— Если еще поймаем за руку раз пятьдесят, — мрачно поддакнул Грязнов-старший.

Эпилог

Три недели спустя, приехав в загородную резиденцию американского президента на день рождения его супруги, его русский коллега передал ему папку с документами по делу Банка Нью-Джерси. На следующий день в СМИ появилась информация о том, что «лидеры двух стран выразили озабоченность в связи с опасностью распространения оружия массового поражения. Президенты условились наращивать взаимодействие по укреплению стратегической стабильности, по борьбе с терроризмом и распространением оружия массового уничтожения, а также сообща работать над урегулированием региональных конфликтов. Между лидерами России и СШАдостигнуты договоренности о расширении каналов связи по линии администраций президентов, а также о создании благоприятного инвестиционного климата в России и возможной отмены поправки Джексона-Вэника…»

И на самом деле все действительно было так, только упомянутые вопросы они успели обсудить еще по телефону, когда самолет с русским президентом был еще в воздухе. А случилось следующее. Разговор шел по-английски, молодой русский президент с удовольствием практиковался в языке, на котором говорил все лучше. Общение было неформальным и конфиденциальным, две первых персоны сверхдержав сидели у камина, причем русский президент по-американски закинул ноги, в то время как американский вел себя более скромно: он изучал переданные ему документы.

Во время встречи президентов США и России их супруги беседовали за чашкой чая. Разговор шел о книгах в целом и, в частности, о подготовке к предстоящему осенью в Москве библиотечному фестивалю. Аналогичный форум проходил в январе минувшего года в Вашингтоне.

Президенты делали вид, что пьют глинтвейн, но на самом деле соблюдали спортивный режим.

Наконец американец сказал:

— Ты же знаешь, в США существует разделение властей. И судебная власть отделена от исполнительной и законодательной ветвей власти. Так уж у нас заведено.

— Но я знаю и то, что, когда необходимо, эти ветви работают слаженно. Почему бы такому не случиться и в этом случае? Ты только представь такую картину: спецслужбы, не важно чьи, обеспечили нужной информацией судью федерального суда, который вел дело по банку. И, в конечном итоге, американский суд принял правильное, а главное — справедливое решение передать акции, активы ценою в два миллиарда долларов законному владельцу — народу Российской Федерации. Это будет прецедент в судебной практике! Деньги, таким образом, вернутся в Россию и будут использованы действительно на нужды российского народа: на улучшение отопительной системы, на науку, на образование, на пенсии трудящимся!

— Мечты, мечты, где ваша сладость, — сказал американец.

— Что? — оторопел русский.

Дело в том, что собеседник сказал это по-русски, с сильным акцентом, но достаточно чисто и внятно. Он выучил эту фразу к другому случаю, но просто не смог удержаться. Ну и дела, подумал русский и в свою очередь не смог отчего-то не добавить про себя: «Где ты, где ты, ночная радость? Исчезнул он, веселый сон, и одинокий во тьме глубокой я пробужден…» Пробужден… И отчего-то такая тоска накатила на русского президента, что он осушил свой бокал разом.

Мечты, мечты,

Где ваша сладость?

Где ты, где ты,

Ночная радость?

Исчезнул он,

Веселый сон,

И одинокий

Во тьме глубокой

Я пробужден.

Кругом постели

Немая ночь.

Вмиг охладели,

Вмиг улетели

Толпою прочь

Любви мечтанья.

Еще полна

Душа желанья

И ловит сна

Воспоминанья.

Любовь, любовь,

Внемли моленья:

Пошли мне вновь

Свои виденья,

И поутру,

Вновь упоенный,

Пускай умру

Непробужденный.

Dreams, dreams,

Where is your sweetness?

Where, о where

The joy of night?

It disappeared

My happy dream,

And now alone

In deep darkness

I am awakened.

A silent night

Surrounds my bed.

Suddenly cold,

Instantly gone,

Lost in a crowd,

My dreams of love.

The soul, yet full

Of dreams desires,

Yearns to seize

The memories.

Love, love,

O hear my cry:

Send once more to me

Your visions.

And in the morning,

Entranced anew,

Let me die

Unawakened. [5]