— Кажется, я попал в кружок друзей Карла Маркса, — заметил Дронго. — Вам не говорили, что у вас очень левые взгляды?
— И очень хорошо, — поддержала подругу Зулмира, — только мы не друзья Маркса. Он был скучным теоретиком, который жил на деньги своей жены и друга. А Гейтс типичный западный миллиардер со всеми своими недостатками.
— Сдаюсь, — согласился Дронго, — все миллиардеры нехорошие люди, и Гейтс — зеркало их достижений. Такая формулировка вас больше устраивает?
Обе молодые женщины рассмеялись, закивав ему в ответ. И в этот момент в разговор вмешалась Малика Капур, услышавшая их последнюю перепалку.
— Быть богатым не стыдно, — тихо сказала она, — но быть очень богатым в мире, где каждую секунду несколько детей умирает от недоедания, просто безнравственно. Мистер Гейтс имеет столько денег, что может спасти от голода всех детей в мире. Но он этого не делает. Значит, его деньги не идут во благо…
— Один человек не должен спасать весь мир, — возразил Дронго, — для этого есть правительства, различные международные Организации, ООН, наконец…
Индианка подняла голову и посмотрела на него. Он сразу смолк, заглянув этой женщине в глаза. В них отражалась вся мудрость Востока, того самого, который, по Киплингу никогда не сможет быть понятен Западу.
— Зачем тогда ему столько денег? — спросила она. — Только для того, чтобы удовлетворить собственное тщеславие? Каждый человек на своем месте должен в меру сил помогать делать мир лучше. Спасти мир — значит помочь немного себе и немного другим. И если каждый будет это делать, мир обязательно станет лучше. Мы все в ответе за наш мир. Разве не так?
— Да, — согласился Дронго, — только боюсь, что с вашей философией не согласятся ни сам Гейтс, ни мистер Кобден, ни тысячи других людей…
— Я знаю, — ответила Малика, — но рано или поздно мы поймем, что только вместе сможем спасти нашу планету уберечь наших детей, помочь людям поверить друг в друга.
Эстелла и Зулмира молча смотрели на нее.
Дронго сделал глоток из бокала с минеральной водой.
— Вот кто типичный последователь Карла Маркса, — прошептала ему Зулмира. — Хочет все отнять у богатых и поделить между бедными.
— Нет, — не согласился Дронго, — скорее Будды. Она верит, что у богатых может наступить просветление. Хотя и тот, и другой скорее всего ошибались. Человеческую природу трудно изменить. Среди нас слишком много хищников.
При этих словах Зулмира вздрогнула.
— Не нужно, — попросила она, — я же рассказывала тебе о своем друге. Он считал, что люди могут стать лучше. Он так в это верил…
Дронго ничего не ответил.
Через двадцать минут обед закончился. Когда Дронго выходил из зала, он обратил внимание на одного из делегатов, озиравшегося вокруг и явно кого-то искавшего. Дронго намеренно подошел ближе. Человек выглядел лет на шестьдесят, но не был похож на «Сервала». У того была крупная голова, широкие плечи, резкие черты лица. И если черты лица всегда можно изменить, то проделать то же самое с формой головы и конституцией тела — вряд ли. Этот делегат был небольшого роста, худой, с вытянутой головой на тонкой шее. Он растерянно озирался, не находя нужного ему человека.
— Я могу вам чем-нибудь помочь? — спросил Дронго.
— Я очень плохо говорю по-английски, — признался делегат, — знаю только французский и турецкий. Кроме родного, разумеется.
— Можем перейти на турецкий, — кивнул Дронго, — я его хорошо знаю.
— Прекрасно, — обрадовался незнакомец, — может, вы сумеете мне помочь. Вчера мне сообщили, что сюда прибыл господин Вань Яоцин из Пекина. Мы знакомы уже много лет. Я так хотел его увидеть! Специально для этого прилетел из Джакарты. Я сам из Индонезии. И вот — не могу нигде его найти.
— Возможно, его нет среди делегатов?
— Он здесь. У него завтра доклад. Но я его нигде не вижу. А вы не встречали его в кулуарах? Вы знаете господина Вань Яоцина в лицо?
— Очень сожалею, но нет, не знаю. Может, вам лучше подойти к организаторам конгресса? Им наверняка известно, в каком номере мог остановиться ваш китайский знакомый.
— Я подходил, — сообщил его собеседник, — и всю ночь звонил в номер господина Вань Яоцина, но телефон не отвечал. И утром я его нигде не видел, хотя говорят, что он получил все документы и зарегистрировался.
— Сколько ему лет? — уточнил Дронго.
— Около шестидесяти, — услышал он в ответ. — Господин Вань Яоцин очень известный специалист по нашей проблеме. Благодаря ему удалось локализовать атипичную пневмонию в Китае. Вы представить себе не можете, что это за врач!
— Представляю, — перебил восторженного поклонника китайского эскулапа Дронго. — Сейчас я вас познакомлю с одной сеньорой. Она вам наверняка поможет. Сеньора Эстелла Велозу. Возможно, она отыщет вашу пропажу.
Они вышли в холл.
— Спасибо, — обрадовался несчастный, — я ищу его все утро. Спрашивал у других делегатов из Китая, но они не имеют понятия, где он. Только делегат из Гонконга сказал, что видел господина Вань Яоцина за завтраком.
— Из Гонконга? — настороженно переспросил Дронго. — Кажется, это господин Чжан Цзинь. Вы его хорошо знаете?
— Нет. В первый раз вижу. Я даже не слышал о таком враче. Но он сказал, что…
— Подождите, — грубо перебил его Дронго, — вы можете показать мне господина Чжан Цзиня?
— Конечно. В зале заседаний они сидят в четвертом ряду. Все вместе. Делегаты из Китая, Северной Кореи и Гонконга. Но господина Вань Яоцина там нет. Я трижды к ним подходил…
— Пойдемте вместе, — решил Дронго, — а потом я познакомлю вас с сеньорой Велозу. Или спрошу у китайцев, где находится их коллега. Наверняка они хорошо говорят по- английски.
— Да-да. Они мне что-то говорили, но я не понял, — признался его собеседник.
Он не успел договорить последнюю фразу, как Дронго увидел приближающихся Зулмиру и Эстеллу.
— Вот и сеньора Велозу, — показал на подругу Зулмиры Дронго, — сначала вы мне покажете, где сидит китайская делегация, а потом можете поговорить с ней.
Женщины подошли ближе.
— Сеньора Велозу, сеньора Машаду, — обратился к ним Дронго, — хочу вам представить делегата из Индонезии, мистера… — Он взглянул на своего спутника, вспомнив, что так и не узнал его имени.
— Али Сарман, — представился индонезиец.
— Мистер Али Сарман хочет найти господина Вань Яоцина, известного китайского врача, — пояснил Дронго, — лучшего специалиста по атипичной пневмонии. Он лично знаком с этим китайским кудесником, знает, что он здесь, но никак не может с ним повидаться.