— Значит, готовили тебя, хотели, чтоб ты привыкла, перестала опасаться. Грамотные ребятки. Но на новенькой прокололись оба. И это тоже наша работа. Девочка отлично справилась с поставленной задачей. Ты завтра утром познакомишься с ее папой. А привела ее туда, между прочим, Юлия, не догадываясь об истинном положении вещей. А тебя что, тоже она в салон привела? Или ты сама нашла этот «домик»?
— Ну, в принципе, не сама, на сайте было приглашение. А вообще-то предложила Юлька, она уже, оказывается, была. Говорит, интересно. Люди симпатичные, и, пока наши мальчики появятся, можно отдохнуть, повеселиться. Ну, клуб уже знакомых людей. А как вы узнали? Тоже через Интернет?
— Нет, у нас было иначе, но это не важно. А вот другой возможности проникнуть в салон просто не было. Вот и рискнули, хотя риск, скажу ответственно, был минимальный. Мы же — рядом с девочкой, все держали под контролем, на случай осложнения. К тому же нам опять попался именно Гриша, твой обидчик. Ну, поскольку со мной он уже имел дело, я предложил своему коллеге. И тот сделал его, куда лучше, чем я. А потом мы немного помогли этому менту избавиться наконец от острой потребности насиловать женщин. Крик был громкий и противный.
— Вы его? — с ужасом спросила Наташа.
— Нет, ну, что ты! Не кастрировали, конечно, хотя следовало бы. Но надо же насильников хоть как-то наказывать, разве я не прав?
— Ой, ну вообще… — Наташа прерывисто и тяжко вздохнула.
— Значит, хочешь знать, куда мы едем? А в нашу «контору». Там есть, где отдохнуть, где покушать, даже душ принять. Сегодня поспишь там, а завтра с утра мы и решим все вместе, что тебе делать дальше… А еще я хотел сказать тебе, девочка, что еще сегодня… то есть уже сегодня, ближе к утру, мы соединимся по спутниковой связи с нашим генералом, о котором я тебе рассказывал. У него там, под Хабаровском, уже утро скоро наступит. Поговоришь, про Сережу своего расскажешь. Может, и Вячеслав Иванович успел что-то узнать про него. Договорились?
— Договорились… — Девушка наклонилась еще ближе к плечу Филиппа. Посмотрела почти в упор и задумчиво спросила: — Я не понимаю, за что вы меня так оберегаете, что я вам хорошего сделала?
— Вот видишь, милая моя девочка, как ты совершенно правильно поставила вопрос? Не плохого не делала, а думаешь о хорошем. Эх, я сегодня уже думал, был бы помоложе, фига бы тебя дождался твой Сережка. Но, увы. Поехали…
Он положил ей на плечо ладонь и тихонечко сжал. Она обеими руками схватилась за нее и тоже попробовала сжать, но ничего не получилось. Тогда ее пальцы скользнули к его плечу, попыталась сжать бицепс, и вдруг она ахнула:
— Мамочка родная! Ничего подобного не видела… Они у тебя что, железные?
— Рабочие, — усмехнулся Филя. — Нам нельзя быть слабыми, потому что мерзавцы тоже народ не хилый. Что мы им сегодня и продемонстрировали…
Ехали в центр. Машин было совсем мало. Наташа помалкивала, время от времени поглядывая на Филиппа, который сосредоточенно смотрел вперед.
— А где это? — спросила она.
— Совсем близко, не волнуйся. В самом центре.
— Я и не волнуюсь. Мне почему-то с тобой очень спокойно, будто мы тыщу лет знакомы. И все, я чувствую, будет хорошо. Но я так и не знаю, как тебя зовут? А ты не говоришь. Надо скрывать, да?
— Вовсе нет. Я не хотел, чтобы у тебя случайно слетело с языка. А мать назвала Филиппом. Друзья — просто Филей.
Она звонко рассмеялась, и он искоса поглядывал на нее с улыбкой.
— Чего смешного-то?
— Просто Филя! — она снова залилась смехом, потом замолчала и задумчиво уже сказала: — Нет, ты — не простофиля, ты — мужчина. Настоящий. Ты мне нравишься.
— Ты мне — тоже…
— Поэтому, да?
— Что именно?
— Ну, защищаешь меня?
— А ты знаешь, милая девочка, и поэтому тоже. Не так много в нашей жизни красоты, чтобы разбазаривать ее на всяких подлецов…
— Комплимент… — со значением сказала она. — Спасибо.
— Нет, скорее, констатация факта. А у тебя речь хорошая. Ты учишься? Ну, помимо работы в клинике?
— Я медучилище закончила. А сейчас — на втором курсе, в Первом меде. У меня мама — учительница.
— Тогда все понятно, ее работа. Ты родителей любишь?
— А как же?
— Вот и думай о них почаще, тогда меньше ошибок наделаешь в жизни, это я тебе верно говорю. А если твой Сережка предложит переехать к нему в Хабаровск, согласишься?
— Еще не знаю… Но, наверное, да, потому что…
Филя вопросительно посмотрел на нее, но Наташа промолчала, уставившись за окно. И он не стал надоедать вопросами. А машина уже ехала по Неглинной улице. Еще немного, и свернули в Сандуновский переулок. Филипп въехал во двор, выключил мотор и погасил огни фар.
— Приехали.
Наташа словно очнулась.
— А где мы?
— Ну, как тебе сказать? — хмыкнул он. — Справа — Кремль, слева — ФСБ, Лубянка, устраивает?
Она с испугом посмотрела на него, не верила.
— Шучу, — сказал он. — Но недалеко, завтра сама увидишь, выбирайся…
Филя своим ключом открыл дверь черного входа и по короткому коридору, в полутьме, провел девушку в холл агентства, который оставался таким же, как был при Денисе Грязнове, — чистым, просторным, с пальмами в кадках, зеленью на подоконниках и удобной мебелью темно-желтой кожи. Два сдвинутых стола, оставшиеся посреди комнаты после вечерней встречи с Яковлевым, были убраны. Филя ушел после Турецкого, но оставались Сева с Николаем. Ну и Макс, разумеется, но он к гостям, как правило, не выходит. Филя заглянул, когда проходили по коридору: у того под дверью пробивалась полоска света, значит, отдыхал за своими компами — обычное дело.
— Ну, вот тут мы и живем, — Филя раскинул руки, представляя помещение. Девушка огляделась и кивнула. — А спать мы тебя уложим в кабинете директора. Там роскошный диван, мы отдыхаем там, когда нужда заставляет. Пойдем покажу.
Филя пригласил ее в кабинет, где теперь, вопреки протестам Голованова, не желавшего в присутствии Александра Борисович «директорствовать», сидел обыкновенно Турецкий, отвечая на звонки клиентов. Но сейчас лето, понятное дело, не сезон для сыщиков, потому и просьбу Осипова взялись исполнять. Повесили на свою шею, а теперь — одно за другим потянулось. Вот и Наташка спрашивает: зачем? Смешно, зачем защищают красивую девушку? А ну-ка ответь, Филя. Хотя ответ уже был. Но ведь не только поэтому, наверное… Ах ты, старый ловелас, тебе уже и Катерины, что ли, недостаточно?..
Филя заглянул в боковой шкаф у книжной стенки, заставленной словарями, справочниками и прочей специальной литературой. На полках лежали наборы постельного белья в целлофановых пакетах, на которых были надписи: «Сева», «Щербак», «Демидыч», «Филя» и еще нескольких сотрудников. Он достал снизу пакет без подписи и кинул его на диван, снизу, приподняв сиденье, достал подушку и легкий клетчатый плед. Сказал: