– Ну, вот так, и на старуху бывает эта самая… – огорченно пожал плечами Залесский, но не вынес презрения к себе и перешел в наступление, которое, как известно, лучший способ обороны: – Да какая разница, строго говоря, работал у меня телефон или нет? Даже если б я тебе позвонил и сообщил, что Ярушкиной нет, разве ты мне поверил бы? Ты б стал орать, что я просто проворонил ее. И сам потащился бы проверять состав.
Долохов зыркнул на приятеля исподлобья. Залесский, безусловно, прав… Но это отнюдь не снимает с него звания первейшего мудака!
– Ладно, – зло сказал он. – Пошли еще раз пройдемся по составу. Стоянка двадцать минут, успеем.
– Ну я так и знал!.. – усмехнулся было Валентин, но увидел выражение долоховского лица – и заткнулся.
– Ваш билет! – выступила навстречу проводница.
– Вот, – показал Залесский. – А это мой провожающий.
Она нехотя отступила с дороги.
Пошли по вагонам, заглядывая в каждое купе, что уже, по его словам, проделал Залесский. Задача облегчалась тем, что туалеты на станции были закрыты, спасибо и на этом.
Встретили гусь-хрустальненских теток, долговязого парня с рюкзаком, чье место в плацкартном вагоне оказалось занято. Видели также мадонну, которая уже сидела на нижней полке в купе и кормила своего младенца под умиленными взорами соседок. Встретили и толстого мужика в болоньевой куртке, который, видимо, кого-то искал, потому что тоже совался из купе в купе так ретиво, что его лицо, заросшее густой черной щетиной, стало красным и распаренным. Он столкнулся с Долоховым и Залесским в тамбуре, сначала попер на них грудью, нипочем не желая уступить дорогу, потом вдруг стушевался и посторонился. Ну конечно, двое не один, лошадь отнимут – хомут не дадим!
А вот никаких признаков группы захвата Долохов так и не обнаружил. Как не нашел в поезде и следа Ярушкиной.
Итак, Валентин не ошибся: ее не было.
Почему? Об этом оставалось только гадать. Можно принять Валькины версии. Можно предложить свои. К примеру, так и просилась вот эта: Ярушкина не поехала поездом потому, что узнала Ирину Пластову и поняла, почему та пыталась всячески привлечь к ней внимание милиции. И решила избежать неприятных неожиданностей.
Эта версия была весьма правдоподобной. И все-таки Долохову совершенно не хотелось верить в нее. Потому что по ней выходило, что Ярушкина знала Ирину Пластову. А если она знала Ирину, то знала и Олега. А если так… получалось, что в купе с Олегом она оказалась не случайно.
Могло это быть? Могло! И все остальное – тоже. Даже то, что Долохов, оказывается, спасал и покрывал истинную убийцу Олега Пластова.
D-x-NV
Расшифровка магнитофонной записи.
– Николай Александрович, большое спасибо, что согласились со мной встретиться. Дело очень важное, поэтому давайте с самого начала настроимся на максимально рабочий лад, хорошо?
– Могу я вас спросить?
– Конечно.
– Чем вся эта история чревата для моего сына?
– Ну, как вам сказать…
– Да уж скажите как есть! Вы ему будете «шить» употребление и распространение наркотиков?
– Знаете, мы ведь не в ателье индивидуального пошива, чтобы кто-то кому-то что-то шил. Более того! Мы даже не в милиции. Мы находимся в сугубо частной фирме. Никто не спорит – мы трудимся в тесном контакте с государственными структурами, действуем строго по закону, но… но ведь нет пока никаких доказательств, что ваш сын употреблял и распространял именно тот наркотик, какой мы обозначаем литерой «D». Против него есть только слова Полуянова, который как раз и попался на попытке продажи крупной партии D. Кроме того, Полуянов был некоторое время самым настоящим наркокурьером. И хотя он уверяет, что до того времени, как ваш сын сделал анализ порошка, он не подозревал, что именно перевозит, его слова вызывают у меня серьезные сомнения. Думаю, сомневаться в их правдивости будет и суд. Возможно, и показания Полуянова относительно Шурика будут также восприняты скептически. Смотря как их подать, вы понимаете? Нам-то известно, что D появился на рынке наркотических веществ задолго до того, как Полуянов попытался начать им приторговывать. То есть роль Шурика в данном случае не особенно и значительна, верно? Кроме того, точка зрения следствия и суда на такую ситуацию обычно зависит от готовности подозреваемых сотрудничать с органами. Мы обычно придерживаемся таких же позиций. Вы меня поняли?
– Понял, что ж тут не понять… Вот только я не вполне понимаю, чем вам-то могу быть полезен.
– Давайте углубимся в прошлое, хорошо? Химическая формула состава, который был создан вашим бывшим товарищем по институту, мне известна. Меня интересует не столько изобретение, сколько изобретатель. Что это был за человек?
– Гений.
– Вот так прямо гений?
– Ну… вы в химии что-нибудь понимаете?
– Условно говоря. В пределах необходимого.
– Ну так вот что я вам скажу. Георгий создал вещество, которое могло бы избавить человечество от очень многих проблем. Но только в том случае, если строго соблюдать весь технологический процесс. Малейший сбой влечет за собой изменение структуры D. А также изменение его качеств и воздействия на организм человека. Более того! D запрограммирован на самоуничтожение в случае неправильного своего изготовления или хотя бы хранения. Например, он не мог долго находиться на открытом воздухе, хранение непосредственно в полиэтиленовом пакете вообще было для него губительно. Ему требовалась изоляция в виде бумаги, а также ткани – причем конкретно синего или голубого цвета. И, даже попадая в организм человека, неправильно изготовленный D проявлял свои невероятные качества совершенно иначе, чем следовало. Он разлагался с гораздо большей скоростью, чем D, который был бы изготовлен с соблюдением всех технологических условий.
– И не оставлял следа в организме, да?
– Оставлял. Но, насколько я помню рассказы Георгия, он уверял, что существует очень мало реагентов, способных выявить наличие D в крови и тканях. И применять их надо быстро, очень быстро после употребления.
– Такое ощущение, что он разрабатывал идеальное средство убийства…
– В том-то и дело, что D несмертелен. Это, повторяю, идеальное наркотическое вещество, которое дает высокий обезболивающий эффект, имеет колоссальное стимулирующее воздействие, не вызывает привыкания…