«Но Фурманов не отрицает своего сотрудничества с Ильичевым?»
«Если небольшие пожертвования в фонд помощи ветеранам Афганистана и Чечни, который основал Ильичев, можно назвать сотрудничеством, то не отрицает».
"Что значит «небольшие»? О каких суммах идет речь?
«Пока без комментариев».
Сам виновник торжества Ильичев был предельно краток.
«Моя так называемая связь с „Данко“? Конечно, это чистейшей воды провокация. Я бы на месте нашей Генеральной прокуратуры возбудил дело против господина Сосновского и обвинил его в смерти Владимира Замятина. У честного человека не выдержало сердце от чудовищной клеветы, которую нагромоздил господин новорусский миллиардер».
Представители других фракций тоже не остались в стороне и дали свою оценку событиям.
Лидер «Яблока» не упустил возможности пофилософствовать:
«Пока мы живем в стране, где правоохранительные органы узнают о совершенных преступлениях из газет, у нас все будут красть. Человек вообще подвержен слабостям и порокам, особенно когда верит в свою безнаказанность. А Ильичев тоже человек».
На экране возник колоритно расхристанный лидер ЛДПР:
«Конечно, Ильичев брал, а Замятин его покрывал! Откуда у коммунистов деньги?! Кто им их даст добровольно?! Ни один нормальный предприниматель на километр к ним не подойдет. От них за версту разит национализацией и экспроприацией! Кому они нужны со своими нафталиновыми лозунгами?! Они и вымогают! Обещают что-то пролоббировать в Думе. А в результате?! Пшик! Пустой звук!»
Снова Хмуренко в студии:
"Мы провели опрос общественного мнения. Жителям десяти областей России задавались два вопроса. Вопрос первый: верите ли вы, что коммунисты обворовывают народ и берут взятки?
«Да» ответили семьдесят процентов опрошенных, «нет» – восемнадцать процентов, двенадцать процентов затрудняются ответить определенно.
Вопрос второй: верите ли вы, что президент и его семья обворовывают народ и берут взятки?
«Да» ответили двадцать один процент опрошенных, «нет» – шестьдесят восемь процентов, одиннадцати процентам все равно, их проблемы коррупции в Кремле волнуют меньше всего.
Всего в опросе участвовало три тысячи человек. И в том и в другом случае поверили в честность коммунистов и не поверили в честность президента около двадцати процентов опрошенных. Это в основном люди старше пятидесяти и жители наиболее бедных, депрессивных регионов, в наименьшей степени затронутых экономическими преобразованиями.
Надо признать, наш избиратель пока далек от политической зрелости и холодного расчета в оценке политических лидеров. Коммунистов в России все еще любят. Немногие, но любят. Любят беззаветно, несмотря ни на что, не внимая доводам разума. Любят потому, что они тоже как бы бедные и как бы чем-то обделенные. Согласитесь, если посмотреть на публичные выступления наших главных коммунистов, складывается впечатление, что этим людям не хватает в жизни самого главного. Пенсионерам у нас не хватает денег на хлеб и внимания властей. Они видят страдающих за народ коммунистических депутатов в Думе и на митингах и невольно проецируют на них свои проблемы. Они думают, что лидерам коммунистов не хватает того же, что и им самим. Я полагаю, коммунистические лидеры это понимают и извлекут урок из скандала с Ильичевым. Они должны во что бы то ни стало сохранять имидж бедных и обездоленных. Если вдруг выяснится, что они на самом деле хорошо зарабатывают, защищая бедных и обездоленных, это будет единственная измена, которую народ им не простит".
– Костя, ты должен санкционировать арест Оласаева Мурада Ильясовича. На основании показаний свидетеля Арбузова я намерен предъявить ему обвинение в убийстве Косых. А заодно хочу допросить его по делу Замятина. – Турецкий подал Меркулову протокол допроса Арбузова.
– Все? – лукаво усмехнулся Меркулов, даже не взглянув на бумаги. – Больше у тебя к нему вопросов нет?
– Есть, но уже личного характера. А чего это ты так хитро жмуришься, я опять что-то пропустил? Замочили уже Оласаева?
– Нет, жив пока. Так что там за вопросы личного характера?
– Есть у меня смутные подозрения, что это он и меня заказал. Может, боялся, что Замятин нам по-тихому сдал его с потрохами и я его счета раскопаю, а может, просто желал отвлечь внимание мировой общественности. Особенно хорошо было бы, если бы меня тогда вместе с каким-нибудь швейцарским коллегой уделали. Все бы кричали про мировой мафиозный сговор. Так что насчет санкции?
– Постановление о заключении под стражу Оласаева перед тобой. Согласен: санкционирую арест Мурада Ильясовича. А у Владлена Ильясовича отобрана подписка о невыезде.
– Не мешало бы и его арестовать.
– Поступила информация о том, – сказал Меркулов, – что это он заказал тебя в Швейцарии. Там взяли жену киллера, она дала показания…
– А киллер что, жене обо всем докладывал? Они вечерами садились пить чай, и он в подробностях, значит, где, кого и из чего?
– Сам почитай, – Меркулов протянул Турецкому факсовую распечатку, уже переведенную на русский язык.
"Вилкова. Убить следователя Турецкого приказал Мурад Оласаев, член совета директоров московского Резервного банка.
Следователь. Мурад Оласаев лично?
Вилкова. Да. Он сказал, что Турецкий должен быть мертв, до того как успеет что-либо сделать в Швейцарии. Мы летели с Турецким одним рейсом, и в принципе Вилков мог прямо в самолете от него избавиться. Но Оласаев хотел, чтобы убийство выглядело как заказное и было совершено на территории Швейцарии.
Следователь. Где вы взяли оружие? Привезли с собой из Москвы?
Вилкова. Нет. У Оласаева вилла под Лозанной. Там Вилкову выдали все, что было нужно.
Следователь. Вы присутствовали при разговоре Вилкова с Оласаевым?
Вилкова. Нет.
Следователь. То есть вы не можете свидетельствовать в суде против Оласаева.
Вилкова. Мне и не нужно. Вилков прекрасно понимал, что киллеры не выходят на пенсию, их обычно убивают после того, как они уже не могут выполнять заказы. Поэтому он всегда записывал разговоры с заказчиком на диктофон, и все пленки хранятся в банковском сейфе здесь, в Женеве. Он говорил, что при такой страховке ему ничего не страшно, и собирался, когда придет время, дать Оласаеву кое-что прослушать.
Следователь. Вы принимали участие в заказных убийствах, которые совершал ваш муж?
Вилкова. Нет. Но я практически всегда была рядом. Это опасная работа, всякое могло случиться. И случилось.
Следователь. Скольких человек убил Вилков?
Вилкова. Шесть, может, семь.
Следователь. И всех по приказу Оласаева?
Вилкова. Да".
– А где пленки? – справился Турецкий. – Они на самом деле существуют?