Кладбище было большое, и я не имел ни малейшего представления о том, где исчезла Лейла Альварес и где ее нашли, хотя в газете, возможно, что-то об этом и говорилось. Но если и говорилось, я ничего не помнил, и потом что это меняло? Я не рассчитывал, доверившись шестому чувству, узнать что-нибудь по вибрациям, которые испускает трава, где она лежала. Готов верить, что у некоторых людей есть такие способности и они могут с помощью ивового прутика отыскивать потерянные вещи и заблудившихся детей. Готов даже верить, что они могут видеть ауру, которая для меня невидима (хоть и сомневаюсь, что на это способна последняя подружка Красавчика Дэнни). Но я ничего такого не умею.
Однако если побывать на месте, это может навести на какую-то мысль, помочь сделать какое-то сопоставление, которое иначе не пришло бы в голову. Кто знает, как все это происходит?
Может быть, я пришел туда, чтобы обнаружить какую-то нить, ведущую к Лейле Альварес. А может быть, просто хотел хоть несколько минут погулять по зеленеющей траве и полюбоваться на цветы.
Войдя на кладбище с Двадцать Третьей улицы, я вышел с него километром южнее на Тридцать Четвертую. Теперь я уже миновал Парк-Слоуп и находился на северной окраине Сан-сет-парка, всего в одном-двух кварталах от маленького парка, по которому получил название этот район.
Я прошел через парк. Потом один за другим обошел все шесть телефонов-автоматов, откуда звонили Кинену Кхари, начиная с угла Нью-Утрехт-авеню и Сорок Первой улицы. Больше всего меня интересовал тот, что на Пятой авеню, между Сорок Девятой и Пятидесятой. Это был тот самый телефон, откуда они звонили дважды, поэтому его можно было считать ближайшим к их базе. В отличие от других, он был расположен не на улице, а в подъезде круглосуточной прачечной самообслуживания.
В прачечной находились две женщины, обе толстые. Одна разбирала белье перед стиркой, другая сидела на стуле у бетонной стены и читала журнал «Пипл» с портретом Сандры Ди на обложке. Ни друг на друга, ни на меня они не обращали никакого внимания. Я опустил четвертак и позвонил Элейн. Когда она взяла трубку, я сказал:
— Скажи-ка, во всех прачечных самообслуживания есть телефоны-автоматы? Это так положено, чтобы в каждой прачечной был автомат?
— Как ты думаешь, сколько лет я жду от тебя этого вопроса?
— Ну и что?
— Ты считаешь, что я знаю все, и мне это очень лестно слышать, только вот что я тебе должна сказать. Я много лет не была в прачечной самообслуживания. Я даже не уверена, была ли там когда-нибудь вообще. В моем доме есть стиральные машины в подвале. Так что ответить на твой вопрос я не могу, зато могу задать вопрос сама: а что?
— Два звонка Кхари в ночь похищения были сделаны с телефона-автомата в прачечной самообслуживания в Сансет-парке.
— И ты сейчас там. И звонишь мне с того самого автомата.
— Правильно.
— Ну и что? Какая разница, есть автоматы в других прачечных или нет? Не отвечай, я попробую сообразить сама. Нет, не могу. Ну?
— Я думал, они, наверное, живут где-то совсем рядом, если решили воспользоваться этим автоматом. С улицы его не видно, и тому, кто не живет в ближайших кварталах, и в голову не придет, что он тут есть. Разве что автоматы есть во всех прачечных.
— Ну, насчет прачечных я не знаю. У нас в подвале автомата нет. А ты где стираешь белье?
— Я? У меня прачечная за углом.
— Там есть автомат?
— Не знаю. Знаю одно: утром я сдаю белье, а вечером забираю. Все остальное делают они сами. Я сдаю его грязным, а забираю чистым.
— Могу спорить, что они не разбирают его на белое и цветное.
— Что?
— Не важно.
Я вышел из прачечной и выпил cafe con leche [25] в кубинской закусочной на углу. Он звонил отсюда, тот сукин сын. Он где-то поблизости.
Он должен жить где-то здесь. И не просто в этом районе, а почти наверняка в квартале или двух от прачечной. Я почти ощущал его присутствие где-то не больше чем в сотне метров от того места, где сидел. Но это, конечно, чепуха. Мне не нужно было настраиваться на вибрации, нужно было только прикинуть, как это происходило.
Они следили за ней с того момента, как она вышла из дома, ехали за ней до «Д'Агостино», отстали, когда мальчишка-посыльный проводил ее к машине, потом опять сели ей на хвост и ехали за ней до Атлантик-авеню. Когда она вышла из магазина Айюба, они схватили ее, затолкали в фургон и уехали. Куда?
Да куда угодно. В какой-нибудь переулок. В проезд позади складов. В гараж.
Между похищением и первым телефонным звонком прошло несколько часов, и, скорее всего, большая часть этого времени ушла у них на то, чтобы делать с ней то же, что и с Пэм Кассиди. Когда она была уже мертва, они направились в сторону дома и поставили машину на своей стоянке, а может, она уже там стояла. Над фургоном, надпись на борту которого гласила, что он принадлежит какой-то фирме по продаже телевизоров в Куинсе, надо было проделать кое-какую косметическую операцию. Они закрасили надпись или просто смыли ее, если она была сделана смывающейся краской. А может, в гараже у них было все, что нужно, и они перекрасили фургон целиком.
А что потом? Практическое занятие по рубке туш для начинающих? Они могли сделать это сразу же, а могли и отложить на потом. Это не важно.
Потом, в 3.38, — первый звонок. В 4.01 — второй звонок, первый звонок Рея из прачечной. Еще и еще звонки, пока в 8.01, после шестого звонка, братья Кхари не поехали передавать деньги. Сделав этот звонок, Рей или тот, другой, должны были занять удобную позицию, чтобы следить за автоматом на углу Флэтбуш-авеню и Фэррагет-стрит и набрать его номер, когда братья Кхари прибудут на место.
А была ли у них в этом нужда? Они велели Кинену быть там в восемь тридцать. Возможно, они звонили туда каждую минуту, начав незадолго до назначенного часа, — когда бы Кхари там ни появился, у него создалось бы впечатление, что они позвонили, как только они с братом подъехали.
Все это несущественно. Так или иначе, они позвонили, Кинен взял трубку, и братья поехали дальше, на Ветеранз-авеню, где их, возможно, уже поджидал один из похитителей, а может быть, и не один. Еще один звонок — вероятно, как-то приуроченный к появлению братьев Кхари, потому что на этот раз похитители должны были иметь возможность убедиться, что братья ушли, оставив деньги.
Как только они это сделали, как только скрылись из виду, как только стало ясно, что ни один из них не остался, чтобы следить за машиной, — Рей и его друг или друзья схватили деньги и скрылись.
Нет.
По меньшей мере один из них задержался и увидел, как Кхари заглянул в машину и не нашел там Франсины. Потом звонок по автомату, когда братьям велели ехать домой и сказали, что она будет там раньше их. А потом, пока они добирались до Колониал-роуд, похитители вернулись к себе. Поставили фургон и...