— Не нарушали они… — вздохнул Баркаев. — Я с ребятами разговаривал, говорят — у всех местная прописка есть. А где живут — это их личное дело. Хоть квартиру снимают, хоть номер в гостинице… Тут не подкопаешься. И ведь всем известно, что это натуральный бордель, а взять их можно, только если облаву организовать.
Лицо Васнецова пошло красными пятнами. Вот она — коррупция в чистом виде. Не велено трогать баржу, хоть ты тресни. Даже после убийства Гавриленко, которая проживала в одном из номеров, поступил негласный приказ известно кого, чтобы с девочками говорили осторожно, не травмировали их нежную психику.
Васнецов и Баркаев поднялись по трапу на баржу, и тут же на палубу вышел какой-то хлыщеватый тип — с заспанной рожей, но льстивой улыбкой на лице.
— Мое почтение представителям нашей доблестной милиции, — едва не расшаркался он.
— Кто такой? — сурово спросил Васнецов. — Документы!
— Да вы заходите, — не смутился длинный парень и распахнул перед ними дверь. — У нас тут и чаек можно попить, или «Колу» желаете? Спиртного не предлагаю, вы при исполнении…
— Ты тут того… не зарывайся, — одернул Баркаев говорливого и довольно нахального типа. — Кто такой — тебя спрашивают?
— Так вы же знаете, Наиль Рустамович, я Сущев Валерий, вот и паспорт мой.
Баркаев бросил злобный взгляд на Сущева и протянул руку за паспортом.
— Что вы здесь делаете, гражданин Сущев? — сухо спросил у него Васнецов, изучая паспорт.
— Хм… Работаю… Я заместитель директора гостиницы «Ставрида».
— Значит, так, заместитель директора, — ехидно произнес Васнецов. — Есть разговор.
Они уже прошли в просторную и довольно уютную каюту с буфетной стойкой и десятком столиков, которые кто-то расставил хаотично, без всякой системы. Все стулья были сдвинуты в сторону.
— У нас сейчас уборка предполагается, — объяснил беспорядок Сущев.
Вбежала встрепанная девчонка в коротеньком халатике со шваброй наперевес.
— Валерчик, я начинаю? — спросила она у Сущева и только сейчас заметила гостей.
— Здрасьте вам, — она держалась смело, и милицейская форма ее не смутила.
— Здрасьте, — ответил за двоих Баркаев. — Пока выйди, девочка, после придешь. Когда мы поговорим.
Девушка вопросительно взглянула на Сущева, тот кивнул, подтверждая слова гостя. Он уже расставлял стулья вокруг одного столика и пригласил оперов присесть.
— Так какие ко мне будут вопросы? — он наморщил лоб и изобразил на лице сосредоточенность. Васнецов сурово смотрел прямо в глаза Сущева, тот отвел взгляд.
— Нас интересуют некоторые обстоятельства, связанные с пребыванием здесь Гавриленко Галины…
— Бедная девушка… — фальшиво вздохнул Валерий, и Васнецов уловил неискренность в его сочувствии.
— …и ее сестры, — закончил свою фразу Васнецов.
Валерий вздрогнул, глаза его забегали. Васнецов понял, что попал в точку. Валерий никак не ожидал, что менты узнают о существовании сестры Галины Гавриленко.
— Ведь вам известно, что сегодня обнаружили труп сестры Гавриленко?
— Н-нет… — Валерий упрямо смотрел в сторону, и Васнецов не мог поймать его бегающий взгляд.
— Ну как же?.. — не поверил ему Васнецов. — Не каждый день водолазы вылавливают трупы рядом со «Ставридой». Как я полагаю, процесс подъема трупа не мог проходить в полной тишине…
— Я действительно ничего об этом не знал… — Валерий наконец взглянул на Васнецова. Ему уже удалось взять себя в руки, но его выдавал голос. Сущев ничего не мог поделать со свои голосом — он предательски дрожал и даже стал выше, почти бабский, и Валерчика охватила паника. Он закашлялся, прочищая горло, заодно надеясь, что эти несколько секунд дадут ему передышку.
— Я совсем недавно пришел на работу, у меня с утра были в городе дела.
— Допустим, — Васнецов придал своему голосу ледяной тон. — Тогда скажите — как звали сестру Галины Гавриленко?
— Нина…
— Она тоже снимала номер на барже?
— Да, вместе с сестрой. «Ставрида» ведь гостиница. Все номера сдаются.
— А как долго здесь проживают гости?
— Как кому вздумается… Есть постоянные жильцы — например, сестры Гавриленко.
— А не слишком ли дорого постоянно снимать номер?
— Для постоянных у нас скидки. Если вас интересуют расценки, пожалуйста, перечень у администратора.
Он уже сумел совладать с собой.
— А чем занимались Гавриленко?
— А меня это не касалось, — вздернул голову Валерчик. — Разве нынче спрашивают у гостей, кто чем занимается? Живут и живут, деньги платят вовремя — и ладно.
— К ним гости ходили?
— В мои обязанности следить за постояльцами не входит. Видел пару раз — девчонки с ними приходили.
— А мужчины?
— Не исключено. Они же девушки молодые, симпатичные, наверняка у них мальчики бывали. Но я не видел.
Васнецов очень жалел, что прошли те времена, когда в гостиницах регистрировали любого входящего. Заместитель директора держался уверенно. Потому что знал, ничего доказать нельзя. Но ведь врет, абсолютно точно врет.
— Но журнал регистрации живущих у вас ведется? — на всякий случай спросил он, хотя и понимал, что записать могут кого угодно и далеко не каждого жильца.
— Конечно, — усмехнулся Валерчик, и Васнецова разозлила его наглая улыбка. Этот хмырь чувствует за своей спиной сильную поддержку, потому и держится так уверенно. Его смутил только один вопрос — о сестре Гавриленко. Но, как говорится, проехали…
— Когда вы видели Нину Гавриленко последний раз? — вернулся к неприятной для Валерчика теме Васнецов.
— Даже не припомню… Может, два дня назад, может, три… Я ведь по номерам не хожу, только случайно могу встретить постояльца.
— Попрошу принести журнал постояльцев, — строго приказал Васнецов.
Валерчик пожал плечами и крикнул:
— Настя, где там наш журнал проживающих? Неси его сюда.
Появилась Настя — сама скоромность. В строгой белой блузочке и деловой юбке. На высоких шпильках. Фигура у нее модельная, а вот выражение лица деловой секретарши. Она приветливо улыбнулась гостям и представилась:
— Анастасия Алексеева, секретарь.
Журнал лег на стол перед Васнецовым, и тот стал его листать. Нашел фамилии Гавриленко. Напротив каждой стояла запись — выбыла. Даты проставлены после смерти Галины.
— А Нина когда выбыла?
— Накануне, — не моргнул глазом Валерчик. — Но мне сообщили на следующий день. Просто наша администратор ее выписала, когда она ей об этом заявила.