Ее проклятая нервная болтовня! Когда-нибудь эта привычка ее погубит!
Маргарет швырнула вилку на тарелку, окинула Себастьяна яростным взглядом и громко остерегла:
— Не смей со мной разговаривать!
Ну вот, сцена ссоры разыграна. За столом, в присутствии посторонних.
Себастьян не ответил. Просто вздохнул и закатил глаза, словно давая понять, что не виноват и Маргарет совершенно зря на него нападает.
К счастью, Жюльетт сегодня отсутствовала, иначе злорадным нападкам не было бы конца. Дентон упомянул, что у нее разболелась голова и поэтому они лишены удовольствия побыть сегодня в ее обществе. Жаль. Маргарет надеялась хотя бы немного отвлечься. За столом было чересчур тихо, а Маргарет притворялась, что кипит гневом и не желает ни с кем разговаривать.
Она ушла пораньше, чтобы остальные могли расслабиться и закончить ужин в более спокойной атмосфере. После такого тяжелого, пасмурного дня хотелось с часок отдохнуть в горячей ванне. По крайней мере ее план сработал, и у Себастьяна есть причина потребовать отдельную комнату. Негодяй, он должен был сделать это раньше!
Цветочное мыло есть и душистое масло тоже. Эдна хорошо знала госпожу и позаботилась о самом необходимом, хотя надолго они не собирались оставаться.
Честно говоря, они зашли в тупик, и что теперь делать? Хотя если все истории с Дугласом — дело рук Жюльетт, она не задумается подстроить несчастный случай и с Себастьяном. Конечно, они предупреждены, а кто предупрежден, тот вооружен, но все же… Маргарет не хотела, чтобы он подставлялся. Даже если он ожидает несчастья, это очень опасно.
Может, вместо уловок пора действовать прямо? А вдруг Жюльетт разоткровенничается с ней… нет, вряд ли… отныне она считает, что Маргарет перешла во вражеский лагерь. Дентон? А это мысль! Раньше она не знала, что он хочет развода. Просто не спрашивала! Если подойти к делу очень осторожно… но сначала следует все обдумать.
Вода в ванне была как раз нужной температуры. Эдна позаботилась об этом перед уходом.
Маргарет медленно скользнула в воду, позволяя мыльным пузырькам и маслу ласкать кожу, прежде чем легла в ванну, закрыла глаза и расслабилась. Из воды выглядывали только руки и голова.
Горевшая в углу комнаты жаровня распространяла приятное тепло. И ни единого сквознячка, чтобы потревожить неподвижный воздух.
И тут послышался шум.
Маргарет открыла глаза, подумав, что Эдна, вероятно, за чем-то вернулась. Ничего подобного! Посреди комнаты возвышался Себастьян, уже снимавший фрак!
Она не ахнула. Не ушла под воду, как сделала в последний раз, когда он вошел сюда и застал ее в ванне, но величественно показала пальцем на дверь.
— Я дала тебе идеальный предлог попросить отдельную комнату. Какого дьявола ты здесь делаешь?
— Ты начала эту историю, дорогая. Мое дело продолжить. В этой части мы миримся, — сообщил он.
Дальнейшего объяснения не потребовалось. Все досказали его глаза. Глаза, смотревшие, казалось, прямо в душу. Его движения, которыми он соблазнял ее, раздеваясь…
«Прикажи ему убраться! Немедленно!»
Но слова не шли с языка.
Поздно. Она потеряла свой шанс, потому что зачарованно смотрела, как он медленно снимает одежду.
Игра света на его мышцах и коже была поистине гипнотической. До чего же он силен! Сила играет в каждой линии его тела. И она смотрела и не могла насмотреться. Тут было чем восхищаться, чему поражаться, что боготворить.
И на этот раз он не торопился. Позволял ей смотреть сколько захочется.
И когда он наконец остался обнаженным, ошеломленная Маргарет поняла, что он собирается присоединиться к ней!
Она едва успела убрать ноги, как он оказался на другом конце ванны. Вода почти перехлестнулась через бортик, пока он устраивался поудобнее. Потом, взяв ее за руки, он потянул на себя, пока она не улеглась на его груди.
— Ты считаешь, это мудро? — только и спросила она.
— Господи, да, — выдохнул он, прежде чем завладеть ее губами в обжигающем поцелуе.
Она с сомнением оглядела свои голые коленки, но он тихо заверил:
— Мы УСТРОИМСЯ, МЭГГИ.
Маргарет сильно в этом сомневалась, но он показал ей, что делать, и они прекрасно устроились. Конечно, она с ее скромным опытом и представить не смела, что можно заниматься любовью в ванне, но после того, как он опустился пониже и посадил ее себе на бедра, это уже не казалось таким странным. Он даже поднял ее ноги себе на плечи, чтобы ей было удобнее… не то чтобы она заметила какое-то неудобство, дрожа в предчувствии новых наслаждений.
Он слизал мыльные пузырьки с ее сосков. Она рассмеялась, но сразу замолчала, когда он провел ладонями по ее ногам от коленей до бедер и чуть выше. Маргарет ахнула и задрожала.
— Замерзла, Мэгги? — хрипло спросил он. — Позволь согреть тебя.
Он подался вперед. И стал жарко целовать ее, глубоко проникая языком в рот. И когда вонзился в нее, она задохнулась от утонченного наслаждения. Он был в ней так глубоко, что она вскрикнула. Но он, сжав ее бедра, стал раскачиваться вместе с ней. Вода омывала их тела, и Маргарет, бессильно откинув голову, жалобно стонала. Он поймал ее сосок зубами, и она с пронзительным воплем забилась в конвульсиях. Еще несколько резких выпадов, расплескавших воду по всему полу, и он присоединился к ней, отдавшись экстазу.
Немного успокоившись, она улыбнулась ему, и в этой улыбке отразилась та глубина чувства, которую ей редко приходилось испытывать. С его лба капала вода. Она подалась вперед и слизнула ее, поражаясь собственной дерзости. И увидела его глаза. Не просто удовлетворенные. На этот раз она не могла ошибиться: в его взгляде светилась нежность. Нежность к ней.
Маргарет счастливо вздохнула, боясь спугнуть это мгновение. Трудно описать, что с ней творилось…
Себастьян не позволил ей коснуться полотенца. Сам вытер ее, не пропуская ни единого потаенного местечка, ни единого кусочка кожи. Маргарет не сопротивлялась. И даже когда нес ее в постель, не запротестовала. Не сказала, что в этом нет необходимости. Просто нежилась в его объятиях, не произнося ни слова.
Но он не лег рядом с ней. Отправился в ванную, чтобы вытереть лужи на полу. Должно быть, надеялся, что она уснет раньше, чем он вернется. Но она не уснула. Мало того, вовсе не чувствовала усталости и сумела выбросить из головы все мысли о его скором отъезде.
Улыбнувшись, он подошел, лег и притянул ее к себе. Маргарет уютно устроилась в его объятиях. И хотя ей совсем не хотелось упрекать его за содеянное, по крайней мере не сейчас, все же приходилось заговаривать о том, что ему вряд ли понравится.
— Мне нужно кое в чем признаться, — начала она.