– Да-да, вам лучше туда не соваться! – Пипин кинулся к принцу и женщинам.
Карел и Фрейднур, обнажив мечи, не сговариваясь, шагнули вперед, закрывая чудовищу путь.
– Оставьте меня! – Дагоберт отбросил руку майордома.
– Вам не следует видеть этого, вы еще слишком малы.
– Сегодня мне тринадцать! – крикнул принц.
Между тем хаммари был уже совсем рядом. Он вновь поднялся на задние ноги и с невероятной для «старца» быстротой начал колотить ими в воздухе, силясь поразить Фрейднура или Карела. Три стрелы, одна за другой, ударились об него и отскочили, не причинив ни малейшего вреда. Впрочем, булатные мечи, которыми наотмашь рубили могучие воины, тоже не производили на монстра сколько-нибудь заметного впечатления. Но, может быть, это только казалось: всякий раз, когда отточенная сталь попадала по одной из конечностей, существо отдергивало ее, болезненно трясло в воздухе, но затем опять било, словно и не мечи были в руках воинов, а всего лишь розги.
И все же взмахи становились все реже, – должно быть, хаммари начал уставать.
– А теперь надо бежать! – вдруг объявил Дагоберт.
– Зачем бежать, мессир? Мы добьем его!
– Точно, добьем! – подтвердил Карел, отклоняясь от немудрящей атаки чудовища. – Он только с виду такой грозный. Вот стал бы каменным…
– Бегите скорей! – не слушая их, приказал наследник престола. – Вступив в бой, хаммари не может прервать его по своей воле, он погонится за вами. Это хорошо, что он с ходу ввязался в схватку, просто замечательно!
– Да как же это – бегать с поля боя?
– Бегом! – крикнул Лис, понимая, что Дагоберт знает, что говорит. Крикнул и помчал, уводя чудище от Благородной Дамы Ойген, мадам Гизеллы и юного правителя франков.
Сэр Жант и десятый сын своего отца нехотя повиновались. Мчаться пришлось во всю прыть. Оскорбленный в лучших чувствах изменой противника, хаммари вновь опустился на четыре конечности и понесся вслед убегающим. И тут струя пламени длинным раскаленным мечом ударила в монстра.
– Дракон! – ойкнула Благородная Дама Ойген.
– Отец! – радостно крикнул Дагоберт.
Одежда на мнимом старце вспыхнула и в мгновение ока превратилась в пепел, открывая шипастое тело, порождение буйной фантазии богов.
– А теперь, – принц схватил за руку майордома, требуя от того безоговорочного повиновения, и резко толкнул в сторону жилища «убогого отшельника», – ступай в пещеру! Очень быстро, пока не началось! Найди ее!
– Кого, мой господин?!
– Сестру, кого же еще?!
– Но как я ее отыщу?
– Она сама призовет тебя. Один лишь ты можешь это сделать. Найди и освободи! Давай быстрее, сейчас начнется! Иначе всем конец!
Пипин метнулся к темневшему вдали провалу, радуясь, что удаляется от места схватки.
Блистающий золотистой молнией дракон вынырнул из облаков и устремился к земле. Очередная струя пламени обожгла метнувшегося было к пещере хаммари. Тело его побагровело и покрылось сеткой темных прожилок. Он с воем покатился по земле, остужая жар. Но в тот миг, когда казалось, что еще одна атака – и с грозной нечистью будет покончено, нечто стремительное, с леденящим душу клекотом и воем пронеслось над тропой, сбило с ног Пипина, затем, взмыв свечой к небесам, обрушилось сверху на шею пикирующего дракона. Все это случилось так быстро, что, если кто моргнул в этот миг, увидел лишь, как дракон, резко заложив вираж, шарахается из стороны в сторону, пытаясь сбросить опасный груз.
– Беги! – закричал Дагоберт, видя, как сбитый наземь Пипин лежит, закрывая голову руками. – Беги же! Она зовет тебя! – голос его звенел набатной медью, но майордом лишь вжимался в землю, опасаясь поднять голову.
В этот миг Карел зе Страже, повинуясь неведомому зову, вдруг развернулся, бросился к лежащему в траве майордому и, подхватив его под мышки, с диким ревом поволок. Фрейднур бросился за ним, спеша на помощь соратнику. Еще мгновение – и они были под каменным сводом.
– Ну же, давай! – кричал, встряхивая Пипина, сэр Жант. – Слушай! Она зовет тебя!
– Что? Кто? – Пипин машинально притронулся к кровящей ссадине, тянувшейся через весь лоб.
– Она! Бегом!
Пипин отпрянул, и вдруг в глазах его, до того мига полных ужаса, зажегся интерес, быстро переходящий в изумление.
– Зовет. Идем.
Карел посмотрел на Фрейднура.
– Идем. А кто зовет-то?
– Она, – тряхнул головой майордом. – Моя сестра.
– Так, может, мы, того, останемся? – неуверенно спросил Фрейднур.
– Идем, идем, – Пипин поманил за собой оробевших спутников. – Мне понадобится ваша помощь.
Они двинулись в глубь пещеры. Казалось, кто-то неведомый из вредности наковырял ходов в этом скальном граните. Ходы то и дело распадались на десятки рукавов, пересекались под разными углами, манили в пропасти и заводили в тупики.
Но Пипин шел, словно в ясный полдень по собственной лужайке.
– Вот здесь. – Он остановился у камня, перегораживающего коридор. – Помогите мне отвалить. Да побыстрей, покуда хаммари не очухался. Сейчас на нем нет заклинаний, это просто камень. Как только отшельник вновь почувствует силу, он защитит камень таким заклятием, что и сотня коней не стронут его с места.
Они втроем уперлись плечами в глыбу. Та довольно легко поддалась, и коридор, дотоле абсолютно темный, осветился зыбким мерцающим светом.
– Это чего тут? – пробормотал Фрейднур.
– Брунгильда, – коротко ответил Пипин. – Настоящая. Моя сестра.
Они еще поднажали, и камень с неожиданной легкостью ушел вниз, открывая нечто вроде саркофага. Там, освещенная зыбким светом, лежала девушка. Пожалуй, ее нельзя было назвать красавицей, но лицо несчастной удивительно напоминало лицо Пипина. Майордом аккуратно поднял ее на руки и скомандовал:
– Возвращаемся!
Между тем бой в небесной выси продолжался. Дракон кувыркался в воздухе, крутил мертвые петли и бочки, пытаясь стряхнуть впившуюся железной хваткой гарпию. Он уже начал ослабевать, но вдруг словно какая-то тайная пружина лопнула внутри каменного вихря. Не знавшие пощады когти разжались, и гарпия с надсадным воплем устремилась к пещере. Впрочем, уже совсем не так быстро, как раньше. Драконья лапа настигла ее и отбросила в сторону. Но крылатое чудище, перевернувшись несколько раз в воздухе, вновь обрело устойчивость и тут же опять ринулось вниз. Разъяренный дракон преградил ей дорогу. Щелкнули у самой головы огромные зубастые челюсти, но гарпия, извернувшись, камнем сорвалась в пике и выровнялась лишь у самой земли.
– Пипин нашел сестру, – хладнокровно наблюдая за происходящим, объяснил Дагоберт. – Сейчас гарпия теряет силы. Настоящая Брунгильда, освободившись от чар хаммари, все больше отбирает их. У гарпии нет своей жизни. До этого часа она жила чужой.