Вот снова перегруппировались и пошли на штурм. Когда волна атакующих боевиков прорвалась во двор школы, Седой вскинул на плечо «Муху» и плавно нажал клавишу спуска. Взрыв разметал «духов», а Седой уже прижал к плечу автомат. Пятьдесят метров открытого, полностью простреливаемого пространства… Боевики не успевали преодолеть его под огнем и гибли под пулями. Но с непонятным остервенением снова и снова шли на приступ.
Сколько продолжалась эта бойня, никто не знал. Через некоторое время боевики все-таки выдохлись и откатились к лесу. Стрельба понемногу утихала.
К Седому подполз капитан – старший колонны десантников. Еще в самом начале боя он передал бразды командования своими бойцами Седому, честно признавшись, что как зампотех роты по должности он не имеет боевого опыта и в бою решения принимать не сможет. Да и бойцы в колонне, за исключением разведчиков группы сопровождения, все сплошь техсостав – ехали-то за запчастями.
– Командир, – как-то виновато сказал он, – беда у нас. Все раненые и доктор погибли. Граната влетела прямо в кабинет. Жуткое зрелище…
Седой длинно, замысловато выругался.
– Это еще не все, – продолжал капитан. – Фактически на ногах только вы и я. Несколько человек еще могут передвигаться, но только ползком.
Седой некоторое время молчал, потом сменил расстрелянный магазин, передернул затвор и сказал:
– Значит, будем воевать наличными силами… Ладно, капитан, займи свое место и будь готов умереть.
– Есть, – коротко кинул капитан и уполз в темноту коридора.
Седой набил разгрузку снаряженными магазинами и пробрался к своей амбразуре. Было тихо. Трещали цикады. Неподалеку от стены кто-то протяжно стонал.
– Эй, русские! – вдруг раздался хриплый, злой голос. – Не стреляйте, дайте забрать раненых! Не стреляйте, мы выходим без оружия!
Не дожидаясь ответа, из темени появились три бородача и осветили себя фонариками – оружия при них не было.
– Не стрелять! – крикнул Седой.
– Не стрелять! – где-то в другом крыле здания продублировал команду капитан.
«Духи» зашарили фонарями по земле, а Седой, пригибаясь, пошел по классам. Держать в руках оружие были в состоянии только трое десантников плюс он и капитан. Из дозорных никто под крышу не вернулся, значит, все погибли…
Седой вернулся на свое место, взглянул на часы и поразился: часы показывали 3.40 нового дня. Некоторое время он наблюдал за игрой света чеченских фонариков, шарящих по земле, затем ужом скользнул в бойницу и пополз к туалету.
Сержант-контрактник думал о том, что осталась одна коробка патронов и в случае новой атаки он не долго продержится, когда кто-то тронул его за плечо. Сержант вздрогнул и, рывком обернувшись, увидел улыбку Седого.
– Ты жив, бродяга! – прошептал Седой. – Ну, молодец, парень, молодец! Ты давай, по-тихому ползи под крышу, а я посмотрю остальных ребят.
Но, к большому огорчению Седого, трое других бойцов, отправленных им в дозоры, погибли. Около каждого из них он увидел темные неподвижные тела боевиков. Некоторые подобрались к засаде почти вплотную.
На восточном крае неба появилась светлая полоса, а «духи» продолжали куда-то таскать своих убитых и раненых. Седой понял, что в первых атаках погиб кто-то из крутых полевых командиров, и они вынуждены были атаковать снова и снова, чтобы найти и вынести с поля боя его тело. Еще он подумал, что уже светает, времени у «духов» остается в обрез, потому что с рассветом придет броня, а на броне его пацаны-разведчики: отчаянные и дерзкие бойцы разведгруппы «Каскад».
Седой присел у тополя и, не таясь, закурил. Закурил первую сигарету за эту страшную, бесконечную ночь…
Разведчики искали эту кошару двое суток, поскольку на картах она обозначена не была, а карты, выданные в разведотделе группировки, были образца 1953 года с дополнениями 1984 года. За эти годы в Чечне выросли не только новые кварталы в городах, но и новые населенные пункты.
Холодными ноябрьскими ночами спасали пакистанские спальники – невесомые, компактные и необыкновенно теплые, поскольку набиты были гагачьим пухом. Спальники по случаю приобрели у московских «собровцев», которые на «взлетке» в Моздоке ожидали свой борт, чтобы лететь домой после долгой командировки.
В светлое время суток передвигались с величайшей осторожностью, зная, что район поиска почти полностью контролируется боевиками. Уже нетеплое осеннее солнце изредка прорывалось из-за туч, разгоняя ненадолго рваные клочья тумана.
На кошару наткнулся передовой дозор: неожиданно в пелене плотного утреннего тумана показался плетень. Разведчики подошли поближе – метрах в тридцати от плетня смутно виднелись приземистые строения. Седой знаками дал команду разведчикам рассредоточиться и приступить к поиску, обозначив время сбора через тридцать минут. Разведчики бесшумно растворились в тумане.
Согласно боевому расписанию, с Седым в подобных случаях всегда оставался пулеметчик – Кум, чтобы в случае внезапного отхода группы у командира была возможность обеспечить мощное огневое прикрытие. Седой показал Куму на верхушку огромного дуба, росшего около плетня. Кум кивнул головой и, прислонив к стволу дерева свой ПКМ, подпрыгнул и исчез среди ветвей. Седой присел у плетня и попытался осмотреть территорию через окуляры бинокля.
Тишину леса нарушали только птичьи голоса, со стороны же строений не доносилось ни звука.
В установленное время возвратились поисковые группы. Первым докладывал Немец:
– С востока туман рассеивается, часть строений видна. Полуразрушенный загон для скота, валяются сельхозорудия. Восточная часть примыкающего к загону строения глухая. Никаких движений замечено не было.
Седой кивнул Джонику, возглавлявшему вторую группу.
– Со стороны селения к кошаре имеется подъезд. Грунтовка довольно накатанная, можно сказать, что наш объект посещается, судя по следам, не реже раза в неделю, но свежих следов нет. За воротами площадка примерно пятьдесят на сто метров. Дальше жилое, видимо, строение. С фасада две двери – обе прикрыты, восемь окон, из них половина забита досками. Остальные застеклены. Там же, на площадке, большой навес для транспорта. Видно два трактора и раздолбанный «ГАЗ-53». Движений не было.
Третью группу вел Ящер. Он доложил коротко:
– Западная стена строения – это отвесная скала, дом пристроен прямо к ней. Вплотную к загону подступает лес: заросли терна и боярышника.
– С нашей стороны расположен сарай, – доложил Саня Калмык, – просматриваются тюки сена. Сарай сбит из жердей, размеры примерно пять на пять метров, ворот нет. От сарая до плетня метров десять.
– Что у тебя? – спросил Седой спрыгнувшего с дерева Кума.
– Туман скрывает большую часть территории, – ответил Кум, – но виден въезд, площадка с техникой. Выбрал себе позицию – буду держать под прицелом и строения, и загон. Подтверждаю, что за время наблюдения никаких передвижений по территории не зафиксировано.