Игорь Вересов снова глянул в зеркало заднего вида. И конечно, заметил меня. «Опель» дернулся и резко прибавил скорость.
– За ним! – чуть не крикнул я водителю. – Не отставай!
Два раза просить таксиста не пришлось, он пробурчал что-то в усы и вжал в пол педаль акселератора. Мы чуть сократили расстояние, но мощный мотор «опеля» делал свое дело. Черное пятно машины Вересова едва виднелось вдали. Хорошо еще, что машин на Ленинградском шоссе было немного.
Таксист делал все что мог. А его возможности ограничивались мощностью машины. К сожалению, она явно проигрывала в сравнении с «опелем».
Хотя направление уже было совершенно ясно. Вересов стремился в Шереметьево. Наверняка у него в кармане лежал билет куда-нибудь в Европу. Там-то мы его точно никогда не достанем. Еще будет жаловаться журналистам, как Собчак, что его пытаются незаконно привлечь к уголовной ответственности. Нет, его надо обязательно взять!
И вот финишная линия. Вдали показались серые неприветливые кубы аэропорта Шереметьево-2. «Опеля» уже видно не было.
Таксист с облегчением вздохнул, когда притормозил у входа в аэропорт. Я выпрыгнул из машины и влетел в здание.
Где тут искать Вересова? Я обежал зал по периметру, осмотрел всех стоящих в очередях на прохождение таможни. Хотя Вересов, скорее всего, летит налегке, так что он мог спокойно пройти и через «зеленый коридор». Я издали осмотрел таможенные зоны, где прогуливались люди, ожидающие регистрации. Вересова не было.
Я на последние деньги купил телефонную карточку и позвонил Турецкому.
– Порядок, Юра! Еду в Шереметьево. Я успел расслышать, как ты сказал слово «Ленинградский». Ну и дальше все ясно. Буду минут через двадцать. А ты делай что хочешь, но Вересова задержи. Понял? Хоть на премьер-министра ссылайся!
Легко сказать! Кто меня, простого адвоката слушать будет? В конце концов, отчаявшись, я зашел к главному диспетчеру.
– В аэропорту находится человек, который пытается скрыться от следствия!
Диспетчер – худой мужчина с усталыми глазами – посмотрел на меня:
– А вы кто?
– Я адвокат Юрий Гордеев. Мне известно, что в аэропорту находится Игорь Вересов, которого разыскивает милиция.
Диспетчер вздохнул и сказал:
– Так идите в милицию. Я-то тут при чем?
Ну разве я мог ему объяснить, что начальник отделения не будет меня даже слушать без бумажки. А в розыск на Вересова подать еще не успели. Эх, если бы я только знал, где именно он находится!
Я остановился посреди зала, рядом с киосками, в витринах которых были выставлены матрешки всех цветов и размеров. Что делать? Самолеты отлетают каждые десять минут. Не исключено, что Вересов уже находится на борту какого-нибудь «боинга».
Тут взгляд мой упал на большие буквы «VIP» в торце стены. Ну конечно! Раз он имеет отношение к Государственной думе, значит, возможно, Вересов сумел пробить себе дипломатический паспорт. И скорее всего, прошел через эти двери. Я бросился к ним. У дверей меня встретил милиционер.
– Ваши документы?
Я вытащил паспорт:
– Понимаете, мне нужен один человек, который только что прошел сюда, в этот зал…
Милиционер покачал головой:
– Провожающие проходят только вместе с пассажирами.
– Ну а если я опоздал?
– Посмотрите, – милостиво разрешил он, – если сумеете его подозвать сюда – пропущу.
Хотелось ругаться и выть. Даже если я обнаружу Вересова среди людей в зале VIP, то вряд ли он будет просить милиционера пропустить меня внутрь. Хотя оставалась призрачная надежда устроить скандал и тем самым задержать Вересова до приезда Турецкого. Но я не нашел его, сколько ни вглядывался…
Между тем прошло около двадцати минут и в зал влетел запыхавшийся Александр Борисович.
– Где он?
– Не знаю. Думаю, что в зале VIP.
Мы побежали в зал, потом пошли к диспетчеру, проверили списки всех отлетающих. Игоря Вересова среди пассажиров не было…
– Все ясно, – сказал Турецкий, – у него наверняка паспорт на другое имя.
Оставалось одно – снова воспользоваться моими фотографиями. Ни таможенники, ни регистраторы в VIP его не опознали. Пришлось провести утомительную процедуру опознания среди всех остальных таможенников и служащих авиакомпаний. Наконец почти через двадцать минут один таможенник узнал Вересова.
– Да, помню. Около часа назад проходил. Через «зеленый коридор».
Круг поисков сузился ровно вполовину. Теперь осталось опросить служащих авиакомпаний.
– Да, – наконец услышали мы от молодой девушки с эмблемой авиакомпании «SAS» на блузке, – вроде проходил такой.
– На какой рейс он регистрировался? – почти выкрикнул Турецкий.
– На 4578, Москва – Ганновер.
– Он еще не улетел?
Девушка посмотрела на часы: