— Кто — он?
— Да заведующий, Шарагин! Мне кажется, он даже обрадовался, что я с улицы и никогда в аптечной сфере не работала. Я с первого же дня была принята на должность администратора, подписывала накладные, следила за сдачей товара.
— Так что же? Там не было кладовщика?
— Нет, кладовщик был — Семен, но он попросту не обращал ни на что внимания, бумаги смотрела и подписывала я. Вот я тут переписывала все, что встречалось: куда распределяются медикаменты, от кого поступают и прочее. — Зося протянула Светлане свои записки.
— Спасибо вам большое, и хочу сказать, вы молодец, что вовремя оттуда ушли…
…Сам же Турецкий, после того как военный прокурор Саватеев дал ему добро и определил в помощники Пиявкина, весь погрузился в допросы генерал-майора Красникова и его подчиненных. Немало благодарственных слов мысленно произнес в адрес военного прокурора Турецкий — за то, что тот выделил ему в помощь именно этого следователя, даже по окончании дела хотел поставить Саватееву бутылку коньяку.
Анатолий Яковлевич Пиявкин свою фамилию полностью оправдывал. Положа руку на сердце, Турецкий готов был признать, что без его помощи ни один допрос не принес бы никакого результата. С ним военные разговаривали с плохо скрываемым раздражением: мол, кто ты такой, чтобы мы тебе наши военные тайны раскрывали. Разумеется, особой наглостью отличался сам генерал-майор Олег Петрович Красников.
— Олег Петрович! Хотелось бы получить объяснения по поводу нецелевого использования заброшенных ангаров на подотчетных вам территориях?
— А что тут объяснять! Ангары, как вы справедливо отметили, Александр Борисович, уже добрый десяток лет стоят заброшенными, для военных целей они интереса не представляют. Финансирование объектов, пусть даже это и стратегические базы, как вы, наверное, представляете, семимильными шагами стремится к нулю. Действительно, мы сдаем некоторые наши объекты в аренду. Между прочим, вполне солидной фирме. Не коммерсантам под склады.
— Позвольте узнать название фирмы.
— Да пожалуйста — фирма «Параллакс».
— И чем же этот солидный «Параллакс» занимается?
— Утилизацией просроченных медикаментов. И, обратите внимание, ничего предосудительного в том, что мы сдаем наши заброшенные объекты именно этой фирме, нету. Деятельность у них действительно, выразимся так, экологически опасная. Поэтому можно считать, что мы делаем одолжение обществу, предоставляя «Параллаксу» помещения. Рядом нет никаких жилых объектов и прочего…
И вот тут в допрос вмешивался Пиявкин:
— Олег Петрович, а можно нам ознакомиться с документами, подтверждающими правомочность арендных отношений? И также потрудитесь объяснить следующий факт: если я не ошибаюсь, вы писали представление в Генеральный штаб с просьбой разрешить коммерческое использование территорий, но вам в этой просьбе было отказано. Отчего же вы самовольничаете?
— Нет, вы ошибаетесь, гражданин майор! — Генерал цедил слова сквозь зубы и намеренно заменил уставное обращение к военнослужащему принятым в цивильной среде, как бы намекая, что гусь свинье не товарищ. — Нам не было отказано, окончательное решение просто еще не принято. Вот мы пока и решили проявить инициативу. Разумеется, если будет запрет, мы немедленно все прекратим.
— Интересно в таком случае было бы узнать: какова коммерческая стоимость вашей инициативы? Будьте любезны, предъявите документы аренды, а также подготовьте отчет с выдержками из ваших финансовых документов — на какой счет поступали деньги за аренду, на что расходовались.
— Пардон, Анатолий Яковлевич! — замялся Красников. — А можно с вами отдельно поговорить?.. Все-таки мы люди военные.
— Вы имеете в виду — без Турецкого? Ну это вряд ли, на самом деле это я к нему прикомандирован, так что он тут музыку заказывает. И мне не кажется, что вопрос о ваших арендаторах и есть та самая страшная военная тайна, которую надо тщательно охранять.
Красников откашлялся:
— Хорошо, все отчеты я вам представлю. На этом разрешите попрощаться, я пойду отдам соответствующее распоряжение!
Генерал-майор сухо изобразил поклон и вышел.
— Ну ты даешь, Анатолий Яковлевич! — аж присвистнул Турецкий. — Смело ты с генералом… Меня-то он, понятно, во внимание не берет, хамит по должности али от скуки и не боится вовсе. А с тобой совсем другой коленкор выходит.
— Да ладно вам, Александр Борисович! Давайте лучше с его подчиненными побеседуем, которые непосредственно данными объектами командовали. Красников все равно попытается все на них свалить, потому что вряд ли у него отчетность в порядке.
На железнодорожной станции Матвеевская в жаркий день от солнца спрятаться было негде: разве только залезть под скамейку, но их тоже не слишком-то много. На скамейках важно сидели пенсионеры и пассажиры с детьми. Дети, разморенные жарким солнцем, не кричали и не бегали, даже уже хныкать перестали, до того им было худо!
Только группа подростков, предпринявших первую в этом году попытку приготовить в лесу шашлыки, держалась браво и бойко. Помимо поедания шашлыков ребята успели выпить какое-то количество слабоалкогольных напитков и искупаться в озере, с которого только недавно сошел лед, так что им теперь море по колено.
— А потом я такой — фигакс! — захожу к нему некромантом с тремя дьяволами! А у него в замке остались только феи!
— А если бы у него успели народиться ифриты? Ты рисковал!
— Ничего я не рисковал — я забэкапился!
Иван Силкин стоял неподалеку от этой шумной компании и понимал только каждое второе слово.
— Вчера чатились с одной кисой. Я ей говорю: ты с какого города? А она сразу обиделась!
— Круто! А я у себя на сайте поставил счетчик посещений, так там с одного айпишника каждый час кто-то ко мне ходит.
— Может, робот?
«О чем только думает нынешняя молодежь! — вздохнул про себя Силкин. — Сколько непонятной и наверняка ненужной информации в их головах! А как они питаются? Гамбургеры, кока-кола, чипсы — химия сплошная!»
Его раздумья прервал громкий хлопок: один из парней открыл бутылку пива о металлическое ограждение платформы.
— Ты что хулиганишь! — тут же накинулась на него дородная пенсионерка с сиреневыми буклями, которой отлетевшая пробка чуть не попала в лоб.
— Извините, бабушка! — ответил подросток, передавая пиво по кругу своим приятелям.
— Вот я милицию вызову! — еще пуще разъярилась обиженная таким обращением «бабушка». — Вы несовершеннолетние. Кто вам пиво продал, интересно?
— А нам еще и водку продают! — похвалился кто-то из толпы.
— И травку тоже!
«Разве мы в их годы были такими? Ничего подобного! — продолжал привычно ворчать про себя Силкин. — Имели уважение к старшим, да и одевались скромнее».