Турецкий уже начинал сомневаться, что такой человек реально существует. Правда, он видел его по телевизору, но ведь это еще ничего не значит. Вон, говорят, Роман Абрамович тоже существует, а что толку?
Примечательно, что люди, отвечавшие по телефону, ничуть не пугались произносимых Турецким заклятий в виде «Генеральная прокуратура», «государственные интересы», «политическая целесообразность». Похоже, в этом была разница между политиком, обладающим реальной властью, как Ясень, и публичным оратором, но не более, как Сапожников. Люди, работающие на уральского губернатора, чувствовали силу своего патрона и были уверены в себе.
Уже отчаявшись, Турецкий вспомнил, что тот же Витька Солонин вечно корит его за несовременность и техническую отсталось. Ведь есть же, в конце концов, такое средство связи, как электронная почта.
Связавшись с Солониным и полчаса мучая его детскими вопросами о том, что когда нажимать и что где набирать, Турекий сотряпал наконец письмо Ясеню с угрожающими пометками «срочно», «секретно» и пр.
Ответ пришел к вечеру 11 сентября, точнее – спустя четыре с половиной часа, после того как Турецкий отправил свой запрос. Но такая оперативность «важняка» обрадовать не могла. Ответ был отрицательный. Стиль его подтвердил, что Ясень – человек чрезвычайно занятой.
"Ув. г-н Турецкий!
К сожал. не м. б. полезен. Известный вам немецкий бизнесмен не связывался со мной по интерес. вас вопросу.
С ув. Ясень".
Солонин. Москва. 11 сентября, 17.00
Стюардесса Марина Рыжова была на седьмом небе от счастья. Витя Солонин после двухнедельного исчезновения наконец позвонил и пригласил вместе поужинать. Марина думала, что их мимолетное знакомство закончится ничем. И очень по этому поводу переживала – Виктор ей не просто понравился. Она отдавала себе ясный отчет, что у такого мужчины должно быть много поклонниц и, значит, ее шансы на успех снижаются. Но звонок и последовавшее за ним приглашение на свидание превратили дождливый сентябрьский день в теплый и солнечный.
Вразрез со своей фамилией Марина была брюнеткой. Шикарные волосы густой волной падали до самого пояса. Она ими не без основания гордилась, но и времени тратила на них уйму. Однако красота требует жертв, и Марина, не задумываясь, шла на эти жертвы.
Виктора она решила сегодня вечером сразить, обаять и, если получится, затащить в постель. Отец с матерью, оба врачи-дантисты, отдыхали на Кипре. Трехкомнатная квартира на Проспекте Мира была в полном ее распоряжении, так что упускать такой случай она просто не имела права.
Накрасившись, приведя в порядок длинные холеные пальцы, Марина выбрала самое сексуальное нижнее белье, покрутилась перед зеркалом и осталась вполне довольна собой. В восемь они встречались недалеко от ее дома у магазина «Камины».
Между тем Солонин весь день мотался по городу, повторяя маршрут Софрина в период его слежки за Алешиной. В основном кафе и бистро, где бывала покойница, а следовательно, вынужденно – снаружи или внутри – присутствовал Володя Софрин и двое наехавших на него типов. Они-то и занимали Солонина. Он даже побывал на Пушкинской, в злополучном «Макдоналдсе», прождал там какое-то время, но – безрезультатно. Да и вероятность того, что эти типы объявятся после чистки, которую он им задал, в том же месте, была ничтожно мала. Именно столкновение их с Софриным на почве Нонны Алешиной и породило в Солонине подозрение, что это, возможно, растворившиеся богачевские охранники. Тем более что Вовка после небольшого напряжения памяти выдал: «Знаешь, Виктор, один из них назвал другого Гариком». К тому же соответствовало описание. Словесные портреты Софрин составлял великолепно, как настоящий художник.
Оставалось еще одно место, где не побывал Солонин, – кафе неподалеку от «Сухаревской». Это была последняя надежда. Пару раз Нонна, когда Призер был занят, заходила в него с подругой поужинать. После ее смерти необходимость отираться там у тех двоих отпадала. Солонин надеялся даже не на чудо, а на возможный интерес к самому заведению. Если ребяткам понравилась кухня, обстановка, пришлись по карману цены, то почему бы и нет. Стоило рискнуть.
На всякий случай, чтобы не пропал вечер и не сидеть в кафе самому как памятник, Солонин отыскал телефон новой знакомой, смазливой стюардессы и пригласил ее на ужин. В самом деле, почему бы не наградить себя, любимого, вечером культурного отдыха, совмещая приятное с полезным?
Посадив в машину черноволосую красотку (Марина появилась ровно в восемь, не опоздала, чем приятно удивила), он рванул на Сухаревку.
– И куда мы так спешим? – бархатным голосом спросила барышня.
– В «Лисью нору», – объяснил невозмутимый спутник.
– Куда?! – она поняла такое заявление по-своему.
До Солонина дошло ее замешательство, и он уточнил:
– Это кафе так называется: «Лисья нора». Тебе должно понравиться.
– А-а…
Марина была настроена решительно. Легкий ужин, немного музыки, непринужденная беседа, затем возвращение домой, предложение зайти на чашечку кофе и… Она закрыла глаза… А утром кофе в постель. Как замечательно, что нет стариков!
Солонин старался не гадать, встретит ли он сегодня бритозатылочную парочку. Настраивался думать только о девушке, но у него плохо получалось. Тогда он начал бросать незаметные взгляды на ее круглые коленки, и это помогло. Но незаметными они были только для него самого. Марина сразу засекла и намеренно вытянула ноги, отчего коротенькое сиреневое платье еще больше поползло вверх. Солонину удалось переключиться только на нее.
– А здесь уютно, – сказала Марина, когда они сели за столик недалеко от входа.
Виктор намеренно выбрал такую позицию. Можно было контролировать входящих и выходящих и одновременно наблюдать за всем залом. Помещение оказалось довольно небольшим, обшитым деревом. Кстати, почти все столики были заняты. Видно, кафе пользовалось популярностью.
Они заказали соленую семгу, оливки, салат из кальмаров, картошку по-крестьянски в маленьких горшочках и бутылку красного полусухого «Старого Арбата» от «Дионис-клуба». На десерт – вишневое желе.
Марина без умолку щебетала, с увлечением рассказывая о своей будущей профессии и тиранах-преподавателях. Ей оставался последний курс.
– И кем мы хотим быть? – спросил Солонин. – Летчиком?
– Самолеты надоели. Дизайнером, – твердо заявила девушка. – Архитектором-дизайнером по внутреннему интерьеру помещений.
– Лихо, – оценил Виктор.
– А ты мне так и не сказал, чем сам занимаешься, – последовал встречный вопрос.
Они сразу договорились перейти на «ты», и это во многом помогало избежать неловкости и напряжения в общении. Солонин решил признаться честно, что он мент.
– Очищаю город.
– На мусоровозе, что ли? – удивилась девушка.
– Ну, если машина, на которой мы сюда приехали, – мусоровоз, тогда можно и так сказать.