Подумав немного, стоит ли сообщать о своей догадке Борису Рудольфовичу, Денис все же решил позвонить: пусть не радуется, что сыщики еще глупее чиновников. А тот, как ни странно, искренне восхитившийся сообразительностью Дениса, сообщил, что уже переговорил по телефону с Венцелем.
— Марк Георгиевич сейчас на своей даче в Переделкине, — сказал он, — дописывает книгу и в Москву в ближайшие пару недель не собирается. Но если у вас есть желание, можете навестить его в любой удобный вам вечер, он не против поговорить.
Денис решил ехать сегодня же — к чему откладывать в долгий ящик — но его планам не суждено было осуществиться. Потому что вначале явился с отчетом реактивный Макс, уже успевший просканировать всемирную паутину на предмет связей гостей Венцеля с Соросом и саентологами.
— Короче, шеф, — промычал хакер с набитым, как всегда, ртом, — сведения мои из разряда скорее сплетен, чем фактов. Год назад примерно в Интернете проскочила информация, что Полянчиков — замминистра по делам науки — получил от Сороса взятку в особо крупных размерах. Но дальше информации дело не двинулось. Полянчиков не прореагировал, в суд за клевету не подал, все заглохло само собой. Может, полюбовно договорились, а может, Полянчиков вообще был не в курсе, что кто-то на него бочку катит…
— А поподробнее?
— Поподробнее? — Макс напрягся, вспоминая. — Группа ученых Долгопрудного и Черноголовки, настроенных весьма патриотически, накатала открытое письмо на имя министра: дескать, отдельные большие чиновники от науки (а именно господин Полянчиков) готовы продать Родину вместе с ее интеллектуальным потенциалом за тридцать сребреников. И продают. А Сорос — патриот США, скрывающийся под лживой маской филантропа, — сеет смятение в рядах ученых и пытается развалить с таким трудом вроде бы начавшую возрождаться российскую науку. Хочешь, могу распечатать, посмотришь.
— Давай.
— Как хочешь, но история точно никакого продолжения не имела, и Полянчиков, заметь, до сих пор замминистра.
Но и статьи, отобранные Максом, Денис посмотреть не успел, поскольку явился Сева с пластырем на макушке и доложил о визите в Гуманитарный оздоровительный центр:
— Колян пока в больнице, накладывают швы, — так прозвучала цензурная часть его отчета, остальное состояло из витиеватых ругательств в адрес саентологов и ментов, причем ментам их досталось больше.
— Ну поехали разбираться, — предложил Денис. — А лучше я сам поеду, ты, по-моему, не совсем владеешь собой.
— Пистолет возьми, — посоветовал Сева.
Пистолет Денис, конечно, брать не стал.
Для начала заглянул в отделение милиции, где еще недавно парились Николай и Сева.
Начальник отделения, пожилой подполковник Мищенко с обвисшими усами и понурым взглядом, как оказалось, хорошо знаком с Грязновым-старшим. И, выяснив, что Денис не просто однофамилец, а тот самый племянник, которым Вячеслав Иванович так гордится, подполковник предложил пойти куда-нибудь попить кофейку.
Учитывая тот факт, что кофеварка «Бош» и пачка молотого кофе стояли тут же на приставном столике — только руку протяни, следовало расценивать это предложение как желание начальника поговорить подальше от подчиненных и без протокола.
Подполковник повел Дениса в забегаловку, расположенную довольно далеко от отделения, и разговор начал уже по дороге.
— Понимаешь, Денис Андреевич, — вздохнул он, — формально твои орлы написали заявление о нападении. И формально мы должны как-то на него реагировать.
— Реагировать тоже формально?
— А как иначе? Ты что же, ждал, что мы все бросим и помчимся саентологов арестовывать пачками? На каком основании? Да, твои в заявлении написали, что подверглись нападению именно саентологов, но при этом никаких доказательств у них нет. Они даже лиц не видели. Как они будут опознавать нападавших, по запаху, что ли?
— Например, по запаху, — кивнул Денис. — Вполне можно было пустить по следу собаку. От того подъезда до Гуманитарного центра пять минут бегом, вряд ли злодеи садились в машину. И сразу по горячим следам можно было хотя бы попробовать их вычислить.
— По горячим следам, как ты, наверное, знаешь, не получилось. Формально мои ребята приехали на вызов бабули-пенсионерки, которая по телефону заявила, что в подъезде кто-то дерется. Приезжает наряд, застает двух окровавленных мужиков, которых, естественно, задерживает. А что они там несут про сбежавших бандитов с палками, так, сам знаешь, чего только не придумывают хулиганы… Потом ведь разобрались, отпустили их. Хотя формально могли задержать на трое суток до выяснения обстоятельств.
— Ну ясно, а потом с собакой по оживленной улице уже бесполезно было ходить, — закончил за подполковника Денис. Хотя, скорее всего, никто никакую собаку ни по какому следу пускать и не собирался. Подполковник именно это, очевидно, и хотел объяснить, а все остальное только прелюдия к разговору.
Собственно разговор начался только в кафе, где подполковник заказал себе минеральную воду и стал глотать какие-то таблетки.
— Понимаешь, Денис Андреевич, — еще раз тяжко вздохнул подполковник, — этот Гуманитарный оздоровительный центр — уважаемая организация с большими связями. А мне до пенсии осталось пара месяцев. Но дело даже не в этом. Они тут обосновались довольно давно, второй год уже пошел. И никогда никаких инцидентов.
И еще они, наверное, приплачивают половине отделения, чтобы эти инциденты не протоколировались, если возникают, продолжил про себя Денис. Но вслух ничего не сказал. Теперь стало окончательно ясно, что от милиции помощи ждать нечего.
— Ты, конечно, можешь сходить туда сам. Начнешь их обвинять, они тебя выставят, ты окажешь сопротивление, нарвешься на скандал, они вызовут нас, мы формально будем вынуждены тебя задержать. И тем все и кончится, если они не станут обвинять тебя в клевете или еще в чем-нибудь…
— Ладно, спасибо за откровенность.
— Привет дядюшке, — впервые чуть улыбнулся подполковник. — И мой тебе совет: не связывайся ты с ними — затаскают по судам. Они это здорово умеют.
— Скажите, а подъезд после драки кто-нибудь специально осматривал? — Денис еще отнюдь не закончил. Даже из такого вот тихого саботажа можно было выжать гораздо больше.
— Нет пока…
— А можно мне при этом поприсутствовать?
Подполковник страдальчески закатил глаза и, очередной раз вздохнув, согласился.
Пришлось возвращаться в отделение. Там подполковник отрядил на задание двух оперов, которые без особого энтузиазма, но вполне профессионально осмотрели подъезд, где произошла драка. Сфотографировали следы крови на стенах и полу и отыскали осколки выбитых зубов. Потом опросили жителей подъезда и тщательно записали все показания, а драку слышали человека три. Одна женщина даже видела злодеев — мыла окно и заметила, как двое бегом выскочили на улицу как раз перед приездом милиции. Видела она их, правда, сверху и запомнила только одежду, но это уже было кое-что.