— Такой ураган, что ты хочешь, — сказал Чак.
— Ты где-нибудь видишь свет?
Чак обвел взглядом окна:
— Не-а.
— Думаешь, вся энергосистема отказала?
— Вполне возможно.
— И ограждение.
Чак поднял подплывшее к его ногам яблоко, развернул корпус и с резким выпадом вперед швырнул его в стену.
— Очко! — Только после этого он повернулся к напарнику. — И ограждение, да.
— А значит, и электронные замки. Двери. Ворота.
— Господи, спаси и сохрани. — Он поднял еще одно яблоко, подбросил и поймал у себя за спиной. — Ты никак собрался проникнуть в форт?
Тедди запрокинул лицо, подставляя его под дождик.
— Самое время.
Во двор, взбивая колесами воду, въехал джип, а в нем смотритель больницы и трое охранников. Заметив двух бездельников посреди двора, смотритель изобразил на лице недовольную гримасу. Очевидно, как и Коули, он принял их за санитаров и возмутился, что у них в руках нет граблей или насоса. Впрочем, он промчался мимо, выставив вперед голову и спеша навстречу более важным делам. Тедди поймал себя на мысли, что до сих пор еще ни разу не слышал его голоса. Интересно, голос у него такой же черный, как волосы, или бледный, как кожа?
— Тогда уж прямо сейчас, — сказал Чак. — Пока ситуация не изменилась.
Тедди зашагал к воротам. Чак его нагнал.
— Я бы свистнул, да во рту пересохло.
— Страшновато? — поинтересовался Тедди.
— Не то слово, босс. — Он запустил в стену очередным яблоком.
В воротах стоял охранник с лицом подростка и глазами садиста.
— Все санитары должны докладывать мистеру Уиллису в администрации. Вам, парни, на уборку территории.
Чак и Тедди посмотрели друг на друга — вылитые санитары.
— Бенедикт, [12] — сказал Чак.
Тедди кивнул:
— Ага. А тебе что на ланч?
— Рубен [13] тонкой нарезки.
Тедди показал охраннику свою бляху:
— Наше обмундирование еще не вернулось из прачечной.
Охранник изучил бляху и молча поднял глаза на Чака. Тот, вздохнув, достал бумажник и раскрыл его перед самым носом у охранника.
— Какие у вас дела за периметром? — спросил охранник. — Пропавшая пациентка нашлась.
Любое объяснение, решил Тедди, только ослабит их позиции и даст этой вонючке почувствовать свою власть. Во время военных действий у него в роте было много таких вонючек. Большинство из них не вернулось домой, и, по мнению Тедди, вряд ли это обстоятельство кого-то особенно расстроило. Законченные придурки, до них не достучишься, их ничему не научишь. Зато такого можно задвинуть, если ты вовремя осознал, что он понимает только силу.
Тедди подошел вплотную к парню, сверля его взглядом и улыбаясь уголками рта, и добился своего: они смотрели друг на друга, глаза в глаза.
— Мы решили пройтись, — сказал Тедди.
— У вас нет полномочий.
— Еще как есть. — Тедди придвинулся так, что охраннику теперь пришлось смотреть снизу вверх. Он чувствовал на своем лице дыхание парня. — Мы федеральные приставы, а это федеральное учреждение. Считай, что нас уполномочил сам Господь Бог. Мы не должны перед тобой отчитываться. Мы не должны тебе ничего объяснять. Мы можем прострелить твой член, малыш, и ни один суд в этой стране даже не примет это дело к рассмотрению. — Он придвинулся еще на пару сантиметров. — Так что открывай долбаные ворота.
Паренек усилием воли выдержал его взгляд. Сглотнул. Попробовал придать собственному взгляду больше жесткости.
— Повторяю: открывай эти…
— О'кей.
— Не слышу?
— Да, сэр.
Тедди еще секунду-другую посверлил его убийственным зрачком, потом шумно выдохнул через ноздри.
— Вот и хорошо, сынок. Ать-два!
— Ать-два! — на автомате повторил паренек, аж подпрыгнул кадык.
Он повернул ключ в замке и распахнул ворота. Тедди прошел через них не оглядываясь.
Они свернули направо и прошли немного вдоль стены, прежде чем Чак заговорил:
— С этим «ать-два» симпатично получилось.
Тедди встретился с ним взглядом.
— Мне тоже понравилось.
— В армии ты небось никому спуску не давал.
— Батальонный сержант, под моей командой два десятка юнцов, половина из которых полегли, так и не познав женщину. Словечками вроде «симпатично» уважение у солдат не завоюешь. Тут надо рявкнуть, чтобы они усрались от страха.
— Так точно, сержант. — Чак лихо отдал ему честь. — Хоть у них и отказала энергосистема, но проникнуть в укрепленный форт — это тебе не хухры-мухры.
— Я в курсе.
— Есть идеи?
— Пока нет.
— А вдруг у них там ров с водой? Вот будет сюрприз.
— Или бочки с кипящим маслом на зубчатых стенах.
— Лучники. Если на стенах стоят лучники, Тедди…
— А мы без кольчуги.
Они переступили через поваленное дерево, под ногами было топко и скользко от мокрых листьев. Сквозь поредевшую растительность они видели форт, его мощные серые стены, а также борозды, оставленные колесами джипов, которые сновали туда-сюда все утро.
— Этот охранник был не так уж далек от истины, — заметил Чак.
— А именно?
— После того как Рейчел нашлась, наши полномочия здесь, можно сказать, закончились. Если нас застукают, босс, разумного объяснения у нас не найдется.
Вид этого бурелома отзывался в мозгу Тедди зеленым пожаром. Он испытывал усталость, в голове легкий туман. Четырехчасовой сон под наркотиком, да к тому же сопровождавшийся кошмарами, явно его не освежил. Мелкий дождик тихо барабанил по тулье, собирался на полях шляпы. Мозг гудел, хотя и слабо, но беспрерывно. Если бы сегодня пришел паром, что вряд ли, он бы, пожалуй, не слушая доводов рассудка, прыгнул на борт и был таков. В гробу он видел эту скалу, окруженную водой. Но вернуться без результатов, будь то собранные факты для сенатора Херли или свидетельство о смерти Лэддиса, значило бы провалить задание. И тогда, помимо склонности к самоубийству, его еще будет тяготить чувство вины за то, что он не сумел исправить ситуацию.
Тедди открыл блокнот.
— Эти каменные пирамидки, которые Рейчел оставила на берегу. Вот раскрытый шифр.