— А вот это — совсем не твое дело, мистер! — снова посуровел Вася-Ваня. — И вообще, послушай, Чванов, тебе что было приказано целых пятнадцать минут назад?! — Он с угрожающим видом двинулся в сторону Евгения Кирилловича. — Я бы на твоем месте был уже на пути в Шереметьево, а ты все сидишь и рассуждаешь. А ну, живо хватай свой кейс и выметайся, пока окончательно не вывел меня из себя!
— Да-да-да, я понял, понял! Все понял! — испуганно залопотал Чванов, увидев, что гость полон решимости.
— Кейс не забудь, полудурок! — рявкнул напоследок Николай, глядя, как Чванов задом пятится к двери. — И вот, на тебе компенсацию! — С этими словами он, не глядя, взял со стола пачку долларов и швырнул ее в сторону Чванова. — На, подавись, иудская рожа!
Пока Евгений Кириллович бежал по лестнице, его изощренный в дипломатических игрищах ум лихорадочно высчитывал оптимальный вариант дальнейших действий. А что, если взять да позвонить в милицию? Дескать, меня насильно захватил убийца Игоря Альфредовича Решетникова, принудил под угрозой оружия отдать ему собственную квартиру… Но тут он вспомнил про все свои в этой квартире тайники, про записанную сегодня этим подлецом изобличающую его пленку, прикинул все плюсы и все потери… Получалось, что сейчас лучше всего промолчать и побыстрее унести ноги на теплый, уютный Кипр…
Придя к этому решению, он остановился на втором этаже и позвонил в квартиру коменданта (в его непростом доме с давних времен была должность коменданта, и этот комендант жил здесь же, как самый обычный жилец). Быстро сообщив коменданту о своем временном жильце, он выскочил на улицу и лихорадочно принялся ловить машину — так велико было его желание как можно быстрее унести ноги из некогда родной страны…
Денис явственно видел человека — невысокий, кряжистый, в каком-то длинном пыльном балахоне, он разгуливал по его комнате, трогая зачем-то время от времени висящий у него на груди колокольчик, и колокольчик отзывался на каждое такое прикосновение странно знакомым заливистым звоном. «Прокаженный!» — кричали где-то на улице.
Он открыл глаза — человек в балахоне мгновенно исчез, и только этот, монотонно повторяющийся звук все никак не хотел прекращаться, и не до конца еще проснувшийся Денис, уже ясно понимая, что и прокаженный, и балахон, и колокольчик на нем — все это было во сне, нехотя протянул руку к стоящему у него в изголовье телефону.
— Денис, извини, если разбудил, — услышал он голос Макса.
Денис покосился на свои лежащие здесь же, рядом с телефоном, часы. Похоже, произошло что-то экстраординарное, если Макс звонит в такую рань! Он даже сел в постели.
— Хреновое дело, Денис! — прокричал Макс. — У меня только что побывал этот… ну, который с уральским выговором…
— Что значит побывал? С тобой все в порядке?
— Что значит? А то и значит! Выследил меня и притащился прямо домой… сунул под нос пушку… Но со мной, в общем, ничего страшного, а вот с офисом я связался… там Демидыч сегодня — он говорит, что Витька молчит, Щербак уже готовится ехать на Трифоновскую…
— Круто! — только и сказал Денис. — Давай собирайся, буду около твоего подъезда через двадцать минут!
Насчет двадцати минут он, конечно, погорячился, но, как бы то ни было, почти уложился в обозначенное время — в этот ранний час по Москве еще можно было ехать, почти не обращая внимания на светофоры. Он увидел Макса, ждущего его у бровки тротуара.
— Давай, загружайся в темпе! — Денис сейчас был весь словно сгусток энергии. Макс же, напротив, после ночного происшествия был как-то вял, всю дорогу не мог удержать нервной зевоты, то и дело принимался зачем-то теребить бороду.
— Давай, давай, давай, — не выдержал Денис, — давай рассказывай все по порядку, что мы время-то зря теряем? Как он выглядит?
— Ну, как ты и говорил — высокий, плечистый… сильные руки. Симпатичный, между прочим, внешне, в нормальной жизни, наверно, даже обаятельный… Я бы, честное слово, ничего плохого о таком не подумал… Что еще? Крутой, видать, но с понятием…
— Погоди, погоди! Что ты имеешь в виду?
Макс засунул бороду в рот, пожевал.
— Пугал он меня… информацию хотел получить… Ну, и ты бы пугал, и Щербак, и Демидыч, верно? Пугал, но при этом не бил… почти… Хамил, невежлив был, но в рамках… Да, вот что: пушку под нос сунул для убедительности.
— Убедил?
— Ага, — кивнул Макс и стыдливо поморщился: — Как не убедить, если пушка свежим порохом воняет. Очень доходчивый аргумент, я тебе доложу.
— Та-ак, — протянул Денис. — Ну и какую же информацию ты ему выложил? Что ему нужно было?
— Ты удивишься, Денис, когда услышишь! Его интересовал в основном Леонид Остроумов и все, что с ним связано. Ну, что мы про это знаем…
— И что ты ему рассказал?
— Все! — честно признался Макс. — А что такого? Я подумал, подумал это же секрет Полишинеля, согласись? Остроумов — достаточно известный человек. Между прочим, этому типу совсем не обязательно было врываться ко мне. Поднял бы подшивки газет, кое-какие журналы…
— Про нас, про «Глорию» спрашивал что-нибудь?
— Нет, почти ничего. Но я так понял, что он про нас и без того много чего знает.
— Как он тебя, интересно, нашел?
— Ну, я думаю, что выследил от самой конторы. Мы поздно расходились. А вообще — надо бы у Вити Ильюшенко узнать, была у него встреча с этим амбалом или нет.
— Так, — сказал Денис, видя, что они уже почти приехали в родную «Глорию». — Все рассказал или еще что было?
— Ну как же! — воскликнул Макс. — Самое главное осталось. Велел он нам сворачивать наблюдения за домом Краснова — буду, говорит, уничтожать все ваши примочки самым безжалостным способом. Назвал себя адвокатом, между прочим. А когда я попросил его показать удостоверяющий документ — как раз и сунул мне пушку под нос. Вот, говорит, мое удостоверение! Короче, просил тебе передать, что все, что мы там делаем, — это незаконно. А главное, говорит, все это страшно не нравится моей девушке, и если, мол, кто из вас к ней ближе чем на пятьдесят метров подойдет… Ну и всякая такая фигня…
— Ты смотри, блин, какой Ромео! — восхитился Денис. — А девушку свою он по имени, случайно, не называл?
— Нет.
— Так что, выходит, это была акция устрашения, так, что ли? задумчиво произнес Денис. — Похоже, этот Коля бросает нам вызов…
Вбежав в помещение агентства, они обнаружили Щербака, приводящего в чувство бедного Витю Ильюшенко. Николай прижимал к его голове мокрое полотенце и, встретив вопросительные взгляды подъехавших, пояснил:
— Вот, решил съездить на Трифоновскую, посмотреть, что там, и обнаружил Витька вот в таком вот виде. Похоже, его чем-то одурманили вроде как спал у себя в машине. Я его тормошу, а он ноль внимания. Ладно, хоть живой…
— Неужели и его эта падла достала! — не сдержался Денис. — Коля, есть надежда, что он скоро очухается?