Василий подумал.
– Иди-ка сюда, юноша, потолкуем тет-а-тет, как говорят у них.
Приобняв Андрея за талию, Расторгуев отвел его в конец ангара, где рядами стояли контейнеры и ящики, накрытые брезентом.
– С чеченцами ты в расчете, я узнавал. Али-хан доволен. Но меня ты огорчил. Ты это понимаешь?
Андрей постарался выдержать взгляд Расторгуева, не опустил и не отвел глаза.
– Понимаю, – тихо сказал он и покраснел до корней волос.
– Ведь я к тебе неплохо относился все это время, не так ли?
– Так, – кивнул Андрей.
– Ты ведь только прикидываешься шлангом, а на самом деле ты жук, – заметил Расторгуев. – Жучара! Но я тебя за это люблю. Ты понимаешь, что я имею в виду?
– Извините за то, что я вас подвел, – глядя на Василия ясными светлыми глазами, сказал Андрей. – Вы были правы. Та девчонка… Она не стоила…
– Ладно, можешь не выпендриваться, – прервал его Василий.
Андрей умолк.
– Ну иди, я тебя на сегодня отпускаю, – позволил Расторгуев. – Завтра приезжай с утра, как обычно.
– А ключи?
– Какие ключи?
– От машины. У меня их забрали.
Расторгуев забрал у Боксера ключи от джипа и бросил их Андрею.
– Завтра к девяти, – напомнил ему.
Андрей улыбнулся:
– До свидания.
В комнату, где сидел смотрящий центровых Сева Маленький, втащили под руки окровавленного Андрея. Поставили на колени перед креслом Севы.
– Ты меня искал? – с любопытством разглядывая шофера Расторгуевых, спросил Сева.
Андрей пошевелил разбитыми губами.
– Зачем?
Хохол, с которым Андрей встречался накануне в бильярдной, прошептал что-то Севе на ухо.
– Отойди, сам разберусь. Так ты говоришь, что мой человек у Расторгуевых продался, а?
Андрей утвердительно кивнул головой.
Маленький задумался. Вышел из комнаты, сказал своим:
– Вызовите ко мне шпиона.
Его собственные предчувствия оправдывались. Но можно ли верить шоферу Расторгуевых? Этот-то какой интерес имеет, закладывая врагам своего?
– А ты чем докажешь, что правду говоришь?
Андрей вытер рукавом кровь, сочащуюся из разбитого носа.
– Я хочу сдать тебе Василия, – сказал он.
Сева удивленно скривил рот:
– Ты хочешь мне сдать Василия? С чего это?
– В обмен, – проговорил шофер. – Ты должен убрать Али-хана.
– Да ты, пацан, совсем меру потерял, – несильно толкая Андрея носком ботинка, заметил Сева, но предложение его заинтересовало. – А Али-хан тебе чем не понравился?
– Это личная месть.
Сева пожал плечами:
– Однако ты круто берешь, пацан… Так что там про Василия? Как ты собираешься его сдать? Выкладывай.
Андрея подняли с пола и посадили на стул.
Он стал рассказывать про свой план.
Сева Маленький слушал его, молчал и думал. И в какой-то момент понял, что этот пацан, сидящий перед ним, говорит дело.
Вошел Хохол, шепнул Севе:
– Шпион приехал.
Сева прервал Андрея жестом:
– Подожди-ка, сынок. Я скоро. Покараульте его на всякий случай, – кивнул он своим. – Да морду ему дайте обмыть, весь в кровянке… И накормите.
Шпион, как обычно, сидел на стуле вразвалочку, без разрешения пощипывал хозяйский виноград, стоящий в вазочке на столе.
– Че вы меня с места дергаете, е-мое? Я же не могу по первому вашему свистку прибегать, – нагло заявил он, глядя на Севу. – Че я Расторгуеву скажу: «А, братан, извини, меня твой враг-центровой на стрелку вызывает?» Так, что ли?
Сева повернулся к нему спиной, покопался в ящике стола. Неожиданно развернулся и выстрелил в шпиона. Тот от удивления поперхнулся виноградиной. Перевел взгляд вниз, взялся руками за живот, пытаясь заткнуть бьющую струей кровь.
На звук выстрела вбежали охранники Севы, застыли на пороге.
Маленький брезгливо вытер платком ствол, сунул его обратно в ящик стола.
– Тьфу! – сплюнул он, глядя на раненого шпиона. – Хоть я в душе пацифист, но… Заканчивайте без меня, – приказал он охранникам, выходя из кабинета.
…Сева Маленький прислушивался к суете, доносящейся из соседней комнаты, и обдумывал то, что сказал этот севмашевец. Парень брал круто, очень круто… И дерзко. Конечно, предложенное им могло помочь Севе враз победить Расторгуевых и стать единовластным хозяином Сибирска. Но дело было рискованным, походило больше на партизанскую операцию.
«Ребят придется положить не меньше десятка. У Расторгуевых полно охраны, – неторопливо размышлял Сева, – а у меня каждый человек на счету».
Он, кряхтя и хрустя подагрическими суставами, поднялся с кресла и подошел к столику, на котором выстроилась батарея бутылок. Выбрал бутылку «Московской» (никаких других напитков Сева не признавал), плеснул в любимый граненый стопарь (на дне, если заглянуть, можно было обнаружить надпись «Цена 5 коп.»), подаренный ему на зоне первым учителем – всесоюзно известным вором в законе Штифтом. Господи, когда ж это было-то? Сева напряг память, но так и не вспомнил.
Он махом опрокинул в себя водку и немедленно налил еще. Чуть помедлил, пожевал беломорину (еще одно многолетнее пристрастие старого вора) и выпил вторую порцию.
Благотворное тепло растеклось по телу. Мозги пришли в привычное состояние и стали функционировать как надо – трезво и логично. Зато желудок отозвался тупой болью – Сева страдал застарелой язвой.
«Вот если бы сбавить мне годков двадцать, то не задумываясь пошел бы на это… А так… Нет, риск один. Уж лучше сидеть, на чем сижу, и не рыпаться. Вот умру, пусть все мое кому хошь переходит. Хоть и Расторгуевым».
Сева хряпнул еще стопарь, и мысли его приобрели чуть более бесшабашный характер: «А если Киреева подключить? Он человек военный, смелый, ловкий. Молодой. С ним, может, план этого Андрея и прокатит».
Открылась дверь, и в комнату вошел один из охранников:
– Тут Косой вернулся…
Сева оживился:
– Давай зови его скорей, не тяни.
Через минуту в комнату зашел щупленький человек в свитере и джинсах. На вид он был примерно ровесником самого Севы. Самой примечательной деталью его лица были очки с ужасающе толстыми стеклами, которые только подчеркивали его сильное косоглазие. Однако этот серьезный дефект не мешал Косому слыть лучшим стрелком Севы Маленького. Старый вор посылал его на самые ответственные задания.
– Здоров, Косой. Ну как успехи? – нервно заерзал на стуле Сева. Видно было, что он ждет от Косого каких-то очень важных новостей.