– А что там?
– Ты не знаешь Колхозной площади? – изумился Михаил. – Ты пропустил множество удовольствий! Во-первых, там есть чудесная чебуречная! Нигде во всей Москве уже давным-давно не делают таких наивкуснейших чебуреков! И не продают их по два с полтиной. Одно это уже стоит того, чтобы мы там встретились. Это же наше родное! Настоящее московское блюдо! Я бы даже сказал – национальная особенность нашего района! Потом, – Михаил перешел на шепот, – там в стекляшке мой знакомый грузин торгует настоящим питерским, балтийским пивом. Если мы возьмем по паре холодных бутылок и по паре горячих чебуреков… То можем пойти в один тенистый знакомый дворик, где за гаражами в уютном местечке, на приличных лавочках… Там остатки старинного яблочного сада. Дворянское гнездо! Эдакий райский уголок. Ты же собираешься меняться? Значит, тебе просто необходимо познакомиться с районом твоих будущих боевых действий.
– Ну, вообще-то… Пиво, конечно.
– Ты настоящий человек! Я про тебя, Борька, повесть напишу! Специально выучу до конца алфавит и напишу! Квадратными буквами. И назову ее совершенно оригинально – «Повесть о настоящем человеке»!
– Опоздал. Уже есть такая повесть.
– Про тебя?
– Нет.
– А я напишу именно про тебя! И мы еще посмотрим, какая повесть, чей человек будет более настоящий!
– Где встречаемся?
– Выходишь из метро – направо. Перед лесенкой на божий свет я и буду тебя караулить. Ты меня узнаешь по широкополой черной шляпе с белоснежным султаном, по бархатному красному камзолу, расшитому золотом, по черному плащу, по сапогам с серебряными шпорами. А главное – по длинной шпаге на боку!
– По длинному языку! Забыл еще перо в задницу воткнуть, трепло киношное! – засмеялся Антоненко. – Ладно, Миша, жди. Только очень жди! Минут через тридцать буду. Меня ты узнаешь и так. По каске и брандспойту!
– Так ты у нас пожарник?
– Мальчик по вызову. Ноль два!
И Борис, захлопнув потрепанный квартирный блокнот, закончил на сегодня все важные дела и отправился на бывшую Колхозную, а ныне Сухаревскую площадь, прославленную, как оказалось, не трагической судьбой известной исторической башни, даже не памятью о великой барахолке с воровскими страшными притонами, а простым московским национальным блюдом – чебуреками.
Тем временем Михаил серьезно готовился к встрече – он предусмотрительно купил бутылочку водки, соленых огурцов у бабки возле входа в метро. Чтобы потом не бегать из райского уголка. Пиво без водки, как и водка без пива.
Бориса Антоненко подкарауливал незабываемый вечер!
Гордееву еще не удалось стряхнуть мрачное впечатление от последней встречи с Игорем. И в голове все еще крутились невысказанные доводы, аргументы так и не законченного разговора…
Лика, паче чаяния, опаздывала. И у Юрия появилось немного времени, чтобы купить маленький букетик гиацинтов и немного отвлечься, настроиться на иной лад. Сначала он усилием воли заставил себя думать о простоватой и ухватистой проныре Татьяне Федоровне, о ее нетрадиционно ориентированных заокеанских заказчиках, которые ждут от русских некое будоражащее, странное и причудливое зрелище для продажи. О нашем прославленном Вадиме Викторовиче, сотворившем (или сварганившем?) это самое некое… Наверное, есть в этом некоем что-то причудливое, способное стать товаром. Попахивает деньгами. Иначе бы не возились. Действительно там пятнадцать миллионов баксов? Хотелось бы, да… Маловероятно. А было бы как хорошо! Мечты, мечты… Но аванец!.. Убедительный. Весьма. Да и сама схватка. По пустякам в Канаду второпях не шныряют, я так думаю. Это серьезно. Борьба за обладание… И тут само собой подумалось о жене Вадима Викторовича. В самых приятных и обнадеживающих тонах. Жена она ему или не жена, счастлива она с ним в койке или не очень – а трахнуть ее не помешает. И чем скорее это произойдет, тем лучше. Для всех участников процесса, как говаривал наш профессор. Да и сама она, видно, не очень-то испугается такой перспективы. Прихватить бы ее за сиськи прямо в актерской… Если бы она тогда не подослала вместо себя голубеющего, по крови, старичка Оголенского.
Лика появилась из-за спины:
– Добрый вечер! Не скучаете без меня? Извините за опоздание. Я совершенно не могла раньше. Дела. Ой, спасибо за цветы. А у меня… Неутешительные прогнозы на сегодняшний вечер.
– Дела? – укоризненно сдвинул брови озадаченный адвокат. – Ну хоть полчасика?
– Все зависит только от вас. Может быть, и больше. – Лика взяла его под руку. – Если вы согласитесь сопровождать меня в очень опасном путешествии.
– А цель?
– Вадим Викторович поручил мне посмотреть интерьер для съемки возможного эпизода. Говорят, очень и весьма… Это… Закрытый клуб. Некоторым образом… Как бы это сказать?
– Мы же взрослые люди. Прямо и называйте.
– Эротический клуб. Только для своих. Вадим Викторович узнал о нем через наших консультантов. В этот клуб пускают только по рекомендации. И только парами. Минимум – парами. Так что нам придется сыграть пару.
– Понятно. И как же он направил вас одну?
– Давайте перейдем на «ты»?
– Согласен.
– Вадим Викторович, к сожалению, очень занят. А нам надо использовать каждую минуту, пока Татьяна Федоровна в отлучке. Он творит на монтаже. Там дело осложняется. Может быть, понадобится организовать и провести еще две-три съемочные смены. Если получится договориться со спонсорами.
– Я могу с ними встретиться, – предложил Юрий. – Если это имеет смысл.
– Можете. И гораздо быстрее, чем рассчитываете. Если захотите. Они меня ждут в этом клубе. Так что? Идем вместе? Или вы, то есть, ты меня до дверей провожаешь?
– Отнюдь, – вздохнул Юрий. – В подобных заведениях, конечно, я еще с клиентами не встречался. Куда едем?
– Я покажу по ходу. У меня великолепная память. Вадим все так подробно объяснил.
В машине, нагретой солнцем, было душно до невозможности.
– Кондиционер испортился, – извинился Гордеев.
Проехав по Гоголевскому бульвару, они свернули направо в переулки и, повертевшись немного, припарковались у скверика возле старинной церкви, похожей на пасхальный кулич. Оставили машину и далее двигались пешком – через грязные дворы с переполненными мусорными баками, через сквозные анфилады подворотен.
Наконец вышли в тихий и пустынный тупичок, заполненный красивыми, яркими домами.
– Оазис! – восхищенно огляделся Юрий.
– Частное владение, – прокомментировала Лика, поднимаясь по ступеням роскошного подъезда.
– Слушаю вас? – раздался голос из-за двери.
– Это со мной, – шепнула Лика перед выпуклым дверным глазком, кивнув за спину на Гордеева.
Дверь тихо распахнулась. Лика шагнула в темноту.