А, с другой стороны, чего проверять, когда там в наличии и машина, и покойник — из нее, надо понимать? Откуда ж еще он мог сам притопать?..
И Степан Петрович, тоже человек спокойный и несуетливый, как потомственный сельский житель, позвонил в городской отдел дежурному и доложил, что вот, мол, по сведениям некоторых жителей, в лесу обнаружено то-то и то-то. Однако возможности проверить данный факт в настоящее время не имеется, так как есть вполне, понимаешь ли, реальная опасность столкновения с бандитами, совершившими заказное убийство. При разборке. Полезное слово — весу придает. А результаты ее, стало быть, ловко замаскированы в лесу соответствующими зелеными насаждениями.
Дежурный не стал уточнять — у него уже была информация от следователя Осипенко о происшествии на 2-й Песочной с пропажей человека и транспортного средства. Поэтому он сообщение принял, велел участковому уполномоченному подойти к дорожному указателю, чтобы встретить опергруппу, а сам передал поступившие данные следователю Осипенко.
Группа выехала немедленно. Не прошло и получаса, как относительно «свежий» покойник, согласно выводу судебно-медицинского эксперта, закончившего предварительный осмотр тела, был готов к проведению идентификации. Если у следствия имелась такая возможность.
А эксперт-криминалист собрал приличную коллекцию отпечатков пальцев — и на ноже, и на руле, и на остальных деталях машины.
Осипенко же немедленно обратил внимание на лоскутный половик, в который был завернут труп. Сам Тарас Григорьевич без особого труда узнал этого человека, с которым накануне беседовал у себя в городском отделе милиции. Да, это, несомненно, был господин Денягин Василий Савельевич, помощник депутата Перепутного из Воронежа, который разыскивал племянника гражданки Бобровкиной. И, надо думать, «нашел». Но ни документов, ни чего другого в карманах покойного обнаружено не было. Кто его «очистил», оставалось только догадываться. Но, скорее всего, тот, кто и убил, и сюда привез, и спрятал вместе с машиной. Причем приехал на «тойоте», а уехал на красных «Жигулях». Значит, имелись сообщники!
Вопрос: зачем оставили машину здесь? Как бы в отстое?
Так ведь Владислав Гундорин — человек не местный, а у его тетки никакого гаража или пристройки удобной нет, значит, и прятать негде. Поэтому и угнал он ее подальше от города, чтобы позже вернуться за ней? Получается вполне логично.
Ну, с трупом тоже понятно, он оставлен здесь навсегда, хоронить, судя по тому как его уложили в яму и плотно забросали ветками, этого Денягина никто уже и не собирался. Но оставить дорогую, почти новенькую машину? Непонятно. Хотя маскировка указывает на то, что за ней определенно собирались вернуться. Весь вопрос — когда? А вот это — действительно серьезно.
И следователь Осипенко принял решение оставить на месте нахождения машины засаду, в которую он назначил двоих опытных оперативников. Если судить по количеству машин, уже побывавших тут, то укрытием трупа и автосредства занимались не более трех человек. Один из них, надо полагать, Гундорин. И кто-то ему помогает. Возможно, тот человек или те люди, которым он решил продать машину. И, значит, оперативники справятся.
Да тут и местный участковый помощь окажет, куда денется? И сидеть, скорее всего, придется до вечера, до темноты, когда за машиной явятся, чтобы перегнать ее в более безопасное место. Не повезло ворам с этим грибником, сильно не повезло… Вот и говори после этого, что человек предполагает и на том все заканчивается… Нет, брат, шалишь!..
— А ведь Осипенко оказался порядочным мужиком, — констатировал Щеткин, выслушав подробную информацию Смородинова о его вчерашнем вечернем разговоре со следователем из Липецка, который, несмотря на поздний час, не поленился и позвонил в Воронеж, чтобы рассказать о находках в загородном лесу. — Мне он, честно говоря, показался таким… сухарем, что ли? Ну, в смысле, есть? Да. А нет, так и не надо. Смотри-ка, молодец. Ну, а ты?
— А я отправил по электронной почте все материалы, касающиеся Денягина и Гундорина. То, что успели наработать. По идее, они ж отчасти вынуждены делать и наше дело. Так что обмен информацией здесь весьма полезен. Ты так разве не считаешь?
— Что ты, Леша, как раз наоборот. Но вообще-то нам бы посмотреть поближе на тот ножик, который они из трупа вытащили. Вот, видишь ли, исходя из показаний наших скинов, у Гундорина своего ножа не было. То есть он, возможно, и был, но парень им никогда при них не пользовался. Зато имеются точные данные о том, что ножом прекрасно владел и постоянно орудовал некто Колун, о котором мы пока не имеем твердого представления — ни как его зовут, ни где он проживает. Даже как выглядит, и то довольно расплывчато. Похож на «чурку», те его часто за своего принимали, чем это хулиганье и пользовалось, устраивая избиения приезжих азиатов и кавказцев. Так что портрета его пока нет, общие слова, под которые можно подвести любого. И если, скажем, у Гундорина оказался нож этого Колуна, мы смогли бы по частицам крови, другим следам, установить оружие, которое было применено при нападении и на дипломата, и на ту старую бомжиху в парке, у гаражей. И тогда обвиняемые уже от своих признательных показаний никак не смогут отбояриться в суде. А их адвокатам, которые обязательно обратят внимание суда на то, что у следствия нет никаких иных доказательств, кроме признаний самих задержанных, делать будет, как ты понимаешь, уже нечего. Но пока у нас слабая доказательная база. Ножик нужен. Следы на нем. Как бы выпросить, а?
— Но ведь нож как орудие убийства этого Денягина у них тоже фигурирует в суде.
— Это еще когда будет? Ты бы поговорил с ними, Леша, пусть бы их криминалисты со следами поработали, а? Наверняка частицы крови остались? А экспертам много ли надо? Нам же и не само оружие, нам акт экспертизы важен, что он участвовал — вот и все. Поговори?
— Попытаюсь, — вздохнул Смородинов. — В конце концов, мы — им, почему бы и не они — нам?
— О том и речь…
— И еще. Мы с ним вчера поговорили и о работе Денягина — в качестве помощника депутата. И я посоветовал Тарасу допросить в качестве свидетеля шефа Денягина — Перепутного. От нас он будет бегать как черт от ладана, а от липецких может и не отвертеться. И вообще, я уж подумал, не объединить ли нам оба дела в одном производстве?
— Фигуранты, по существу, одни, — озабоченно кивнул Щеткин. — Только вряд ли липецкую прокуратуру устроит разбирательство с вашими скинами. У них сейчас вполне конкретное дело: приезжий из Воронежа замочил своего земляка — и никаких иностранных дипломатов. Труп налицо, убийца известен, но он сбежал и никогда больше в этот Липецк не вернется. Я думаю, им выгоднее передать труп сюда, к вам, вместе со всеми собственными наработками, и умыть руки. Что они, пожалуй, и сделают. Если умные. И если прокуроры между собой договорятся.
— Посмотрим… Ну, а… — Алексей перевел взгляд с Петра на Антона. — А там?.. — Он неопределенно кивнул в сторону. — Все обошлось?
Он конечно же имел в виду «побег» Турецкого. Антон в ответ пожал плечами.
— Подписку ж он не давал… А этот, — Плетнев не хотел называть Шипилова в целях конспирации, — остановил меня только что и спросил: где? Я сказал: не знаю. Я ведь и в самом деле не знаю. Не поверил. — Он усмехнулся. — А зря. Тебе, кстати, материал передали?