— Ты-то как? — озабоченно спросил Агеев у Нины.
— Нормально, только немного испугалась, что вы не успеете. Я ж не знала, что вы вдвоем. А этот — просто хам подзаборный! Девочка милая, иди сюда! А сам сразу — под юбку, гад такой…
— Ничего, все у нас зафиксировано в лучшем виде. Пойдет по сто тридцать пятой УК. А на «хате» ему покажут, как девочек насиловать. За него не беспокойся. Иди, подними свою сумочку… — И, когда она вернулась, спросил: — Зачем выключила-то?
Нинка поняла, о чем речь, конечно. Потупилась.
— Чтоб не надоедали советами, дядь Филь. А то позвонят в неудобной ситуации, как оправдываться. Да этот же хам вырвал бы у меня трубку и все услышал. И что дальше? А так… — она хитро прищурилась.
«Ох, эти Турецкие, — подумал Агеев, — все одним миром мазаны…»
— Ну, ладно, я думаю, что тебе придется выслушать от папули, что он по этому поводу думает… Включи мобилу-то.
— Не буду, — упрямо замотала головой Нинка. — Пусть дома говорит. При маме. А я посмотрю. И визитку ей, кстати, передам.
— Ну, думаю, это уже скоро, — ухмыльнулся Филя, представляя себе разборку в семье Александра Борисовича. — И вообще, отдай-ка лучше мне эту визитку, я сам соображу, что с ней делать…
Хлебников, слышавший дикие крики, сжавшись в углу, испуганно округлил глаза, зачем-то прикрывая руками голову. Думал, с ходу бить будут. Значит, понимал, мерзавец, что совершал пакости!
— Шо ж ты, гадина, творишь? — заговорил Филя, останавливаясь перед ним. — Да у нас, в Гомеле, за такую порнуху, знаешь, шо б с тобой сделали? Показать? Или словам поверишь, гнида паршивая. То-то ж, я думаю, и чего тебя так соседи кличут? Чи ошибаются? Не, гляжу, гнида и есть… А ты шо тут нашла, — обрушился он на Нину. — Дяденька грошей пообещал, да? А лет тебе сколько? Небось и четырнадцати нету, да? Отвечай! — Но Нина лишь насупилась и опустила голову, а пальцы ее нервно теребили концы порванного платья. Теперь он повернулся к Щербаку: — А ты кого ждешь? Где ваши, из МУРа, чего задерживаются? Ты ж видишь, натуральный бардак накрыли!
— У меня салон! Я попрошу! — взвизгнул Хлебников и сделал попытку подняться. — Это частное владение! Я имею право! Я жаловаться буду! Вам это так не пройдет! — он на глазах смелел.
Филя обернулся к Щербаку и утвердительно кивнул. Тот подошел к Хлебникову, приподнял его, ухватив одной рукой за отвороты пиджака вместе с галстуком, прикинул что-то и коротким ударом в лицо швырнул обратно, на пол. Похоже, тот временно отключился.
— Пусть отдохнет, — поощрительно заметил Филя и сказал Нине: — Ты, наверное, пока гуляла тут, видела, где Юля?
Нина кивнула.
— Сходи позови, только скоренько. А ты, Николай, звони в контору, пусть Сан Борисыч срочно связывается с Яковлевым. Это уже не по нашей, а по его части. Мы с тобой подождем, пока они подъедут… А ты чего ждешь? — шуганул он Нину. — Мне, что ль, идти? Твоя подруга… Если зла ей не желаешь, тащи ее сюда, и уматывайте по-быстрому, пока ОМОН не прибыл и не навел здесь свой порядок… Вам это здорово надо?
Нина убежала и вернулась несколько минут спустя. Следом шла перепуганная Юлия. Щербак, только и услышал Филя, и горестно, и как-то даже мечтательно вздохнул, увидев ее. И пробурчал:
— Вот же…ство…
— Вы девочку привезли? — строго спросил Филя. Юлия побледнела и неуверенно кивнула. — Забирайте отсюда и немедленно уматывайте! И чтобы мы вас больше не видели, ясно? Пошли вон отсюда! — заорал он грубым басом, и откуда только бралось!
И когда они пошли к двери, Нинка все-таки обернулась и посмотрела на «грозного» дядю Филю с усмешкой, только что не подмигнула, а он подмигнул-таки и поощрительно кивнул, показав большой палец.
Из двери, откуда пришла Юлия, выглянул мужчина, который, Филя его уже знал, приезжал одним из первых, на джипе. Он не вышел, только оглядел стоящих незнакомых ему людей, перевел взгляд на лежащего на полу с окровавленным лицом Хлебникова, сурово сдвинул брови и требовательно произнес:
— Что происходит?.. — Ему не ответили. И тогда он рявкнул тоже довольно грозно, видно, привык у себя к такому тону: — Кто эти люди?
У кого спрашивал?.. Щербак с Филей переглянулись.
— А это тебе сейчас ОМОН объяснит, — дружелюбно улыбнулся Филя. И тоже рявкнул: — Пшёл на место! Тебя вызовут! Будет тут еще каждый говнюк, понимаешь, вопросы спрашивать!..
Голова поспешно исчезла, дверь закрылась.
Щербак негромко засмеялся, отвернувшись от двери.
— Ну, ты даешь!
— А еще раз высунется, я ему в рыло вмажу, за то, что оказал сопротивление при задержании. До самого конца помнить будет!
— У него на машине номер-то депутатский. Как бы не того…
— А я видел, на какой машине он приехал? Он мне корочки предъявлял? О своей неприкосновенности заявлял? Вот так: три раза «нет».
Больше из других комнат никто не показывался. Гости затаились. Вышедший в коридор Щербак подробно доложил Турецкому, что операция «Притон» подходит к завершению. Теперь дело за официальными органами. Пусть сами разбираются: законно или нет устраивать в доме художников бордель, законно или нет путем шантажа заставлять трудиться «на половой ниве» женщин и девушек, включая даже девочек, законно или нет зарабатывать деньги таким путем. Вот он, ящичек-то, напоминавший старинную избирательную урну, полный конвертов. И надпись: «Добровольные пожертвования на строительство памятника певцу Марику Маринину». А вовсе не оплата услуг в публичном доме. Что ж, пусть сами посетители и объясняют свою благотворительность. Пленка все зафиксировала. И деяния, и разговоры. А вот незаконного вмешательства, то бишь несанкционированного проникновения в чужое жилище, этого не было, не потребовалось, просто подключились грамотно к уже работающим камерам, вот и весь фокус. Другое интересно, зачем камеры работали, когда гости сексом занимались? Хороший вопрос.
Да, впрочем, Александру Борисовичу и объясняться-то особо не придется, чай, не чужой ему человек Владимир Михайлович Яковлев. Столько лет в замах у Грязнова ходил, академию закончил, двумя генеральскими звездочками обзавелся, кому ж и понимать-то друг друга, как не генералам?..
1
Начальник Московского уголовного розыска, генерал-лейтенант милиции Владимир Михайлович Яковлев только что распрощался наконец с группой работников средств массовой информации, которых жгуче интересовали какие-либо новые направления в деятельности московских сыщиков. Новое им подавай, когда не знаешь, как разобраться со своим старым… Все-то они понимают, но обожают придуриваться, чтобы в нужный момент больно подковырнуть каверзным вопросом: мол, ну, то у вас хорошо поставлено, а как же это? А как же постановления правительства? А как же быть с пренебрежением правоохранительных органов к правам человека? А как же…