Мой старый друг Липпи был мелким карманным вором.
Вельда уже была в моей квартире, когда я заявился туда. Расположившись, как кошка, на краю софы, она внимательно разглядывала меня.
— Ты выглядишь совершенно непристойно, — сказал я.
— Я специально готовилась к твоему приходу, чтобы доставить тебе удовольствие это сказать. В конце концов, это очень эффектная поза, и я надеялась доставить тебе удовольствие своим видом.
— И ты этого добилась, кошечка. Ты очень хорошо знаешь меня. — Я поставил коробку на низкий столик.
— Почему бы тебе не сменить одежду на более сухую, а уж после этого мы могли бы поговорить.
— Не обращай внимания на этот мусорный запах. Мне пришлось проделать массу грязной работы. Приготовь, пожалуйста, выпить и взгляни на это богатство. Только ничего не трогай. А я тем временем приму горячий душ. Эта суета начинает мне надоедать.
Шаловливая улыбка, которой она меня приветствовала, сменилась деловым, полным понимания взглядом, и она кивнула в знак согласия.
Я прошел в спальню, снял пальто, вытащил свой 45-й из плечевой кобуры, положил его на комод, после чего стал раздеваться дальше. Проведя пятнадцать минут под душем, я вышел в гостиную, оставляя мокрые следы на полу, плотно обернутый полотенцем.
Вельда протянула мне наполненный стакан, в котором тихо позвякивал лед.
— Теперь ты выглядишь еще более непристойно. Почему не соизволил хотя бы обтереться?
— А для этого я как раз и держу тебя.
— Ну уж только не для этого. Все, что я могу, так это подмочить твою репутацию.
— Однажды я соберусь жениться на тебе и, таким образом, придать законный статус всем этим нюансам.
— Ты не припомнишь, как долго я слышу подобные заявления?
Я попробовал выпивку. Смесь была составлена в нужной пропорции.
— Во всяком случае, предложение тебе сделано, — ответил я.
Я улыбнулся ей, и она ответила такой же улыбкой.
— Ну, тогда все в порядке, Майк. Я очень терпелива. — Ее взгляд переместился на коробку, стоящую на столе. Она вытащила содержимое коробки с помощью ручки и, предварительно рассортировав его, разложила на свободной части стола. — Я очень сожалею по поводу Липпи, Майк. Такое тяжелое разочарование. Я всегда считала его порядочным парнем.
— Он создавал такое впечатление. А что ты полагаешь на этот счет? — Я кивнул в сторону коробки.
— Здесь все достаточно очевидно. Кто-то знал о его занятиях в свободное время и попытался прибрать все к рукам. Он не мог сказать, где прячет деньги, потому что говорить про банк было нельзя. Поэтому его и убили.
— Кстати, здесь среди вещей есть даже женская пудреница. Она, похоже, из золота и украшена настоящими алмазами. Очень дорогая вещь, но, к сожалению, бесполезная. Ее нельзя заложить.
— Почему?
— Обрати внимание на пробу и надпись. Это экземпляр от Тиффани, подаренный Хейди Андерс.
— Актрисе? Той самой?
— Да, той самой. Тот, кто подарил ей эту вещичку, подписался как Банни, поэтому мы можем предположить, что это был Банни Хендерсон, с которым ее видели последние несколько месяцев. Типичный плейбой, таскавшийся за ней всюду, как сеттер, в меру бестолковый, но при деньгах. Сколько же она может стоить? — спросил я.
— Я думаю, около пяти тысяч, но ведь для нее это ничего не значит. Она буквально завалена драгоценностями. Для нее эта пудреница не имела большого значения. Я очень удивлена, что карманный вор, специализирующийся на мужских бумажниках, украл дамскую сумочку.
— Женщина, к сожалению, чаще всего не имеет бумажника, кошечка. В противном случае он мог бы получить еще и кучу денег.
— В общем, твой приятель неплохо поработал, — кивнула она в сторону стола. — Проверь, сколько всего там.
Я подошел к столу и взглянул на несколько бумажников, которые она разложила открытыми. Все они были сделаны из дорогой кожи, прозрачные пластиковые вставки были заполнены кредитными карточками высокого достоинства. Я взял ручку и еще раз покопался в их содержимом. Из одной пачки кредитных карточек я выудил два розовых картонных прямоугольника.
— А вот и ответ тебе, детка. Это театральные билеты. Он работал на премьерных представлениях на Бродвее. Такие билеты стоят почти пятьдесят долларов за пару, а это немногим больше того, что может заработать средний человек.
— Майк... но эти банковские депозиты. Они не были крупными.
— Потому что люди, которых он обирал, не пользовались наличными. Все они пользовались системой кредитных карточек. Но он был, по крайней мере, всегда уверен, что хоть что-нибудь да получит.
— Ты кое-что пропустил, Майк.
— Где?
Вельда показала на поношенный черный бумажник, лежащий на конце стола.
— В нем нет никаких кредитных карточек, но зато там есть водительские права, несколько членских клубных карточек, на которых одно и то же интересное имя.
Я закончил со своей выпивкой, поставил стакан и начал изучать бумажник. «Вудринг Баллингер равно как для своих друзей и полицейских». Это был типичный делец из криминальной среды, который никого не допускал в сферу своей деятельности.
— Да, это большой человек, — прокомментировал я.
— Он вполне мог разделаться с Липпи, если бы их пути как-то пересеклись.
— Только не Вуди. Он не стал бы рисковать ни в коем случае. Он потерял какие-то деньги, но это не могло толкнуть его на необдуманный поступок.
— Но он мог быть одним из тех, кто знал, чем Липпи занимается на самом деле...
— Пат имеет две группы отпечатков пальцев для проверки.
— А что ты собираешься делать с этой коллекцией?
— Отвезу ее завтра Пату и попрошу исследовать. Простаки будут рады получить обратно свои кредитные карточки.
— Майк...
— Что?
— Это опять ставит тебя в центр событий. Ты опять собираешься высунуть свою шею больше, чем положено.
— Кое-что, конечно, лишает меня равновесия. Если бы Липпи оказался достаточно крупным преступником, то они стали бы работать в том же темпе, как и в деле Том-Том Шнейдера. Приоритет дела резко растет, если приобрести громкое имя. Теперь Липпи будет значиться как карманный вор, покатившийся за свою работу. Возможно, что когда-нибудь они поймают его убийцу на очередном деле. Это и будет концом этой истории.
— Но она не закончится для тебя?
— Увы, для меня она не закончится.
Вельда покачала головой и сделала неподдельный вздох.
— Хорошо. Я переписала имена и адреса каждого из пострадавших. Вот список. — Она указала на половину исписанного стенографического блокнота, лежавшего на телевизоре.